снова пожал плечами. – Впрочем, неважно, – добавил Лори, выдавив из себя улыбку.

Джо отвернулась. Следуя инстинкту. К ней вернулась знакомая паника. Она не могла на него смотреть.

– Не убегай, Джо, – попросил он тоном смирившегося человека. – Не надо постоянно от всего убегать. Уж не знаю, что такого я сделал, или кто-то еще, раз ты теперь так боишься.

– Боюсь? Чего боюсь? – Джо по-прежнему смотрела в сторону. Чувствовала себя пойманным в ловушку зверьком, но не решалась признаться, что в этой западне ей было тяжело.

– Любви, Джо. Любить. Отдавать любовь. Получать ее.

«Терять».

Она прикрыла веки, в очередной раз увидев, как закрываются глаза Бет. Как бледнеет кожа. Как разжимается рука, выпуская простыню. Как сестра уплывает прочь, а в горле застывает немой крик.

Темнота. Тишина. Душераздирающее, телораздирающее отчаяние.

«Пообещай мне, Джо, – прошептала Бет, умирая. Потому что знала, какой потерянной будет сестра, в каком мраке окажется без нее. – Что останешься здесь. Среди живых. Что будешь отгонять от себя молчание. Пообещай, Джо. Ты должна жить. У тебя так много причин для этого».

«Пообещай продолжать писать, чтобы выбраться из тени».

Джо открыла глаза и снова плюхнулась на ступеньку. Она тяжело дышала, почти задыхалась, словно наконец-то финишировала в гонке на бесконечную дистанцию, при этом не имея не малейшего понятия, для чего ей вообще понадобилось в ней участвовать.

В чем же заключалась проблема? В огромном риске принадлежать кому-то, кроме себя? Кому-то, кто может причинить боль? Кто может уйти. Кого можно потерять. Кого можно полюбить и сделать потери в тысячу раз больнее.

Потому ли, принимая чужое сердце, ты чувствуешь, как расстаешься со своим?

Каждая клеточка ее тела приказывала бежать, но сердце каждым своим стуком велело остаться. Сейчас Джо знала: она принадлежит ему, а он принадлежит ей. И никакой подвенечной клятвы не требовалось, чтобы понять. Даже невенчанные, даже живущие под разными крышами, они принадлежали друг другу. Никакая другая жена не будет любить его больше нее.

Он выглядел несчастнее, чем когда-либо. И причина тому не Хэрриет, а она – Джо. Все стало кристально ясно, хоть сказанного и сделанного было не воротить.

Джо чувствовала, что сопротивляться и дальше она не в состоянии.

– Я… знаю, что обидела тебя, Тедди. Понимаю это. И мне очень жаль.

Он отмахнулся от ее извинений.

– Так и знал, что без этого не обойдется. Прямо как в твоих романах. Кто у нас в роли Родриго? – Лори рассмеялся, а потом вздохнул. – Для меня не придумали более подходящей судьбы. Мне предстоит всю жизнь любить ту, которая не любит меня. Думаю, это как раз для меня. Заслуженное возмездие? Так это у вас, писателей, называется?

Джо не ответила, была слишком занята попытками заставить себя не отвечать. «Ложь. Вот как это называется. Потому что время, когда нужно было говорить правду, уже упущено».

– Мне очень жаль, – наконец произнесла она.

– Не извиняйся. – Он поднялся на ноги. – Все в порядке, Джо. Ты не обязана выходить за меня. Не для того тебя послали на Землю, чтобы я чувствовал себя любимым. Я больше не буду делать тебе никаких предложений.

Не будет. Она прочитала это по его лицу. По боли во глазах, когда он смотрел на нее. По стиснутым челюстям, выражающим покорность судьбе. Это был не ее Тедди: это – ее Тедди, превращающийся в кого-то другого, того, кем он не должен был становиться. И каким чудовищным несчастьем это станет, поистине настоящим преступлением.

Мир потеряет настоящего Тедди.

И в этот момент, сидя на потрескавшихся ступенях веранды Орчард-хауса, посреди Овощной долины, подняв глаза на первую и последнюю любовь своей жизни, Джозефина Марч поняла, что должна была сделать. Знала, что сейчас сделает.

Решится испытать это чувство. Распахнет ему свои объятья. Даже если когда-нибудь потеряет.

«Любовь».

Для нее будет честью и блаженством затонуть на этом корабле. Возможно, они разобьются о скалы и вместе окажутся на дне океана. И лишь страницы с размытым текстом и чернильными брызгами будут плавать на их водной могиле.

«Потому что эта история всегда была о нас».

«Только в ней никогда не было правильного конца!»

Джо наконец-то все поняла, на нее снизошло великое спокойствие, впервые за очень долгое, долгое время.

– Не переживай, Тедди. – Она протянула ему руку, и он помог ей подняться на ноги. – Тебе не придется делать это во второй раз. Я сама.

– Ты сама? – переспросил он, наморщив лоб. – Что сама?

– Попрошу. Твоей руки. Я сама тебя об этом прошу.

Они стояли, уставившись друг на друга. Она – раскрасневшись от счастья, он – от возмущения.

Лори выпустил ее руку.

– Не шути так. Это не смешно. Очень жестоко.

– Дорогой мой, – резко вдохнула Джо. – Единственный.

Она почувствовала себя легкой, свободной и смелой, – сейчас, когда счастье стояло на расстоянии вытянутой руки.

– Я не шучу. Абсолютно серьезно. Я… поменяла решение, Тедди, – проговорила она, запинаясь и с трудом подбирая слова. – Мое сердце решило за меня.

На его лице промелькнула надежда, хотя она видела, что он осторожничает. Она ранила его так сильно, так много раз.

– И что же говорит тебе сердце, Джо?

– Что я… хочу быть твоей женой. Все-таки хочу. После всего что случилось, – лились из нее слова. – Если, конечно, ты меня примешь. Несмотря на мои дрянные выходки. Которых наверняка будет еще больше. Но пожалуйста, пожалуйста, не обращай на них внимания. Прошу тебя, Тедди. Скажи, что согласен.

– Джо? Это какая-то игра? – Он совсем побледнел и ухватился за ограждение. – Ты не можешь говорить всерьез.

Она сделала к нему один нерешительный шаг.

– Могу. Серьезнее некуда. Хэрриет сильно сглупила, отпустив тебя, но я не упущу. Не во второй раз.

– Давай повторим, чтобы не было недоразумений. – Его глаза сверкнули. – Ты действительно хочешь стать моей женой? Ты и вправду выйдешь за меня?

– Да, – она приблизилась еще на шаг. – Я действительно хочу.

Теперь они стояли лицом к лицу.

– Джо, – прошептал он, наклоняясь ближе. – Повтори еще раз. Нет, лучше поклянись. На Библии. Поклянись этим садом, своей семьей, всем Орчард-хаусом. Поклянись Пиквикским клубом, чердаками, чернильницами, спаленными утюгом платьями и…

– Маринованными лаймами? – подсказала Джо, гладя его по щеке.

– …и прудами, – хрипло добавил он, беря девушку за руку.

– Мой дорогой Тедди. – Она притянула его к себе за жилет. – Разве ты не знаешь? Мы поклялись в этом в тот самый день, когда встретились.

Их лбы соприкоснулись.

– И в каждый последующий.

Джо закрыла глаза.

– Каждую секунду, каждый день.

Затем Лори, склонившись к губам, поцеловал Джо, и она ответила на поцелуй: