обмениваются особыми восковыми табличками, на которых делают отметки, в какой день передали и получили вино. Вроде все спокойно, совершенно непонятно, как яд попал в ваш бокал.

— Кстати, что это был за яд? — спросил я его, видя, что он просматривает свиток, на котором было начертано множество записей, из чистого любопытства.

— Это был голубиный яд, известный еще со времен Калигулы, рецепт его известен с давних времен сведущим людям, — вздохнул Донатина. — Вообще, расследуя этот случай, я заинтересовался ядами и их составами. Наверное, тебе будет это интересно, доминус? Существует целая наука отравления, так называемая лакусталогус, по имени Лакусты, известной отравительница со времён императора Нерона. Может быть, ты захочешь образовать такую службу и у нас? Некоторых врагов можно устранять с помощью ядов…

Он замолчал и выжидательно посмотрел на меня, а пронзительный взгляд, казалось, пытался проникнуть в самые потаенные уголки моей души. Я поморщился и покачал головой.

— Зачем, я не люблю подобного рода способы победы, это не мой стиль. Если и создавать службу, то против ядов, чтобы предотвратить подобные случаи в будущем. Единственное, что можно создать, это только усыпляющие вещества, безопасные для здоровья, но укладывающие человека в продолжительный здоровый сон.

— Насчет противодействия ядам я уже распорядился на кухне, — кивнул Донатина. — Уже наняли особого человека, который согласен быть вашим «отведывателем пищи». Он будет пробовать всю еду и напитки, что подаются вам. Что касается усыпляющих веществ, то это действительно интересно, займемся этим в ближайшее время.

Он сделал отметку на свитке небольшим перышком с тусклой краской.

— Так ты узнал, в конце концов, как яд попал в бокал и кто его туда подсунул? — спросил я.

Бывший священнослужитель кивнул. На мгновение он замялся, чего я увидел впервые.

— Рецепт прост, доминус, но вы будете очень удивлены. Мне нелегко говорить об этом, — ответил он. — Накануне ужина кубок недолго, всего пару мгновений, протирала Новия Вала, ваша бывшая пассия. Видимо, она обработала стенки особым веществом, мгновенно растворимом, когда в сосуд добавляют жидкость. Я считаю, что кубок предназначался для тебя, доминус.

Я помолчал, раздумывая над услышанным. Ну конечно, вот тебе и первые тревожные звоночки. Я едва успел избежать смерти, просто чудом. Убийство с помощью яда во все времена считалось женским орудием мести.

Не хватало мне проблем с внешними врагами, так теперь еще к ним присоединилась и бывшая любовница. Надо с ней поговорить, может быть, все-таки удастся привлечь ее на свою сторону. В противном случае я буду всегда опасаться удара в спину, как человек, в доме которого где-то ползает змея. Даже специальный «отведыватель блюд» вряд ли спасет.

— Отвергнутая женщина — это страшная сила, — заметил Донатина, внимательно наблюдая за мной. — Ты никогда не задумывался об этом, доминус?

Я тяжко вздохнул.

— Почему не задумывался, еще как думал. Часто, по ночам, еще в своей прошлой… — Я чуть было не сказал «жизни», но вовремя осекся. — Еще в своем недавнем прошлом я думал об этом, но всегда считал, что за все надо отвечать, в том числе и за свои грехи.

— Верно говоришь, доминус, — Донатина выглядел удивленным. — Слова не юнца, а взрослого мужа. Говорят, ты очень изменился после нападения варваров-герулов. Раньше у тебя не было такого количества женщин и такого активного противодействия семье.

— Наверное, слишком сильно по голове стукнули, — пожал я плечами. — После такого потрясения человек сильно меняется.

Помолчав, я добавил:

— Новию пока что не трогай. Пусть никто не знает о том, что ты выяснил. Я сам поговорю с ней, а потом уже будем думать, что делать дальше.

Донатина кивнул и взял другой свиток.

— Теперь, что касается заказчика Критона. Я проверил сведения о том, что его отправил факционарий левков Друз Секстилий Фальк.

— А почему ты вдруг этим занялся? — спросил я. — Я же не поручал, Критон и так во всем признался.

— Потому что недавно я, еще до Луперкалий, как раз встречался с помощником факционария «белых», он отвечает за церковные службы. У них нет такого человека, как Критон и он никогда у них не появлялся.

— Такой человек, как Критон, не будет официально служить в партии и числиться в списках ее членов, — перебил я своего начальника службы разведки. — Он будет являться тайно, скрытый под капюшоном, а то и вовсе не будет приходить, чтобы не показывать свое лицо. Факционарий сам будет навещать такого человека, как только возникнет необходимость в его услугах.

— Да, Критон так и делал, — кивнул Донатина. — Только приходил не к Фальку, а к Северу, факционарию прасинов.

— Не может быть, — сказал я и тут же подумал, а почему бы и нет, и тут же вспомнил угрозы Кана Севера, когда я соблазнил его дочь, а затем и сбежал из его виллы, к тому же, переманив его охранника. — А какие у тебя есть доказательства? Критона видели в обществе Севера?

Донатина снова кивнул.

— Я подобрал ключик к одному из членов партии прасинов. Это сенатор Луций Атроний Дувиан, он владеет большими латифундиями на юго-востоке от Равенны, в том числе и на берегу, там добывают рыбу и производят оливки. Он уже давно хочет возглавить партию, но Кан Север не давал ему ходу. Сейчас он и микропанит Процил Капиус Адриан сцепились за место факционария. Я на свой страх и риск предложил ему нашу помощь в борьбе за пост. Времени обсуждать с тобой не было, поэтому я действовал прямо на месте и хотел тут же сообщить тебе, доминус.

Ух ты, какой он у меня шустрый, этот Донатина, уже отдает распоряжения от моего имени, не согласовав со мной. Недаром из бывших церковников вырастают самые лучшие интриганы. Ладно, на первый раз простим, как считаете, или лучше раздавить такой сигнал о самостоятельности в самом зародыше? Чуточку поразмыслив, я согласился с решением своего помощника.

— Хорошо, пусть будет так. Это прекрасно, что ты быстро сориентировался на месте, но чтобы в дальнейшем таких инициатив без моего согласия не было, понял?

— Понял, доминус, — быстро согласился Донатина. — Дувиан сообщил, что видел Критона и Севера пару раз вместе. Это было в коупоне «Голова карпа», на востоке от канала Аскониса.

— Это точно, он не врет? — усомнился я. — Сейчас, после смерти Севера можно утверждать все, что угодно, разве кто-нибудь сможет опровергнуть или подтвердить его слова?

— Конечно, точно, доминус, — обиделся Донатина. — Ты же не считаешь меня за какого-то ученика квадривиума. Я приказал Герению нарисовать Критона и Севера и показал владельцу коупоны. Он признал, что эти люди приходили к нему, как раз незадолго до Луперкалий и