— Просто сделай это и дай мне побыть в гребаном покое.

— Язык!

— Ты хоть на секунду думаешь, что мне есть дело до моего языка?

Она бросила на меня испепеляющий взгляд. Она взяла мой палец и уколола сильнее, чем обычно. Иногда она могла быть такой злой.

— Я избавлюсь от образца, как обычно, после того, как закончу. Даю тебе слово.

— Если бы ты только верила мне, — огрызнулся я, спрыгнул с кушетки и вышел из лазарета.

— Он действительно взбешен, — услышал я слова Джулии.

— Меня это ни в малейшей степени не волнует. Он ведет себя как ребенок. Быть чистым — это то, что ему нужно. И я буду требовать выборочных тестов, пока не буду уверена, что это так.

— Я просто говорю, — сказала Джулия.

Я отключился от них. Итак, я обманул доверие тети. Кого это волновало?

***

Никаких наркотиков не обнаружено. Моя способность к исцелению спасла мою задницу, должно быть, это так.

Вскоре пришло время… моя очередь дежурить по расписанию.

Я был весь на нервах.

Я даже захватил с собой термос с кофе. Что я делал? Я не был большим любителем кофе, и мне также не нужна была избыточная энергия. Я наполнил свою фляжку водкой. Зачем я это делал? Пытался заставить ее чувствовать себя комфортно? Мне должно быть все равно. Она была бесполезным отродьем.

В девять мастер Лонгвей появился у стены.

Я только что сменил предыдущую пару после короткого разведывательного полета.

Зверь был недоволен. Это заставило меня снова почувствовать себя немного самим собой, но не полностью. Человеческая часть меня больше не была очень человеческой.

— Нашел что-нибудь? — Мастер Лонгвей хотел знать.

— Нет, никаких изменений. Как дела у Совета?

Мастер Лонгвей покачал головой.

Прошло уже три дня. Окно закрывалось. Что, если они не найдут меч? Это было написано на моем лице, и на лице мастера Лонгвея тоже.

— Ладно, оставайся в безопасности.

— Я так и сделаю, — заверил я его.

— И, пожалуйста, обеспечь также безопасность Елены.

Я вздохнул. Будто он знал, кто она такая, будто он просто ждал подтверждения.

— Блейк.

— Ладно, как скажете.

Отродье была где-то поблизости. Я сделала глубокий вдох. У меня по коже поползли мурашки. Холодный палец пробежал вверх по моему позвоночнику. Как по команде, кожа натянулась, а желудок скрутило.

Почему она оказывала на меня такое сильное физическое воздействие? Было ли это для того, чтобы подтолкнуть меня сказать правду? Этого никогда не случится! Я беззвучно закричал. Никогда.

— И если он трансформируется, не пугайся, — посоветовал ей Люциан. Всегда с ней.

Она не ответила.

Может быть, мне следует преобразиться. Может быть, это напугает ее до чертиков. В конце концов, я был самым большим и уродливым драконом в Академии. Может быть, мне стоит закончить то, что не смог Джордж.

Нет. Она бы задумалась почему. Девушки делали это, и я совершенно определенно не хотел, чтобы она даже подумала, что существует даже самая отдаленная возможность того, что она мне нравится.

Мастер Лонгвей прочистил горло.

— Пожелайте спокойной ночи, ваше высочество.

Они оба захихикали. Чертовски хихикали. Я фыркнул. Его папочка полюбит эту новую девочку. Это могло испортить все их договоренности. Люциан никогда не женится на Арианне сейчас. Я знал его. Он думал, что ему нравится эта девушка.

Даже если она не принадлежала ему.

Тошнота усилилась. Я сделал глубокий вдох. Она была близко. Я уставился на горизонт, пытаясь сосредоточиться на том, не было ли чего-нибудь необычного.

Тот, кто украл меч, не стал бы его трогать. Не сейчас, не пока след был еще свеж. Нет, они подождут. По крайней мере, я бы так и сделал.

— Привет. — Ее голос был едва слышен. Жалкая. Ничто в ней не внушало уверенности. Как, черт возьми, она собиралась заявить на меня права? Я хотел рассмеяться, но не стал.

Наконец она села, и пространство вокруг нас наполнилось тишиной. Долгое время царила тишина. Мой взгляд был настороженным.

Потом я снова подумал о ней. Рыжая должна была быть блондинкой. Блондинкой, сидящей прямо рядом со мной. Нет, я не собирался в это верить.

— В термосе есть кофе, когда ты почувствуешь усталость.

— Нет, спасибо. Я в порядке.

Вежливая. Я тихо фыркнул.

— Это идеальная ночь для наблюдения. — Слова просто лились из моего рта. — Надеюсь, ты не возражаешь против моего выбора на этот раз. — Заткнись на хрен.

Она не ответила и не посмотрела в мою сторону. Она просто сидела, подтянув колени и крепко обхватив их руками. Ее голова лениво покоилась на них.

Я сделал глубокий вдох.

Просто заткнись.

Я почувствовал на себе ее взгляд.

Не смотри.

— Думаю, я понимаю, почему ты выбрал это время.

Я посмотрел.

— Твои чувства наиболее обострены ночью, верно?

Тревожится?

— Что-то вроде этого, — пробормотал я. Я не мог поверить, что уголки моих губ приподнялись.

Тревожится.

Снова воцарилось молчание. Она была не слишком разговорчива. Слава небесам за это.

Мои мысли блуждали. Кем был ее отец? Я искал Герберта Уоткинса, но ничего не смог найти с этой стороны. Знал ли он короля Альберта?

Я не должен был быть так заинтригован ею. Просто оставь это.

— Они проснутся?

Я еще раз украдкой взглянул на нее. Она смотрела на камни позади себя.

— Кто, каменные драконы? — Мне хотелось смеяться. Так ей сказал Ченг. — Они не похожи на Гримдо, и у них нет причин быть такими. Честно говоря, думаю, это просто бабушкины сказки, рассказанные для того, чтобы уложить непослушных детей спать.

— С пропавшим мечом… — Ее голос стал немного более уверенным. — У них есть все причины в мире бодрствовать.

Я пожал плечами. Вряд ли это было причиной, маленькое отродье. Я снова был разочарован. У нее не было никакой ценности. В ней нет борьбы. Нулевой костяк.

Я оглянулся на лазарет и достал пачку сигарет.

— Ты куришь! — она практически закричала.

— Тсс, Елена, — огрызнулся я и настроился, чтобы узнать, слышала ли Констанс. В следующий раз она настояла бы, чтобы я бросил курить. Это было единственное, что у меня осталось.

Когда никто не пошевелился, я осторожно подул на кончик сигареты. Появилась дружелюбный красный огонек, и я сделал затяжку.

Она ахнула. Я притворился, что не слышу.

Я выпустил дым. Он потянулся обратно в ее направлении. Серьезно? Все указывало на то, кем была Елена, даже дым моей сигареты. Жалость какая.

Она кашлянула. Я снова почувствовал на себе ее взгляд, когда смотрел на горизонт.

Снова воцарилась тишина.

Ничего, блядь, не произошло. Я закуривал одну сигарету за другой. Около трех