После завершения окружения корсунь-шевченковской группировки противника на 5-ю гвардейскую и 6-ю танковые армии было возложено образование внешнего фронта окружения. Одновременно общевойсковые армии (27-я, 4-я гвардейская) и 5-й гвардейский Донской кавалерийский корпус образовали сплошной внутренний фронт окружения.

Но фон Манштейн не сдавался. 28 января он принял решительные меры по освобождению окруженных частей и соединений. От 1-й танковой армии требовалось как можно быстрее завершить разгром окруженных на ее левом фланге частей 1-й танковой армии 1-го Украинского фронта. При этом 3-й танковый корпус предписывалось в самое ближайшее время высвободить с этого участка. Вместе с 16-й, 17-й пехотными дивизиями, Лейбштандартом и полком тяжелых танков его намечалось перебросить на участок, где теперь наметился кризис. За ним при первой возможности должна была последовать и 1-я танковая дивизия. Командующему 8-й армией генералу пехоты Велеру приказывалось снять с занимаемого ею участка 3-ю танковую дивизию 47-го танкового корпуса и сосредоточить у места прорыва. Из состава 6-й армии для усиления этой группировки выделялась 24-я танковая дивизия. Однако, когда она прибыла туда, Гитлер приказал возвратить ее группе армий «А», так как обстановка на никопольском плацдарме становилась угрожающей.

Замысел фон Маштейна состоял в том, чтобы силами 3-го танкового корпуса с запада и 47-го танкового корпуса с юга нанести удары во фланг и в тыл советских войск, окруживших 42-й и 11-й армейские корпуса. Всего на внешнем фронте окружения было сосредоточено 14 дивизий, в том числе 8 танковых, насчитывавших до 600 танков и штурмовых орудий{374}.

Какие же силы противостояли врагу? По данным Конева, на внешнем фронте окружения от Охматова до Канижа протяженностью около 150 км находились 22 стрелковые дивизии, до 2736 орудий и минометов, две танковые армии. По сведениям генерала армии А.И. Радзиевского, в 6-й танковой армии имелось всего около 100 танков и 20 САУ, а в 5-й гвардейской танковой армии — 250 танков и САУ{375}.[59]Кроме того, в состав левого крыла 2-го Украинского фронта с 4 по 14 февраля генерал армии Конев выделил из своего резерва три стрелковые дивизии (110, 41 и 116-я){376}. Соотношение сил по дивизиям было 1,3:1 в пользу войск фронта, но по числу танков противник вдвое их превосходил. Командующие 1-ми 2-м Украинскими фронтами, учитывая превосходство противника в танках и самоходных орудиях, а также необходимость ведения танковыми объединениями оборонительных действий, приняли меры к их усилению. 6-й танковой армии был придан 47-й стрелковый корпус, а 5-й гвардейской танковой армии — 49-й стрелковый корпус, 34-я истребительно-противотанковая артиллерийская и 5-я инженерно-саперная бригады РГК.

Утром 1 февраля, сосредоточив на участке Юркова, Лисянка четыре танковые дивизии (13, 11, 3 и 14-я), фон Манштейн нанес удар в направлении Крымки по 5-й гвардейской танковой и 53-й армиям. Одновременно навстречу деблокирующей группировке перешли в наступление из кольца окружения в направлении Бурты до двух пехотных дивизий и полк 14-й танковой дивизии. Деблокирующей группировке удалось в районе села Водяное потеснить советские части на 5 км к северу и овладеть населенным пунктом Крымки. Удар противника из кольца окружения успеха не имел. Части 52-й и 4-й гвардейской армий отразили его и к исходу дня 5 февраля овладели важным опорным пунктом противника Вязовок. В тот же день 5-й гвардейский Донской кавалерийский корпус обходным маневром занял Вербовку и Олыпаны.

Часть сил противника, в том числе до 100 танков 16-й танковой дивизии, 4 февраля нанесла удар на Павловку и Красиловку. Однако войска 40-й армии и 11-й гвардейский танковый корпус 1-й танковой армии, находившийся в то время в оперативном подчинении командующего этой армией, не допустили прорыва противника[60]. Попытка противника прорваться к окруженным войскам в полосе 5-й гвардейской танковой армии также оказалась сорванной. Хотя враг и вклинился на узком участке на 4–5 км, но контратаками вторых эшелонов армии и резервами он 7 февраля был остановлен и на этом направлении.

В журнале боевых действий 2-го Украинского фронта за 7 февраля отмечалось: «Несмотря на то, что немецкая группировка полностью окружена уже в течение нескольких дней и что беспрерывное наступление наших частей хотя и медленно, но неуклонно сжимает стальное кольцо окружения; несмотря на полную неудачу освобождения окруженных с юга через Шпола и Лебедин и очевидную невозможность выбраться из этого огневого кольца; несмотря на то, что окруженные несут ежедневно огромные потери в живой силе и технике, нет фактов деморализации и дезорганизации в войсках окруженных немецких дивизий. В плен сдаются единицы, сопротивление упорное, контратаки не прекращаются. Это явление еще раз подчеркивает, что мы воюем все еще с очень сильной, упорной и устойчивой армией. Тем ценнее и значительнее наша победа над врагом»{377}.

Неудачи преследовали фон Манштейна и на правом крыле группы армий «Юг». Здесь войска 3-го и 4-го Украинских фронтов, проводившие Никопольско-Криворожскую операцию, нанесли поражение 6-й армии, вынудив ее 2 февраля начать отход к переправам через Днепр. В тот же день она была подчинена командующему группой армий «А» генерал-фельдмаршалу фон Клейсту. Это избавило фон Манштейна от необходимости контролировать действия на этом направлении.

Маршал Советского Союза Жуков вместе с командующими 1-ми 2-м Украинскими фронтами, стремясь избежать больших потерь при ликвидации окруженного противника, направил около четырех часов дня 8 февраля ему ультиматум. Но он отклонил его, предприняв еще одну попытку прорваться из кольца окружения. Для прикрытия стыка с 1-м Украинским фронтом генерал армии Конев выделил 5-й гвардейский Донской кавалерийский корпус. 10 февраля он принял решение вывести с внешнего фронта окружения в коридор прорыва к району Лысянки 5-ю гвардейскую танковую армию. Ей было приказано не допустить выхода окруженной группировки из котла на стыке двух фронтов и соединения ее с танковой группировкой врага, наступавшей с внешнего фронта. Этот маневр был необходимым, но в то же время и рискованным в условиях непрекращающихся массированных танковых атак противника на внешнем фронте окружения. Однако генерал армии Конев учитывал следующие обстоятельства. Во-первых, на участке, где действовала танковая армия, были оставлены стрелковые дивизии, усиленные большим количеством артиллерии и средствами инженерных заграждений. Для контроля и оказания необходимой помощи войскам на этот участок выехали командующий артиллерией фронта генерал-лейтенант артиллерии Н.С. Фомин и начальник инженерных войск фронта генерал-майор инженерных войск А.Д. Цирлин. Во-вторых, в ходе предшествующих боев танковые дивизии противника продвигались с темпом не более 4 км в сутки. Расчеты показывали, что для соединения с окруженной группировкой потребуется минимум 10 суток напряженных боев, ибо расстояние между Вязовкой (котел) и Юрковкой (внешний фронт) составляло 40 км. Конев полагал, что за это время удастся разгромить и пленить окруженную группировку противника.