— Растерял сноровку, сэр Габриэль? — Ухмыльнулся рыцарь.

— Да, есть такое, сэр Гибборим, — признался честно и оскалился. — Но легкой победы не жди?

— Уже сдаешься? — Усмехнулся рыцарь.

И я атаковал, ринувшись на него с замахом. Мой выпад парировался легко. Неуклюжее движение можно было распознать невооруженным глазом. По инерции я даже пронесся вперед. На уровне рефлексов, по — другому и объяснить не могу, сумел выставить меч назад, отражая подлый удар вдогонку.

Дружки его рассмеялись, несмотря на явный лязг стали, а не звук удара по мягкому месту. И это добавило задора моему противнику. Не успел я перестроиться, как он вновь пошел в атаку. Быстро, четко, легко. Целенаправленными и молниеносными клевками начал расшатывать мою оборону. Атакуя туда, где мне очень неудобно отбиваться, а после отражения еще не удобнее принимать новую атаку. Быстрота меня подводила, и я из последних старался избежать ранений. А еще я отступал к краю.

Биться с сильным противником нелегко. Особенно, если он превосходит тебя в мастерстве, силе и практике. Но не в хитрости. Как благородны не были рыцари, побеждает именно хитрейший, а то и подлейший. Ибо победителя уже не судят.

Я стал отступать, и вскоре отставленная нога ощутила край. Двинулся стороной, делая вид, что это было для меня неожиданностью. Неуклюже отбил очередной выпад. И вдруг атаковал, юркнув сбоку. Резко, точно и неожиданно быстро для противника. Мне пришлось пригнуться, и миновать лезвие рыцарского меча своим, воспользовавшись его противоходом. Гибби понял мой маневр практически сразу, иначе бы он не был самым лучшим. Но ему не хватило буквально пары миллиметров, чтобы зацепить лезвие и отбить его с линии атаки.

Удар пришелся по бедру. По моим расчетам это должно было подкосить его и оставалось лишь толкнуть врага с обрыва, не добивая. Ведь теперь он был у края, а не я! Я вложил в удар максимум усилий, как и в рывок, чтобы застать его врасплох. Но я не учел одного. Нано — костюма! Броня на бедре встретила клинок жестко. Вместо того, чтобы войти в плоть, клинок жалобно звякнул и, высекая искры, отлетел, как о стенку горох! Импульс от удара оказался неожиданно сильный, кисть не выдержала. Рукоять выскользнула из ослабевшей руки, а я сел на задницу, уходя тем самым от рубящего наотмашь удара. И став теперь беспомощным и легко уязвимым для противника.

Рыцарь с торжественной ухмылкой выпрямился и победно нацелил клинок на мое горло.

— Это не честно! — Возмутилась Аленка. — У тебя защита! А у него не было!

— Бой был честным, — ответил Гибби и кивнул мне. — Согласен?

— Вполне, — ответил с оскалом и почувствовал изменения в окружающей среде.

Раздался выстрел! Луч вырвался из груди рыцаря, пробив ее насквозь. Пронесся дальше и со свистом врубился в каменную стену. Труп Гибби завалился прямо на меня.

— Давно хотел пристрелить этого придурка! — Раздался голос лысого.

Потребовалось не более секунды, чтобы сообразить — дезертиры отключили поле и повытаскивали свои пушки!

— Нахрена?! — Возмутился один из его товарищей.

— Да он бы его прикончил! Как Апекса тогда, забыл?! — Поддержал лысого один из товарищей. — Пошли на поводу у хренова фанатика, устроил тут цирковую дуэль. Видите ли, мечом давно не махал, соскучился…

Очередной выстрел заставил меня вздрогнуть. Это был зарядник! Мой чертов второй зарядник! Алена открыла стрельбу! С холодеющей грудью я вылез из — под трупа с вынутым из кобуры оружием. Тут же убедился, что девушка залегла, и выдохнул с облегчением.

— Гари, какой же ты придурок! — Товарищи возмутились на лысого. Двое спрятались за труп своего убитого напарника. Один стал палить из — за укрытия под аркой входа. Лум едва не зацепил меня. Я выстрелил в ответ, промахнулся из такого положения. Сказалась и усталость. Но каменной крошкой его хорошенько окатило. Судя по визгу, осколки попали в глаза.

— Прикрой с тыла! — Скомандовал девушке, которая была в относительной безопасности, потому как лежала за мной.

Пополз вперед, выбирая позицию поудобнее. Как назло, все залегли. Но спереди был еще один боец, что прятался за небольшим камушком. Я отметил для себя, что девушка сработала молниеносно, подстрелив именно того, кто держал мощную винтовку. У этих простые бластеры. Любой, кто потянется за винтовкой будет подстрелен. Странно, что сразу не заметил у людей оружия, видимо, оно было спрятано под одеждой или за спиной. Скорее всего злоумышленники специально не демонстрировали его вначале, дабы не спровоцировать меня.

Хорошенько прицелившись, я выстрелил по торчащей ноге. Вскрик свидетельствовал, что я попал хорошо. Мужчина дернулся рефлекторно в другую сторону от камушка и получил смертельный выстрел в голову. Не мешкая ни секунды, я уверенно и нагло поднялся и расстрелял оставшихся двоих. Лысый успел выстрелить, но промахнувшись, завалился с прострелянной головой. Я обернулся, чтобы помочь Аленке и с ужасом осознал, что та уже настигла обидчика у входа! Если бы не шум от дождя, я бы услышал, как она к нему направилась. Возможно предотвратил бы это или на худой конец прикрыл! Бесстрашная девушка, навалившись на бедолагу сверху, долбила его головой о стену. Это был уже труп, но она не останавливалась.

— Ненавижу! Ненавижу, твари поганые! — Кричала она в истерике, продолжая размазывать по стене его мозги. — Не сметь больше! Никогда не сметь больше угрожать мне! Сдохните! Сдохните…

Еле оттащил, пребывая в некотором шоке от ее неадекватной вспышки. Когда все же встряхнул и заставил смотреть на меня увидел такие ошалелые глаза, что страшно стало. Это был совершенно другой человек.

— Ринни? — Спохватилась Аленка. — Ты как? Кто… кто еще остался?

— Всех перебили, валим, — брякнул я, как ни в чем не бывало. Взял ее за руку и потянул к выходу. Переступая размозженную голову, я поежился.

По дороге обратно размышлял о случившемся. Затаив дыхание, вел подругу, как маленькую девочку, что плетется туда, куда тащит папочка. Алена продолжала пребывать в не совсем ясном мне состоянии. Быть может она задумалась и что — то переосмыслила. Наверное, то, что я тоже был гвардейцем, каких она ненавидит на уровне подсознания. Становится жутко, когда вспоминаю, как выливала она свой гнев. Это что нужно было испытать, чтобы вот так наброситься?!

Давит в груди… Как же ей теперь смириться с мыслью, что все это время она была с черным гвардейцем? Как она будет вести себя дальше, нужно ли что — то объяснять и оправдываться? Я перебирал в памяти все свои гнусные деяния, что вершил по приказу принцессы. Мог ли я как — то навредить ей, мог ли коснуться ее жизни, мог ли как — то оправдать себя перед ней теперь?!

Быть может, она догадывалась, что я был рыцарем Черной гвардии? Что рыцарем

— вряд ли, на моем веку их на всю империю штук двадцать было. А вот офицером гвардии вполне. Ведь не зря так пристально глазела на шрам на правой кисти, где раньше была татуировка принадлежности. Но никогда об этом не спрашивала, не пыталась копаться в прошлом… Девушка просто была со мной. Означает ли это, что смирилась с моим обществом? Со мной, таким неопределенным и бегущим ото всех?