Л.Г. Корнилов

Торжественные похороны состоялись в усыпальнице Екатеринодарского Войскового собора. Смерть (от воспаления легких) примирила его с М. В. Родзянко, который оказался в числе лиц, выносивших тело усопшего М. В. Алексеева.

В начале 1920 г. во время отступления Вооруженных сил Юга России вдова генерала, Анна Николаевна, настояла на том, чтобы прах генерала был перенесен в Сербию. Ныне на Новом кладбище в Белграде стоит скромный памятник генералу М. В. Алексееву.

Выбор А. А. Брусилова в пользу Временного правительства дался ему тяжело. По воспоминаниям С. А. Сухомлина (начальник штаба Юго-Западного фронта с 23.10.1916 по 29.5.1917), главнокомандующий отчетливо видел разрушительную картину последних месяцев старого режима и от этого скорбел душой и предвидел катастрофу. Но как человек четких и осознанных действий, он принял решение в поддержку Временного правительства, подписав исторические телеграммы. Это стоило ему многих душевных переживаний. С. А. Сухомлин вспоминал, что телеграммы А. А. Брусилов подписывал дрожащей рукой, чего раньше с ним никогда не бывало.

Последние годы жизни А. А. Брусилова, проведенные вне армейской службы, насыщены драматизмом переживаний и выбором линии поведения. На наш взгляд, жизнь и деятельность А. А. Брусилова после февральского переворота можно условно разделить на четыре этапа.

1-й этап – демонстрация лояльности новой власти (март – июль 1917 г.). Поиск «нужных» для Временного правительства военачальников породил «чехарду» в их назначениях. Быстрая смена высшего военного руководства российской армии после февральского переворота была вызвана естественным недоверием новой власти к большинству генералитета, воспитанного в традициях самодержавия и не скрывавшего резкого неприятия «демократических» инициатив в армии. А. А. Брусилов в отличие от своих сослуживцев не стал обострять отношения с «революционерами» и повел себя так, что его поступки должны были убедить Временное правительство в лояльности и поддержке проводимого им курса. На съезде делегатов Юго-Западного фронта, проходившем 20 апреля 1917 г., главнокомандующий Юго-Западным фронтом в своем выступлении полный развал в войсках назвал «некоторыми недостатками», которые необходимо исправить, чтобы выполнить «долг перед Родиной, Свободою и Временным правительством». Он говорил о том, что «…не будь войны… перемена правительства и свобода не так дешево досталась бы народу». Выступление военачальника было пронизано главной идеей – необходимостью продолжать войну, борясь с тем, что этому препятствует.

А. Ф. Керенский общее разложение армии рассматривал как «детскую болезнь» новорожденной революционной армии и требовал от военного командования готовности к наступлению в любой момент времени. В таких условиях деятельность А. А. Брусилова отвечала мыслям и желаниям Военного и морского министра, который приложил все усилия для выдвижения на должность Верховного главнокомандующего более приятного и послушного ему генерала. Вскоре, в середине мая 1917 г., А. А. Брусилов назначается Верховным главнокомандующим вместо М. В. Алексеева.

Проявление лояльности к власти потребовало менять стиль отношений с подчиненными, дифференцируя свое поведение. В этой связи интересны воспоминания протопресвитера Русской армии и флота Г. И. Шавельского о встрече с вновь назначенным Верховным главнокомандующим. «У меня и теперь еще стоит в глазах встреча на Могилевском вокзале прибывшего в Ставку нового Верховного – генерала Брусилова. Выстроен почетный караул, тут же выстроились чины Штаба, среди которых много генералов. Вышел из вагона Верховный, проходит мимо чинов Штаба, лишь кивком головы отвечая на их приветствия. Дойдя же до почетного караула, он начинает протягивать каждому солдату руку. Солдаты, с винтовками на плечах, смущены – не знают, как подавать руку. Это была отвратительная картина». Не менее красочно этот же эпизод описывает генерал П. К. Кондзеровский: «…новый Верховный не обратил никакого внимания на стоявших на фланге генералов, никому не подал руки, но, когда к нему с рапортом, держа ружье на караул, подошли назначенные от караула в ординарцы и на посылки, то, приняв их рапорт, он каждому протянул руку; те были в полном замешательстве, не зная, как поступить и что делать с винтовкой. Конечно, на всех это произвело ошеломляющее впечатление».

Развал армии заставляет активно искать выход из положения. И 23 мая 1917 г. у нового Верховного главнокомандующего рождается идея формирования революционных батальонов из волонтеров тыла «…для защиты свободы и закрепления завоеваний революции… для поднятия революционного порыва в армии…». По его мысли, они должны наступать на тяжелейших участках фронта впереди штурмующих войск для поднятия в них воодушевления. Придумана форма одежды, написана присяга «революционного волонтера». Но это предложение не нашло поддержки у фронтовиков. А. А. Брусилов получил рапорт от Союза офицеров Армии и Флота, где излагалось о том неизбежном вреде, который волонтеры уже разложенного тыла привнесут в активно разлагавшуюся армию. Данная мысль, по мнению активистов «Союза…», тем более неуместна, что в армии шел процесс создания ударных батальонов из фронтовиков.

Выполнение воли А. Ф. Керенского об активизации армии привело к наступлению Юго-Западного фронта, начавшегося 6 июня 1917 г. Опираясь на ударные батальоны 8-й армии, был достигнут тактический успех, который вскоре был «заболтан» митингующими солдатскими массами, выяснявшими, соответствует ли предпринятое наступление духу воззвания Петроградского совета от 13 марта 1917 г., призывавшего положить конец мировой бойне.

Политиканство Верховного главнокомандующего сыграло с ним злую шутку. У офицерского состава фронтов А. А. Брусилов уже не пользовался былой популярностью, что связано с его энергичными усилиями установить приемлемые отношения с солдатскими комитетами. В свою очередь, Временное правительство всячески пыталось наладить конструктивные отношения с офицерским составом. Политические маневры А. Ф. Керенского заставили его послушать своих коллег по правительству, которые предлагали новую фигуру на пост Верховного главнокомандующего, устраивавшую и власть и офицеров. Этим кандидатом являлся Л. Г. Корнилов. Вскоре после проведенного 16 июля 1917 г. Военным и морским министром совещания высшего командного состава в Ставке, куда были приглашены уволенный Н. В. Рузский и отстраненный от должности Верховного главнокомандующего М. В. Алексеев, произошла смена высшей военной власти. Смене военной власти предшествовал эпизод встречи А. Ф. Керенского в Могилеве, куда тот прибыл на назначенное им совещание. А. А. Брусилов, занимаясь оперативной работой, не прибыл лично для встречи, тем более что это не предусматривалось протоколом. Чрезвычайно уязвленный А. Ф. Керенский полтора часа не выходил из вагона, дожидаясь прибытия А. А. Брусилова. Сам же А. Ф. Керенский в показаниях следственной комиссии объяснял увольнение А. А. Брусилова катастрофическим положением на фронте, возможностью развития германского наступления, отсутствием на фронте твердой руки и определенного плана, неспособностью А. А. Брусилова разбираться в сложных военных событиях и предупреждать их, отсутствием его влияния на солдат и офицеров.