честные. Которым не зазорно уступить. Террористам мы уступить не можем.

— Хуан, тут от меня мало что зависит! — развёл руками он. — Вы верно определили, что я не самый главный в нашем бизнесе. И наше коллективное решение такое, как только что сказал. Я переговорю со старшими, объясню ситуацию, но не могу гарантировать, что они прислушаются и уступят.

— У вас ровно сутки, начиная с этого часа, — произнёс я и картинно поднялся. — Если заложники не будут отпущены до девятнадцати ноль-ноль завтрашнего дня — штурм.

Собеседник поёжился, покачал головой, отмахиваясь от какой-то мысли, затем встал вслед за мной и кивнул.

— Я тебя услышал. Сделаю, что смогу.

— Связь вам включат, чтобы могли коллегиально всё обсудить. — Я деактивировал системы подавления сигналов и вызвал ЦПУ:

— Это Командор. Аудиенция закончена, поднять внешнюю створку — сеньор Кумар уходит.

— Есть поднять внешнюю створку! — ответили на том конце, и зажужжали механизмы, поднимающие многотонную дурынду, закрывающую вход в ангар. — Командор, оценка состояния — аборигены держат расстояние в сто метров. По заложникам — ситуация без изменений.

— Тебе уже сказали, что мы никого не тронули и ничего не задумали? — понимающе улыбнулся Аджай.

— Да. Это делает вам честь. Но я уже сказал про условия. Помоги мне — я помогу тебе. Сутки пошли.

На самом деле не пошли. Было ещё четырнадцать минут до семи. Ну да бог с ним, будут ему бонусом.

* * *

Берлога-два. Давно тут не был, вечность целую. С момента атаки на Сирену парни залегли в режим радиомолчания, и… Всё. Остальное время пробыли в скрыте. Их не то, что не нашли наши враги, скажем так, их не особо искали. Ибо помешать они никому не могли, а у мятежников были задачи и поважнее — собственно «Берлога», отключённая от сетей, ничем толковым не вооружённая, им не мешала. Наоборот, тут студенты и сотрудники «трёшки», которая в случае успеха переворота будет обслуживать интересы тех, кто придёт к власти — смысл суетиться? Но это в теории, а на практике сколько парни тут страху натерпелись — не буду уточнять, ибо повторюсь, тут были в основном гражданские специалисты, студенты.

Но теперь всё позади. Марсиане освободили космодром, навели в окрестностях порядок, затем мы ввели в этот район большое количество подконтрольных войск (вначале ополчения, теперь и кадровыми усилили), и сами парни, без меня, приняли решение обе «Берлоги» запускать. Соединений с суперкомпами ВГУ и центра позиционирования планет уже нет, и пока нет нужды их восстанавливать, но у нас и без этого хватает вычислительных мощностей. Ибо сейчас не надо искать нужных людей по моторике среди ста миллионов, а для менее глобальных задач и суперкомпов первой «Берлоги» выше крыши купола. Главное суметь соеденить оба объекта через линии ГО, и этим как раз вчера и позавчера нужные люди занимались. В данный момент ресурсы обеих «Берлог» брошены на помощь Алексу, возглавляющему межведомственную рабочую группу по поиску заказчиков теракта в школе Кандиды де Хезус, то бишь парни копают под имперскую и союзную разведки и их наймитов, и без работы не сидят. Но там пока затишье, так что отвлечь их на сутки для своих нужд — самое то. Это МОЙ ресурс, я не подотчётен в нём, а ту же трёшку использовать… Сколько случится «утечек»?

— Смотрю, пожидели ряды, — окинул я подбородком стену с терминалами операторов, которых в прошлое посещение было гораздо больше.

— Ага, — кивнул Майк. — Не все выдержали, есть кто сбежал, натерпевшись страху. Не всем дано.

Я понимающе пожал плечами. Быть хорошим хакером и быть смелым — разные вещи.

— Но есть те, кто наоборот, сказал, хочет после обучения к нам, — продолжил он. — А есть те, у кого в городе родные пострадали, пока мы тут хоронились. Решат свои дела и вернутся — уже есть договорённость. А есть те, кто уже с побывки вернулся, сами в бой рвутся. Как сумасшедшие вкалывают! Пришли что ли какого психолога, кто по этим вопросам. Боюсь, сгорят парни. А с меня… Самоучка я, сам пока ни икса не знаю! — фыркнул он. — Я ж только-только восстановился на факультете, только с будущего года продолжу учиться.

— Подумаем, — кивнул я. — Спрошу, кто в этом шарит.

— Свозили всех-всех домой, но по очереди. Примерно треть ребят осталась, дескать, работу сделали, с них хватит. Все подписки, что там по секретке, подписали — чики-пуки — у наших кураторов всё отработано. Треть вернулась, сказали, раз взялись вести дело детей — надо добивать; уйдут, только когда школу освободим. И копают сейчас по линии межведомственной комиссии — там неплохие результаты нарисовываются, но ту лучше к Гуэрра, я лишь технарь, он лучше меня расскажет.

Кивнул. Верно, лучше обращаться к первоисточнику. Но с Алексом поговорю, как разделаюсь с текущими двумя проблемами. Ибо и правда, с детей всё началось — и надо довести их до логичного финала, невзирая ни на какие мятежи и штурмы дворца.

— И треть парней просятся и дальше работать, а учиться — параллельно, — расплылся в хитрой улыбке Майк. — И тут я ничего сделать не могу — не мой уровень.

— И не мой, — усмехнулся я. — Но с Рамосом поговорю, что можно сделать. Этот вопрос у них тоже должен быть отработан, не только ж из тюрем они вашего брата вытаскивают? Пристроит и их. Вас — нет, вы и так особое подразделение, но тут ты сам всё понимаешь.

— Понимаю. — Михаэль тяжело вздохнул. Я б тоже вздохнул, если б числился действующим заключённым. — Ладно, пошли что ли? Все уже ждут.

Ввзломщики присутствовали все шестеро. И это хорошо, так как при удалённом доступе теряется чёткость понимания поставленных боевых задач. Это уже вдобавок к возможности утечки и перехвата сигнала.

— «Берлога» на Беатрис, она там «рулит», — предварительно отчитался Солёный. — Накажешь?

— Под вашу ответственность, — отмахнулся я. — Если считаете, что потянет — так и быть. Что касается секретки — куда уж больше секретки, чем то, что она и так знает?

Ну да, тот, кто пережил атаку на оную «Берлогу», кто готовился там умирать, кто знает все-все тонкости системы обороны (при ней ставили), и кто в оном месте провёл всё время штурма дворца… Нет, не буду ругать, хотя она и гражданская. И да, кажется,