Но когда мы примчались к кафе, моё отчаяние возросло ещё больше. Оно уже было закрыто!

– Чёрт! – в панике вырвалось у меня. Я посмотрела на часы.

Ого! А добежали-то мы довольно быстро. Но сейчас у нас оставались всего лишь жалкие десять минут.

– В книжный магазин! – Винценц рванул меня за собой.

Кровь бешено пульсировала у меня в висках. Сердце отчаянно колотилось.

В Клеверном переулке, как назло, оказалось много народу. Хуже всего, пожалуй, была группка девушек ненамного младше меня, которые загородили весь тротуар.

– Поберегись! – крикнул Винценц так, что они испуганно обернулись. Но, к сожалению, так и не сдвинулись с места, только удивлённо переглянулись. Винценц решительно растолкал их, не обращая внимания на возмущённые возгласы.

Я тихо пробормотала «извините», протискиваясь сквозь толпу девчонок, и мы побежали дальше, пока наконец впереди не появилась зелёная табличка нашего магазина с надписью: «Книги Грюнвальда». Сердце было готово выпрыгнуть из груди.

Мы почти влетели в магазин. Но что это тут творилось?! По меньшей мере три десятка подростков толпились между книжных полок! Последний раз тут царила такая суета, когда приезжала Ханна с презентацией третьего тома. И папа был точно так же напряжён. Только сейчас, пожалуй, он был ещё напряжённее. Уши у него покраснели, а на лбу блестели бисеринки пота.

Неудивительно – ведь длиннющая очередь растянулась до самого отдела кулинарии.

Тут папа заметил нас и, как мне показалось, облегчённо выдохнул. Он махнул рукой, чтобы мы шли к кассе.

– Морковка, слава богу, ты тут! Мне нужна помощь! Я не был готов к такому наплыву клиентов.

Я потрясла головой.

Посмотрела на часы.

Пять минут!

Вопрос жизни и смерти!

Тут распахнулась входная дверь, и вошли те самые девушки, которых мы только что оттеснили в сторону.

– И вы здесь! Ясно, конечно, почему вы так спешили, но толкаться-то зачем?

Я схватила Винценца за руку, и мы, не обращая внимания на толпу, начали протискиваться вперёд.

Ханна сидела на фиолетовом пуфике в самом углу детского отдела и быстро-быстро подписывала книги, которые ей протягивали. Каштановые пряди падали ей на лицо, но она их даже не поправляла.

Только сейчас я поняла масштаб бедствия.

Поклонники Ханны, только-только купившие у папы её новую книгу, сразу пошли к ней за автографом. В очереди было человек тридцать!

Как она могла устроить импровизированную автограф-сессию СЕЙЧАС?!

– Ханна! – закричала я.

Оставалось три минуты!

Ханна как раз протянула одной из девушек только что подписанный роман.

– Приятного чтения. – Она приветливо улыбнулась ей.

– Большое спасибо. А четвёртая часть будет?

– Возможно, милая.

– Ханна, где твой ноутбук?

– Зачем это он тебе опять понадобился, Эмма? – Она казалась очень строгой, хотя на ней был розовый свитер с бабочками, который больше подошёл бы четырёхлетней девочке, чем взрослой тридцатилетней женщине. Однако Ханна как-то умудрялась не выглядеть глупо в таком наряде. Тут между нами протиснулась ещё одна девушка. Ханна вздохнула и открыла книгу, которую ей подсунули практически под нос. – Привет, солнышко, как…

– Ноутбук! – отчаянно перебила я.

Она убрала волосы с лица.

– Он в кабинете твоего отца, но…

– Премного благодарны! – Винценц схватил меня за руку и стремительно потащил через толпу к двери кабинета за кассами. Папа даже не заметил, как мы промчались мимо. Впрочем, связано это было ещё и с тем, что он пытался навести в магазине порядок и успокоить подростков.

Но когда Винценц закрыл за нами дверь, я вдруг поняла одну вещь. Я резко остановилась и, задыхаясь, прислонилась к стене.

– Там же наверняка пароль! – Руки дрожали.

На часы страшно было даже смотреть.

Что же теперь?

– Значит, взломаем, – просто сказал Винценц. – Но Ханну сейчас лучше не беспокоить, ты видела, что там творится.

Ноутбук Ханны лежал на старом секретере.

Винценц откинул розовую крышку и принялся лихорадочно стучать по клавишам. Его пальцы дрожали, дышал он быстро и прерывисто.

– Я всё-таки спрошу у Ханны, – сказала я и бросилась к двери.

Но вернувшись в торговый зал, я чуть не споткнулась от неожиданности. Что случилось, пока нас не было? Почему все вдруг замерли, как статуи? Папа протягивал кому-то книгу через кассовый прилавок. Но его рука неподвижно застыла в воздухе.

Я прикрыла рот ладонью. Чёрт! Теперь ясно, что произошло. Крётенштауб, должно быть, заметил наше исчезновение. Он проследил за нами, а потом… Я не успела додумать эту мысль, потому что меня вдруг что-то ударило по лбу, я пошатнулась и спиной налетела на полку. От этого толчка несколько книг покачнулись и одна за другой полетели мне прямо на голову. Ой! Перед глазами опять заплясали звёздочки. Я зажмурилась от боли, хотела потереть лоб, но рука вдруг стала тяжелее свинца. Я поняла, что больше не владею собственным телом, и чувствовала, что куда-то проваливаюсь, всё дальше и дальше. Нет. Нет. Нет. Отключаться было нельзя. Только не сейчас!

В следующий миг всё потемнело.

Когда я открыла глаза, голова гудела как сумасшедшая. Застонав, я потёрла больной лоб.

Где я? Снова в книге? Но почему тогда со мной нет Винца? Где он?

Но лежу я, судя по всему, вовсе не в особняке Брендфейров. Рядом со мной стоят полки. Я моргнула и попыталась разглядеть название на одном из разноцветных книжных корешков. Семь супов для красоты.

Я так и подскочила. О небо! Я всё ещё в книжном магазине! И, соответственно, в своём мире. А как долго я была без сознания? И куда делся Винц? И что это за противный смех?!

Не сразу, но всё же я вспомнила. Вспомнила всё.

Этот голос. Шляпа. Пальто. Усы… Только один человек разгуливал по городу в таком наряде, но при этом никто не обращал на него внимания.

Крётенштауб стоял рядом со мной и широко улыбался, поигрывая кустистыми бровями.

Отлично. Могла бы и догадаться, так быстро от этого типа мы не отделаемся. Но, выбегая из магазина Джетти, я всё-таки наивно надеялась, что больше никогда не увижу мерзкого старика с моноклем и не услышу это раздражающее «тц-тц-тц». Как будто в ответ на мои мысли он прищёлкнул языком.