вызвать тревогу и побудить к дальнейшим исследованиям. Вместо этого Куммероу и Вуд натолкнулись на стену молчания. В течение тридцати лет, с конца 1950-х до начала 1990-х годов, немногие коллеги даже вступали с ними в переписку. Эти двое едва могли опубликовать свои статьи. Куммероу также не мог собрать средства на научные встречи для обсуждения трансжиров – хотя он, конечно, пытался, – по очевидной причине: обычными спонсорами таких собраний были представители промышленности, и они не хотели касаться этой темы ни в каком виде. Даже Американская молочная ассоциация не стала бы финансировать исследования трансжиров, потому что некоторые ее члены тоже производили маргарин. На самом деле, с того дня, как гидрогенизированное масло стало выпускаться под брендом Crisco в 1911 году, и до 2005 года, почти столетие спустя, ни одна крупная научная конференция не была посвящена обсуждению трансжиров[144].

Крупные пищевые компании дают отпор

Гигантские компании, производившие и использовавшие гидрогенизированные масла, настолько контролировали науку о трансжирах, что у Куммероу никогда не было шансов. Эти компании включали производителей маргарина, а также крупных производителей пищевых масел, таких как P&G, Anderson, Clayton & Co. и компании по производству продуктов из кукурузы. У них у всех были лаборатории и специалисты в области химии жиров. Наиболее влиятельные из них были приглашены работать в престижные технические комитеты ISEO, отраслевой лоббистской организации, которая повлияла на Мозеса в AHA. Это был небольшой, но важный комитет, который служил научным хранителем всей масложировой промышленности. А защита репутации гидрогенизированных масел, одного из крупнейших продуктов отрасли, на протяжении десятилетий возглавляла список ее приоритетов.

«Сохранение трансжиров от порчи негативными научными результатами было нашей обязанностью», – объяснил Ларс Х. Видерманн, старший специалист в области жиров в пищевом гиганте Swift & Co., который работал в комитете ISEO в 1970-х годах. Другим членом комитета был Томас Х. Эпплуайт, специалист по органической химии и физиологии растений, который в течение многих лет был директором по исследованиям в Kraft; он вызывающе сказал мне после того как ушел на пенсию: «Без сомнения, я был главарем движения за пользу трансжиров».

Под руководством Эпплуайта комитет должен был следить за научными статьями, подобными публикациям Куммероу, которые могли бы повредить репутации трансжиров. Эпплуайт и его команда отстреливались от научных опровержений. Они также посещали конференции и задавали провокационные вопросы во время сессии вопросов и ответов, намереваясь поставить под сомнение каждый аспект любого исследования трансжиров, который был хотя бы отдаленно значимым. Видерманн вспоминает, как преследовал Куммероу: «Мы буквально сопровождали его на трех или четырех конференциях. Наша цель состояла в том, чтобы сидеть в аудитории, а когда он замолчит, задать много вопросов».

Куммероу находил их пугающими – особенно Эпплуайта, высокого мужчину с громким голосом. «Он вскакивал и делал замечания. Он был очень агрессивен», – вспоминает Куммероу. По его мнению, это выходило «за рамки стандартного уважительного обмена репликами, которого можно было бы ожидать среди ученых». У Рэндалла Вуда был такой же опыт. «Эпплуайт и Хантер… они сильнее всего влияли на нас на конференциях, тезисы сообщений на которых публиковались заранее, и они знали, что мы собирались сказать, – вспоминает он. – Поэтому иногда во время обсуждения они буквально сбивали с ног вас тем, что во многих случаях даже не было связано с обсуждаемой темой». Столкнувшись с этой острой негативной критикой как на конференциях, так и в научных журналах, Вуд в конце концов вообще отказался от изучения трансжиров. «Это была очень неблагодарная область исследований. Было просто очень трудно добиться прогресса без какой-либо поддержки», – сокрушался он.

Момент, когда Куммероу пришлось по-настоящему поссориться с ISEO, наступил в 1974 году, когда он представил результаты исследования, проведенного им на карликовых свиньях. Он выбрал этих животных, потому что они, как и люди, всеядны и поэтому считаются адекватными моделями для изучения развития атеросклероза. Куммероу обнаружил, что, когда скармливал трансжиры группе свиней, артериальные поражения развивались быстрее, чем в группе, которую кормили сливочным маслом, говяжьим жиром или растительным маслом без трансжиров. В группе свиней, употреблявших трансжиры, также было больше холестерина и жиров, отложившихся на стенках артерий. Неудивительно, что, когда Куммероу представил эти данные на конференции в 1974 году, «промышленность забилась в конвульсиях», как сказал мне химик Министерства сельского хозяйства США, присутствовавший на конференции. «Промышленность поняла, что если трансжиры связаны с сердечно-сосудистыми заболеваниями, то их песенка спета».

Исследование Куммероу имело некоторые недостатки, и технический комитет ISEO использовал любую возможность, чтобы подчеркнуть их[145]. «Мы потратили много времени, много денег и энергии, опровергая эту работу», – сказал мне Видерманн, объясняя, что «некачественное исследование, однажды опубликованное, стало частью отчета и могло нанести непоправимый ущерб». Он уточняет, что это не «похоже на то, что мы были какими-то чудовищами, которые терроризировали бедных беззащитных исследователей, работающих на скудные средства». Он знал, что во имя науки делается много поверхностных работ, и именно поэтому не видел «ничего плохого или аморального в том, чтобы бросить [ей] вызов».

Со своей стороны, Куммероу никогда не сдавался. В 2013 году, в возрасте девяноста восьми лет, он все еще публиковал статьи и оказывал давление на FDA, чтобы полностью запретить трансжиры в продуктах питания, и в 2014 году, отчасти в ответ на его заявления, FDA, похоже, собралось это сделать.

Помимо Куммероу, в течение многих лет в научной глуши был еще один большой исследователь трансжиров. Это была Мэри Дж. Эниг, биохимик, занимающаяся питанием, из Мэрилендского университета, которая с конца 1970-х годов изучала трансжиры совершенно отдельно от Куммероу. В 1978 году ей удалось вызвать «тревогу» в ISEO, опубликовав статью, показывающую корреляцию между потреблением трансжиров и уровнем рака. Это была статистическая связь, а не доказательство причинно-следственной связи, и Эниг была всего лишь преподавателем на неполный рабочий день во второсортном университете, но ISEO все еще воспринимал ее как потенциальную угрозу для производителей растительных масел. (Связь между трансжирами и раком впоследствии была изучена более глубоко, но причинно-следственная связь так и не была установлена.)

Чтобы опровергнуть ее статью о раке, Эпплуайту удалось опубликовать в ответ три крайне критических письма редактору. Кроме того, он и несколько его коллег нанесли ей визит. Эниг вспоминала: «Эти ребята из ISEO пришли навестить меня, и, боже, как они были злы». Помимо Эпплуайта, в число этих «ребят» входили Зирт Фредерик Рипма, председатель Национальной ассоциации производителей маргарина, и чиновники из Lever Brothers и Central Soya, компаний – производителей соевого масла. По словам Эниг, «они сказали, что внимательно следили за тем, чтобы в научных журналах не появлялись статьи, подобные моей, и не знали, как она вышла в свет».

Хотя у нее, возможно, не было большого профессионального влияния, Эниг отказалась играть роль божьего одуванчика. Вместо этого она, казалось, наслаждалась неортодоксальными взглядами