красавица – видишь резные капители колонн с разноцветными агнцами, павлинами, толстыми коротконогими лошадьми и монограммами Юстиниана и Феодоры, подпирающими кирпичные своды арок, на которых гнездится второй ряд колонн, поддерживая следующий ярус, и так далее; и все это – отдельные семь полукружий внутри храмового восьмиугольника, своеобразное ядро 33 метров в диаметре (из 40 в целом), а вместо недостающего восьмого открывается перспективный вид на алтарь (апсида пятиугольная, трехоконная, с полукуполом); венчает строение восьмиоконный купол (высота от пола – 28,7 м), исполненный по традиционной равеннской технологии с использованием пустых терракотовых трубок; базилика обстроена часовнями, имела портик и две лестничные башни, предназначенные для входа в матронеум – «женское отделение» (одна впоследствии перестроена в колокольню); внутри кругом – сине-золотое узорчатое великолепие, на котором всеми цветами радуги играют мозаики (обычно выделяют два стиля, соответствующих двум разным мастерам со своими «артелями», работавшим либо одновременно либо последовательно – до 545 г. и в 546—549 гг.)… Поистине, бессмертный памятник создали безвестные труженики всем властителям светским и духовным, которые так или иначе оказались связаны с этим чудом – сваренной заживо готской королеве Амаласунте, приказавшей строить храм вскоре после своего восшествия на престол (526 г.); начавшему строительство епископу Экклесию (на кафедре в 521—534 гг.); меняле-аргентарию (а то и шпиону Юстиниана в готской Равенне) Юлиану, на чьи деньги (26 000 золотых) шла стройка (равно как и таких храмов, как Св. Аполлинария в Классисе и Св. Михаила в Афричиско); первому равеннскому архиепископу Максимиану (на кафедре в 546—556 гг.), повышенному в ранге Юстинианом, освятившему базилику 19 апреля 547 или 548 г.; наконец, византийским властителям Юстиниану и Феодоре, чьи мозаичные портреты с их свитами должны были наглядно демонстрировать всем равеннцам – римлянам, грекам, готам, а также менее многочисленным армянам, сирийцам, евреям, – кто их истинные хозяева и владыки… Правда, ни тот, ни другая не только ни разу не заглянули в Сан-Витале, но и Равенне-то не были, однако, по иронии судьбы, именно их равеннские портреты стали хрестоматийными и уже не один век печатаются в заслуживающих уважения (и не очень) книгах по истории и искусству (эта тоже не станет исключением!). Но о них – позже, сначала опишем великолепие Небесных Сил, апостолов, святых, действительно получивших это звание своими страстями и безграничной любовью к Богу и верой в Него, а не стараниями долгополых подлиз, со стараниями горшечников ляпающих «святых» из кровавых палачей.

Первым делом, на очень-очень высокой арке, обрамляющей вход в алтарь, выложены медальоны, а в них: посередине, на самом верху – Господь Иисус: византийский, в коричневом облачении на коричневом же фоне, с краешком закрытого золотого Св. Евангелия, длинно- и широкобородый, строгий, можно даже сказать, суровый, но в то же время с двойной надеждой в больших очах вглядывающийся прямо в твою душу. Почему двойной? Одна – Его, Он надеется в твоей скверне узреть отражение Своего божественного Лика, те самые Образ и Подобие Божие, по которым ты и создан изначально во Адаме. Вторая – надежда твоей исстрадавшейся и изъязвленной души, которая рождается в ней как бы ответом на этот Его взор; она чует, что, при конце своего жизненного пути, ты встретишь Его поддержку, милосердие и прощение – как мытарь, блудница и благоразумный разбойник, вошедшие в рай делами и верою в Него, а не лицемерным бездумным бубнением омертвевших, но некогда живых текстов пророков и фарисейским житием псевдоблагочестивых кротов, по слову Спасителя, оцеживающих комара, а верблюдов поглощающих, пожирающих дома вдов и сирот, выкрашенных гробниц, полных внутри нечистот разложения!.. Медальон Христа – радужный, и по бокам его (под прочими получается снизу) – по паре переплетенных меж собою зеленоватых золотобрюхих рыб, впрочем, более похожих формой головы и носа на античных дельфинов. Следующие 6 медальонов с каждой стороны – с изображениями апостолов, а последний под ними – одного из сыновей св. Виталия – молодых мучеников Гервасия и Протасия; все святые – на сочном синем фоне.

Между аркой и стеной, из которой ниже выступает апсида, – разделенный на 4 части крещатый свод, в центре которого – медальон, полный по краям плодами и листьями, обрамляющими белого агнца с золотым нимбом на фоне сине-звездного неба, а поддерживают медальон с агнцем 4 ангела, довольно небольшие в сравнении с площадью каждой четверти, обильно заполненной узорчатым растительно-животным (с утками, голубями, петухами, баранами и прочей живностью) орнаментом.

Слева на стене, над двумя колоннами с арками – явление Троицы Аврааму – выложенное нарочно против арианской ереси, отрицавшей равенство Лиц Пресвятой Троицы: на столе перед гостями в бело-зеленых ризах – три круглых хлеба со знаками креста, Авраам подносит Троице небольшого жареного тельца на блюде, за чем наблюдает закутанная в синее покрывало Сарра, а справа от этой сцены – жертвоприношение Исаака и, уже за пределами мозаичной арки – первосвященник Аарон с вождями 12 племен Израилевых. Над ними парят два ангела, поддерживая золотой крест в синем медальоне, а сбоку от них – пророки Иеремия и Моисей, получающий от Бога заповеди. Выше – тройное окно галереи, по бокам которого выложены св. евангелисты Лука и Иоанн со своими символами, тельцом и орлом. На другой стене напротив истории Авраама – жертвоприношение Авеля и Мелхиседека, которое они совершают вместе по разные стороны одного престола; слева – две сцены из жизни Моисея, пасущего свои стада и снимающего обувь свою, по слову Господню, на горе Синай, а также пророк Исайя. Над ними – такие же два ангела с крестом, тройное окно галереи и два других евангелиста – Матфей с ангелом и Марк со львом. И, конечно, кругом орнаменты, плоды, живность – вплоть до глядящих друг на друга аиста и черепахи.

Прямо над апсидой – тройное окно, под ним – два ангела с синей сферой, на которой – восемь лучей, багровых, но затем переходящих в золотые, а в центре – греческая буква альфа, сиречь начало. По бокам от ангелов – два условно отображенных святых города – Иерусалим и Вифлеем, с высокими золотыми стенами и башнями, изуроченными драгоценными камнями, за которыми виднеются храмы – наподобие античных. На своде апсиды – восседающий на голубой небесной сфере юный безбородый коротковолосый Христос в пурпурно-коричневом одеянии; от Его подножия истекают четыре райские реки. О четырех райских реках, уже мимолетно встречавшихся читателю в связи с рассказом о базилике Святого Креста, сказано в самом начале Ветхого Завета (Быт 2: 10—14): «Из Едема выходила река для орошения рая; и потом разделялась на четыре реки. Имя одной Фисон: она обтекает всю землю Хавила, ту, где золото; и золото той земли хорошее; там бдолах и камень оникс. Имя второй реки Гихон [Геон]: она обтекает всю землю Куш. Имя третьей реки Хиддекель [Тигр]: она протекает пред Ассириею. Четвертая река Евфрат». Интересен комментарий епископа Василия (Родзянко) из его фундаментального труда «Теория распада Вселенной и вера Отцов»: «Говоря о библейском рае, мы прежде всего, конечно, имеем в виду вторую главу книги Бытия с описанием “сада Едемского на востоке” между Тигром и Евфратом. В русском синодальном переводе река Тигр упоминается под древним названием Хиддекель. Дальнейшие слова: “она протекает перед Ассириею” – заставили многих толкователей Библии считать, что Эдем был в Месопотамии. Но эта своеобразная толковательская география не выдерживает критики, поскольку мы сталкиваемся с упоминанием не только Тигра и Евфрата и Ассирии, но и одной безымянной общей реки, вытекающей из Рая и разделяющейся на четыре реки, две из которых – Тигр и Евфрат. Таких четырех рек нет и никогда не было. Совершенно очевидно, что к библейскому Раю земная география отношения не имеет. Все попытки ученых найти “Эдему” географическое соответствие, место на земле, потерпели неудачу… Эдем не относится к компетенции