хуже, чем голубая галочка в окошке теста на беременность. Это худшее, что я могу себе представить. Я умоляю их отпустить меня, но они меня не слышат из-за клейкой ленты. И им все равно. Меня поднимают, и двое людей несут меня между собой. Я думаю, что умру.

– Заткнись, твою мать, и не дергайся, или пожалеешь, – говорит мужской голос. Я ему верю. Теперь я хочу молчать, потому что он может сделать мне хуже, но я инстинктивно рыдаю и вырываюсь, безрезультатно мечась и дергаясь. Потом кто-то ударяет меня в живот. Мне не хватает дыхания, чтобы закричать. Потом я чувствую странный запах, как в стоматологии.

34

Лекси

В такси действие вина и пунша начинает ослабевать, и я мгновенно ощущаю, как обязанности в отношении моей семьи, моей жизни снова ложатся мне на плечи. Мне не стоило просто уезжать, никому не сказав, куда я исчезла. О чем я думала? То, что я чувствовала себя немного одинокой и брошенной на собственной вечеринке, не означало, что я могла просто улизнуть. Я проверяю свой телефон, чувствуя вину, что не посмотрела на него, пока была с Тома. Однако у меня нет новых сообщений. Вина иррационально тут же отступает, и меня охватывает вспышка раздражения. Уже одиннадцать тридцать – и, по всей видимости, никто меня не хватился. Моя реакция бессмысленна. Оттого, что меня не искали, только лучше. Я веду себя, как подросток. Я звоню Логану, и он отвечает на третьем гудке.

– Привет, веселишься?

– Все потрясающе, мам! Ты где? Я тебя искал.

Я улыбаюсь, радуясь, что все же меня не совсем забыли.

– Мне пришлось уехать по делам, но я уже возвращаюсь обратно. Буду через пять минут. Встретимся на танцполе?

– Я не буду с тобой танцевать, мам.

Я почти слышу, как он в отчаянии закатывает глаза.

– Нет, это я знаю. Я просто хочу с тобой увидеться, – я хочу обнять его, моего малыша, который теперь всего на несколько дюймов ниже меня. Мне внезапно очень нужно почувствовать его успокаивающую целостность, простоту. Все так сложно. – Ты много виделся с папой?

Вопрос кажется мне неправильным. Я не могу ожидать, что Джейк был очень внимательным к детям, учитывая, что я сбежала на другую вечеринку. С другим мужчиной.

– Он сейчас со мной. Мы искали тебя и Эмили. Вы не объявились для того, чтобы сделать фото с разрезанием торта.

– О, извини, я об этом совсем забыла.

– Ты забыла про торт высотой в метр! – Логан еще достаточно маленький, чтобы быть бесстыжим сладкоежкой, и четырехярусный торт был для него источником бесконечных разговоров всю прошлую неделю. Ему принадлежало решающее слово в определении вкусов каждого яруса (красный бархат, шоколад, кокос с лаймом и морковный).

– Папа хочет его разрезать сейчас?

– Нет, все в порядке, мы уже это сделали. Дженнифер с Фредом и еще куча друзей присоединились. Это теперь групповая фотка. Не семейная.

Я вскипаю, но прикусываю язык.

– Ладно, что ж, я почти на месте.

Вернувшись на территорию вечеринки, я тут же добываю себе бокал шампанского с подноса. Услышав, что Дженнифер влезла в семейное фото, я почувствовала необходимость в жидком подкреплении. Я знаю, это частично моя вина, потому что меня не было, но – серьезно? Меня обязательно должна была заменить Дженнифер? Официантка с подносом выглядит скучающей, я вижу, как она бросает долгие взгляды в сторону громкой вечеринки. Ей всего около девятнадцати. Я одаряю ее сочувствующей улыбкой. Я много подрабатывала официанткой в молодости – по сути, это было упражнение в сдерживании блуждающих рук мужчин постарше и выдерживании нелогичных диетических потребностей женщин. Я надеюсь, она не столкнулась со слишком большим количеством грубости сегодня вечером. Я надеюсь, все улыбались ей, смотрели в глаза, благодарили.

Я направляюсь к основной палатке, где расположен танцпол. Мне сложнее различать знакомые лица из-за костюмов. Большинство людей теперь счастливо развлекаются группками, танцуют, пьют, болтают, и никто не поворачивается поздороваться, когда я пробираюсь сквозь толпу.

Дым закручивается, ловя смесь цветов – блестяще-голубых, ярко-зеленых, кричаще-красных, – которые сталкиваются и носятся над разгоряченными, сливающимися телами. Диджей знает свое дело, он явно выбирает любимые песни друзей Эмили, собравшихся на танцполе и движущихся с необузданной беззаботностью. Друзья Логана выглядят менее уверенными, многие из них топчутся по краям палатки, пытаясь не выглядеть неловко и, соответственно, делая именно это. Я замечаю Джейка с Логаном у торта и пробираюсь к ним. Музыка бушует на громкости, которую я считаю излишней. Она отдается вибрацией у меня в груди и позвоночнике.

Я целую Логана в макушку. Его голова потная и привычная. Он оглядывается по сторонам, проверяя, чтобы никто из его друзей меня не увидел. Это общеизвестная истина, что родительские проявления внимания – некруто. Я понятия не имею, почему то, что тебя любят, постыдно. По моему опыту, более вероятно, что к унижению приведет, если любишь ты. Я оглядываюсь в поисках Эмили, но не вижу ее.

– Где Эмили? – спрашиваю я у Джейка.

– Что? – кричит он в ответ.

– Ты видел Эмили? – снова кричу я, на этот раз громче. По моему позвоночнику проносится всплеск раздражения, когда Джейк поворачивается ко мне с широкой, явно пьяной улыбкой.

– Уже давно нет.

– Тебе нужно приглядывать за ней, – срываюсь я.

– Почему?

– Она пила.

– Все дети пьют, – он широким, великодушным жестом обводит весь зал. Он прав, трезвых тут нет. Включая меня. Пиво в его руке выплескивается за край стакана на пол.

– Да, но у нее это впервые. Она не будет знать, когда остановиться.

– И вообще, где ты была? – спрашивает он.

– Что? – я пытаюсь выиграть время, потому что не могу рассказать ему правду. Он никогда бы не понял, почему мне нужно было попрощаться с Тома. Я и сама едва это понимаю. Воспоминание о том, как он гладил мой лоб большим пальцем, обжигает меня. Я все еще ощущаю его пальцы, постукивающие по тыльной стороне моей руки. Я потираю место, к которому он прикасался, словно пытаясь стереть слова с доски. Джейк даже не знает имени Тома. Мне действительно нужно рассказать ему о трех миллионах фунтов. Я сделаю это завтра, когда у нас прояснятся головы после вечеринки.

– Я видел, как ты уехала пару часов назад. Я искал тебя весь вечер. Где ты была? – Джейк проявляет ко мне интерес, которого в последнее время не хватало. Однако нет впечатления, что он делает это из беспокойства.

– О, у нас закончились лаймы. Я подумала, что поеду и куплю еще, – я замолкаю. Это бред. Если бы у