на него. Стало так тихо, что Лорелея услышала, как с потолка пещеры капает вода.

– Ах, прекрасно! – сказал Локхарт, отделившись от толпы пиратов. – Теперь мы сможем урегулировать все спорные моменты.

– Спорные моменты? – спросил Кейн. Он вышел вперед перед Нарой и Ариусом. – Какие спорные моменты? И где сундук?

– Как видите, сундук выкопан, – как ни в чем не бывало ответил Локхарт. Позади стояли королевские чиновники, их лица не выражали никаких эмоций. – Мы знаем, что у тебя есть все части ключа, и что для быстрых поисков ты объединился с Девами и Сыновьями Анафины. Признаюсь, ты меня удивил, когда решил связаться со своими старыми друзьями. Но, кажется, у нас есть небольшая проблема, Капитан Блэкуотер. Есть сведения, что один из членов вашей команды нарушил Кодекс Испытаний.

Пираты на заднем плане снова загомонили. Самые агрессивно настроенные смахивали на Костяных Псов и Рассекающих Волны, таких было большинство. Видимо, привал друзей оказался слишком долгим, но из-за усталости они не замечали ошибок в своих действиях, а теперь стало слишком поздно.

Знакомые лица повернулись в их сторону. Близнецы с вьющимися волосами древесного цвета подошли к Наре. Несколько молодых людей встали рядом с Ариусом. За ними последовали Доан и скромный экипаж «Стальной Жемчужины». Присутствовавшие в пещере разделились. Экипаж «Костяного Пса» и «Рассекающего Волны» с одной стороны, Девы, Сыновья Анафины и «Стальная Жемчужина» – с другой. Экипажей на стороне Кейна было больше, но численное преимущество оставалось у Костяных Псов.

– Что это значит? – Кейн повысил голос. До этого в пещере было так тихо и царила такая напряженность, что Лорелея боялась пошевелиться. – Что на этот раз придумал Роув?

Роув громко рассмеялся и хохотал, казалось, бесконечно. Наконец, Лорелея увидела его слева. Он прислонился спиной к каменной стене, скрестив руки на груди, и выглядел так, будто это не его прошлой ночью сковала магия, но на скуле красовался багровый синяк, в том месте, куда Лорелея ударила его. Его угольного цвета волосы были зачесаны назад и собраны в хвост на затылке, открывая взорам щетину на скулах и подбородке. Он напоминал Кейна, если бы у того не было души – темный и пустой человек. Никакая красивая внешность и усы не могли скрыть гниль Доминика Роува.

– Ну вот. Опять ты обвиняешь во всем меня, – сказал Роув. Он раскинул руки, а потом прижал ладони к сердцу. – Преступление совершил не я.

– Ты виноват почти всегда, – возразил Кейн. – Твой экипаж напал на меня в море!

Его последние слова эхом разнеслись по пещере.

Локхарт повернулся к Роуву.

– Ты об этом не рассказал.

– Да, – ответил Роув. – Вместе с кораблем я потерял свою гордость. – Он склонил голову, делая вид, что его тело обмякло от горя. – Я был отделен от своих людей во время столкновения с Инцендианским флотом в свободном торговом порту. Должно быть, инцендианцы захватили мой корабль и притворились моими людьми, чтобы расправиться с очередным капитаном пиратского флота. Что ни говори об Инцендии, ее обитатели столь же коварны, сколь вспыльчивы.

– Ты лжец! – взревел Кейн, вены на его шее вздулись и пульсировали.

– Успокойся, Блэкуотер, – сказал Локхарт, подходя к Кейну. Мастер Испытаний бросил на Роува предупреждающий взгляд. – Это другая проблема, сейчас у нас есть более насущный вопрос. Один из членов твоей команды нарушил Кодекс, Кейн, и должен предстать перед судом.

– Это абсурд! – воскликнул Кейн. – Мои люди ничего не сделали.

– Правила нарушил не кто-то из твоих людей, а она, – Локхарт окинул взглядом Кейна и пиратов позади него, а потом посмотрел прямо на Лорелею, отчего кровь в ее жилах застыла. – Твой первый помощник, Кейн. Нам нужна она.

Все замерли. Лорелея перестала дышать. Мир остановился. Вода, шум которой она слышала до этого, кажется, перестала капать. От шока у нее свело желудок, все пираты в пещере повернули головы, чтобы посмотреть. Не в силах здраво мыслить, Лорелея принялась копаться в памяти, пытаясь понять, что она сделала не так и какое правило нарушила. Она даже Роува оставила в живых. Должно быть, какая-то ошибка.

– Лорелея невиновна, в чем бы ни заключалось обвинение, – выплюнул Кейн. – Все это время она была рядом со мной.

– Звучит так, будто ты уверен в своих словах, – ответил Локхарт. Его глаза, обрамленные морщинками, казались искренними, но он разочарованно хмурился. – Но как я могу верить тебе, если доказательство ее вины здесь, в этой пещере?

– Доказательство? Любое доказательство, попавшее вам в руки – нелепость. Кто обвинитель?

– Неважно, кто обвинитель. Важно, кто обвиняемый.

– Кто обвинитель? – снова спросил Кейн, его голос был на грани крика.

– Кейн, – предупреждающе одернул его Ариус. – Успокойся, приятель. Ты делаешь только хуже.

– Нет, – возразил Кейн. – Если бы эти идиоты хоть что-то понимали, то не тратили бы сейчас наше время попусту.

Раздался щелчок взводимого курка, затем Локхарт снова заговорил.

– Я не хотел бы этого делать, – его пистолет был направлен на Кейна. Чиновники за его спиной внимательно наблюдали за происходящим, но не сделали ничего, чтобы остановить Мастера Испытаний. – Если ты не закроешь рот, я прострелю одну из твоих коленных чашечек, и тогда ты никогда не сможешь нормально ходить. Сейчас обвиняемая предстанет перед судом, и ты никак не сможешь помешать этому. Ты меня понял, мальчик?

Кейн не ответил. Лорелее хотелось ударить его, толкнуть, умолять подчиниться, лишь бы он остался невредим. Она не позволит ему пострадать за свои действия. Локхарт прижал дуло пистолета к груди Кейна, к тому месту, где билось сердце.

– Спрашиваю еще раз. Ты меня понял?

Кейн прорычал:

– Да, сэр.

– Замечательно, – вздохнул Локхарт. – Мне действительно не хотелось бы убивать тебя, Блэкуотер. Ты один из моих фаворитов среди всех претендентов на Корону.

Напряжение в пещере немного спало, когда Локхарт расслабился, но все еще оставалось достаточно сильным в ожидании дальнейших событий. Несмотря на то, что пещера была просторной и открытой, стены казались невероятно близкими.

Лорелея в последние недели изо всех сил старалась быть храброй: она скрывалась на пиратском корабле, столкнулась с лавовыми существами, взбиралась на скалы. Но пока она стояла тут, ожидая, когда Локхарт назовет ее имя и определит ее судьбу, храбрость в Лорелее угасала, будто ее никогда и не было, будто она была пятном, которое легко вывели во время стирки.

Лорелея не услышала Локхарта, когда он произнес ее имя. В ушах звенело, кровь стучала в такт бешеному ритму сердца. Она одновременно была и в пещере, и вне ее. Она потерялась внутри своих мыслей, плывя в круговороте страха, как слепая рыбешка. Лорелея услышала голос Кейна, но он