class="p1">— Давайте назовем это моим перерывом на кофе. В конце концов, я владею этим Парком.

Я услышал в своем голосе нотку гордости и понадеялся, что Осмала тоже ее уловил.

Мы с инспектором шли через холл, когда он вдруг остановился. Я заметил это не сразу и обернулся к нему с расстояния в полтора-два шага.

— Ничего, если мы не пойдем в кафе? — спросил он. — Давайте лучше посмотрим на эти стены. Моя жена читала о них в газете.

— Пожалуйста, — согласился я.

— Но вначале позвольте мне показать вам фотографию. — Он открыл папку, которую нес в руке.

Достал из папки лист формата А4, и я увидел цветное фото Здоровяка.

— Этот человек когда-нибудь приходил в Парк? — спросил он.

— Насколько мне известно, нет. Думаю, если бы такой человек посетил Парк приключений, я его запомнил бы. Он выглядит довольно… опасным типом.

Осмала кивнул и убрал фотографию в папку.

— Он крайне опасен. И вы абсолютно уверены, что никогда не встречали его? Может быть, в обществе вашего брата?

— Я абсолютно уверен. Как его зовут?

Это был честный вопрос. Я практически ничего не знал о Здоровяке. Даже его имени. Осмала моргнул своими светло-голубыми глазами.

— Пекка Копонен, — сказал он.

— Боюсь, я впервые слышу это имя.

Осмала улыбнулся. Кажется, раньше с ним такого не случалось. Почти не случалось. Затем он кивнул:

— Я так и думал.

— А что, этот Копонен что-то говорил насчет Парка?

Это был естественный вопрос. В конце концов, я — владелец и управляющий Парком приключений. Мне необходимо это знать. Но Осмалу мой вопрос удивил.

— Насчет Парка? Нет. Он ничего не говорил. Не секрет, что такие люди предпочитают не разговаривать с полицией.

Я ждал. Осмала чуть повернул голову и уставился на что-то у меня за спиной.

— Сколько у вас там горок?

— Тринадцать, — сказал я и тоже повернулся к Большой горке. Визжали дети. Гравитация — это весело.

— Думаю, вы знаете, что один из ваших сотрудников был осужден за присвоение чужих средств?

Я помнил эту тактику Осмалы. Он непринужденно болтает, но только ради того, чтобы притупить вашу бдительность. Так нападающий делает ложные финты при приближении к воротам соперника.

— Я что-то об этом слышал, — честно ответил я, понимая, что как владелец Парка приключений могу задавать определенные вопросы. Вопросы, ответы на которые очень меня интересовали. По целому ряду причин. — Полиция в чем-то ее подозревает?

Осмала шагал медленной тяжелой поступью. Я шел рядом с ним. Он посмотрел на Комодский паровоз, готовый отправиться от станции.

— Нет, насколько мне известно, — сказал он. — А стоит?

Мы подошли к стене Франкенталер и остановились полюбоваться ею. Я подумал, что и знаю и совсем не знаю человека, расписавшего эту стену. У меня снова появился шанс стать тем, кем я и был — озабоченным владельцем Парка приключений.

— Мне об этом ничего не известно, — ответил я. — Кто-то из моих сотрудников связан с этим Копоненом?

Осмала повернулся ко мне:

— Нет. Я не это имел в виду. Вы не замечали ничего подозрительного в поведении этой сотрудницы?

— Нет, — помотал я головой, чувствуя облегчение. Не знаю, как я реагировал бы, если бы выяснилось, что Лаура поддерживала со Здоровяком какие-то отношения. — Есть одна вещь, которую я обязан у вас спросить. Неофициально, если не возражаете. Я владею этим заведением и стараюсь, чтобы все здесь работало так гладко, как…

— Вас что-то беспокоит. Понимаю вас.

— Естественно.

— Полиция приходит сюда, задает всякие вопросы, роется в морозильниках и все такое…

— Да.

Осмала окинул меня оценивающим взглядом и двинулся к следующей стене — стене Краснер. Я следовал за ним.

— Я понимаю, — сказал он. — Но на данной стадии расследования я не имею права делиться с вами подробностями. Но не сомневайтесь: мы проверили самые разные версии.

— Но вы же только что сказали…

— Вам наверняка будет приятно услышать, — продолжил Осмала, игнорируя мои возражения, — что, если бы мы нашли между этими двумя людьми хоть какую-то связь, я пришел бы сюда с совсем другими намерениями.

Мы остановились.

— Буду с вами честен, — сказал он. — То же самое касается вас и этой художницы.

Осмала кивнул на стену Краснер.

— Вы, наверное, и сами смогли бы во всем разобраться. Но в этой ситуации все же есть нечто очень интересное.

— Какой ситуации?

— Неопытный владелец Парка приходит сюда из совершенно другой сферы. А здесь его поджидает сотрудница, которая успела кое-чему научиться, когда работала с умелым мошенником. И которой — на мой взгляд, несправедливо — дали срок вместе с ним. Разумеется, она сама подписала все документы, но она имела дело с виртуозом манипуляции. Можете догадаться, что мы сразу подняли это дело. Пыталась ли эта сотрудница обмануть вас? Была ли она в сговоре с Копоненом?

Я смотрел на фреску. Пока я слушал Осмалу, цвета на ней как будто стали ярче и продолжали набирать интенсивность. Осмала пожал плечами.

— Как вы сказали, вы ничего не заметили. Поскольку ничего и не было. Никакого контакта или связи. Лично я… — Осмала сделал глубокий вдох. — Я очень этому рад. Мне приятно видеть, как люди меняют свою жизнь, открывают в ней новую страницу. Только взгляните на эти фрески!

Краснер, Таннинг, де Лемпицка, Франкенталер, О’Кифф и Янссон. Я как будто видел их впервые. Осмала полез в карман пиджака и достал телефон.

— Мне пора, — сказал он.

— Понимаю, — не глядя на него, сказал я.

Муралы сияли, ослепительно яркие.

— За таким успехом, — сказал он, — всегда стоит намного больше самоотверженности и целеустремленности, чем мы видим со стороны.

Впервые за долгое время мои чувства обострились настолько, что ко мне вернулась способность строить точные расчеты, как в те времена, когда я работал в страховой компании. Я с абсолютной уверенностью знал все переменные уравнения.

— Это правда, — согласился я.

— Я вернусь в выходные вместе с супругой. Посмотрим на них еще раз. — Он шагнул к выходу.

— Двери для вас всегда открыты, — услышал я свой голос.

35

Я сидел у себя в кабинете и продолжал делать вычисления. Вошел в программу управления выданными займами. На первый