– Все ясно, ты устала и что-то не так, – сказала она, как только увидела меня.

Я рассказала ей о посылке, присланной мне домой, и ее кошмарном содержимом. Рассказала о душераздирающем телефонном звонке Миррор Чанг. Рассказала о том, как Чарли напал на меня в моем кабинете, и как потом все это вылилось из меня. Как я доверяла ему и даже заботилась о нем. Каким жестоким он оказался. Какую странную и двуличную жизнь он вел. Я рассказала о его прошлом, газетных вырезках, которые я нашла. Рассказала о полицейском допросе. Как Раузер, похоже, связал его теперь с тремя жертвами. Как я не могла избавиться от чувства, что потерпела фиаско, не почувствовав, не разглядев в Чарли что-то извращенное и коварное. Дайана не согласилась. Она тоже знала Чарли и с трудом могла в это поверить.

– Вот так. – Я заставила себя улыбнуться. Я была готова поговорить о чем-то другом. – Расскажи мне что-нибудь о новом парне. Это все еще серьезно?

Дайана рассмеялась.

– Все еще серьезно. Но разве я не сказала, что встречаюсь с женщиной?

– Хм, нет. Ты умолчала про эту часть. – Я знала Дайану с тех пор, как мы были детьми. Мне и в голову не могло прийти, что ее привлекают женщины. Это не совсем то же самое, как услышать, что умер Майкл Джексон, но это доказывало, что абсолютно никогда не знаешь, кто выскочит из чулана и напугает тебя до потери пульса. – Почему ты никогда не упоминала об этом?

– Просто случай не подворачивался, – сказала Дайана, и я окинула ее полным сомнения взглядом. – Серьезно. Я не знаю, что в ней такого, но все дело в ней.

– Не знаю даже, что сказать… В такие моменты принято поздравлять?

– Было бы мило с твоей стороны, – сказала Дайана, улыбаясь, и взяла трубку, лежавшую на столе. – Мисс Хейз, Кей Стрит пришла на встречу.

– Что ж, тогда поздравляю. – Я обняла ее. – Скоро вечер кино или пиццы? Чтобы ты могла рассказать мне о ней все?

– Конечно, – кивнула Дайана и переключила внимание на документы на своем столе.

Чувствуя себя виноватой, я прошла по шерстяным ковровым дорожкам ручной работы через утопающую в зелени приемную к кабинету Маргарет Хейз. Дайана что-то хотела от меня. Я просто не была уверена, что именно. И было ли это нечто у меня в данный момент.

Хейз встала и пожала мне руку. Из окон за ее спиной открывался вид на южные и восточные пригороды и далее на весь город. Центр «Си-эн-эн» и «Филлипс арена» справа, Стоун-Маунтин прямо впереди в двадцати пяти милях, башни Мидтауна и ведущая на север трасса I‑75 слева.

На Хейз были лодочки от «Шанель». Крутейшие. Я бы хотела себе такие. Свет падал на нее со спины, отчего она казалась почти силуэтом. Я редко видела ее в чем-то другом, кроме черного. Похоже, все в Атланте вечно одеты как воры-домушники.

Я открыла свой портфель и, как только Маргарет села, передала ей все, что мне удалось откопать о мертвом владельце компании «Южный эвакуатор», чей водитель – клиент Маргарет – выстрелил в него двадцать три раза, причем, по ее словам, в целях самообороны.

– Вы оказались правы, – сказала я ей. – Это был страшный тип с длинным послужным списком. Чего только за ним не водилось: хулиганские нападения, тюремный срок, три ареста, множество драк в барах… Друзья и коллеги говорят, что он колотил жену, бил детей, а иногда даже своих водителей. Почти все, с кем я разговаривала, боялись его. Его жена признала, что он был вспыльчив, но отрицает побои. Я дала вам копии больничных записей. Четыре визита в отделение неотложной помощи за два года. Полицейские выезжали туда шесть раз по звонкам о бытовых разборках. В общем, типичный хулиган. Если б он набросился на меня, я бы тоже пустила в ход личное оружие.

– Я бы не взялась за это дело, если б считала, что мой клиент – убийца.

– Это да.

Маргарет улыбнулась.

– Осторожнее, Кей, ваша предвзятость проявляется. Неужели время работы в ФБР настроило вас против адвокатов по уголовным делам?

Настала моя очередь улыбнуться, но и самое время промолчать. Помнится, мать всегда учила меня, как важно знать, кто намазывает маслом твой хлеб.

Маргарет в упор посмотрела на меня, и в ее глазах промелькнула легкая искра – игривая, без всякой агрессии. Она просто читала меня. После чего вернулась к информации, которую я ей дала, аккуратно напечатанной, с указанием времени и дат, имен, адресов и заявлений, копий привлечения жертвы к уголовной ответственности и больничных карт.

Пока она читала, я ждала. Смотрела в окно, пила воду, смотрела на ее фотографию с родителями на столе и рассматривала картины на стенах.

– Что ж, с таким прошлым нетрудно будет доказать, что он был опасен и мой клиент опасался за свою жизнь, – сказала мне Маргарет. – Другой вопрос, примет ли судья это в качестве доказательств. – Она на мгновение замолчала, все еще читая. – Мне потребуются повестки, чтобы эти люди выступили в качестве свидетелей. Вы сможете их вручить?

– Думаю, да. Большинство из них ухватятся за возможность дать показания о его характере. Или об отсутствии такового. Немногие в их городке скорбят по человеку, которого убил ваш клиент. Вернее, застрелил.

– Отлично. Я попрошу Дайану позвонить вам, как только мы подготовим документы.

* * *

Я сидела возле кафе «Старбакс» на Пичтри-стрит, 100, в старом здании страховой компании «Эквитабл», наблюдая, как голуби дерутся за попкорн в парке Вудрафф. Мимо меня сновали курьеры и люди с портфелями, телефонами и серьезными лицами. Из грузовых доков за углом до меня доносились голоса – кто-то выкрикивал указания – и характерный скрежет, какой издает при торможении большой грузовик.

Раузер плюхнулся на один из металлических стульев передо мной. Он опоздал на двадцать минут. Раузер был в костюме и голубом галстуке. Садясь, он потянул за него, чтобы расправить.

– Ты хорошо выглядишь, – сказала я. – У тебя свидание?

– С прессой, – ответил он. – Я стану тем, кто будет стоять за шефом и держать рот на замке. Через несколько минут мы ожидаем крупную утечку.

Я улыбнулась.

– Удивительно, как происходят эти утечки.

Раузер кивнул.

– Заключил сделку с Моникой Робертс после того, как она устроила нам засаду в гараже. Позвонил ей с места убийства Доббса и предложил сделку – пообещал, что подтвержу имя подозреваемого и передам ей фото Чарли, если она удалит запись, на которой мы с тобой вместе.

– Умно