суда, и рассказала своим родным о том, что происходит и почему Оскар вообще затронул эту тему.

У Оскара снова была беспокойная ночь, а на следующий день после окончания занятий в школе ко мне на детской площадке подошла встревоженная мисс Джордан.

– Оскар говорит, что собирается уехать жить за границу со своими тетей и дядей, – сказала она обеспокоенно. – Эндрю ничего не говорил мне об этом.

Я вздохнула про себя.

– Еще ничего не решено, – сказала я. – Но это возможно. Мы не будем знать, пока не состоится заседание суда в следующем месяце.

– Я думаю, Эндрю стоило сообщить мне, – сказала она, вполне справедливо чувствуя себя оскорбленной.

– Да, я тоже так думаю, – согласилась я. Но в то же время я понимала, что при напряженном графике Эндрю обсуждение с мисс Джордан, которая не была напрямую связана с этим, возможной судьбы Оскара было где-то на последнем месте в его списке дел. Ведь сейчас среди вариантов будущего Оскара усыновление даже не рассматривалось. – Когда я в следующий раз буду говорить с Эндрю, я напомню ему позвонить вам, – сказала я.

– Да, пожалуйста, напомните, – несколько суховато ответила мисс Джордан.

Тому, кто не знаком с проволочками работы социальной службы, подобный подход может показаться нелогичным и странным, способным посеять раздор между людьми. Так это выглядит и для нас – тех, кто работает в этой системе. Мисс Джордан подала заявку на усыновление Оскара, и она настроена очень серьезно – так почему она должна оставаться в неведении относительно происходящего?

Утром в субботу я отвела Оскара в тренажерный зал, а днем мы отправились к моей маме; Люси и Паула поехали с нами. Визиты к моей матери в некоторой степени вернули нашу жизнь в нормальное русло. Неопределенность, окружающая Оскара, была дестабилизирующей не только для него, но и для моей семьи, как, я уверена, и для семьи Дол, и для Роксаны. Излишне говорить, что Оскар почти сразу сказал моей маме, что уезжает.

– Я полечу на самолете жить с Лукой и тетей Дол, – сказал он.

Я вынуждена была объяснить маме реальную ситуацию.

– О, так значит, возможно, он уедет, – сказала она. – Вам будет его не хватать.

– Да, если действительно окажется, что Оскар нас покинет, мы будем скучать.

Вечером, вернувшись домой, мы позвонили Дол, и первое, что Оскар сказал, было:

– Я еду жить с вами. Мамочка так говорит.

Я слышала, как Дол помешкала, прежде чем ответить.

– Мы еще не уверены в этом, не так ли? Если только ты не знаешь что-то, чего не знаю я.

– Нет, мы ничего не знаем, – сказала я. – Я объяснила Оскару, что ничего еще не решено и мы не будем знать этого, пока не состоится заседание суда в следующем месяце.

– Да, верно, – сказала Дол с облегчением.

– Но мамочка говорит, что я уезжаю, – настаивал Оскар.

– Слишком рано ей говорить это, – ответила Дол. – Она тоже ничего еще не знает.

– Лео может приехать повидаться со мной? – не унимался Оскар. – Если нет, я не поеду.

– Оскар, не груби, – мягко предостерегла его я, так, чтобы Дол тоже меня услышала.

– Лео – твой друг? – спросила Дол.

– Да! – коротко ответил Оскар. – И я хочу видеться с ним, когда буду жить с тобой.

– Если ты действительно приедешь жить с нами, мы можем подумать о том, как помочь тебе продолжить общаться с Лео. Возможно, вы можете созваниваться по скайпу, как иногда делают твоя мама и Лука. – Сказав так, она сменила тему, спросив Оскара о том, как прошла его неделя в школе и как его занятия в спортзале. Я была впечатлена тем, как Дол справилась с этим, и подумала, что, имея двоих собственных детей и опыт воспитания Луки, она была хорошо подготовлена к тому, чтобы принять в семью Оскара.

Мы также позвонили Роксане, но звонок переключился на голосовую почту, и Оскар оставил свое обычное сообщение: «Привет, это Оскар. Пока. – Затем он добавил: – Я люблю тебя. Ты любишь меня?» Было очень грустно слышать это.

В воскресенье я извлекла максимум из последних погожих дней, отведя Оскара погулять в парк развлечений, расположенный в нескольких минутах езды на машине от нас. Оскар обожал этот парк. Я по-прежнему много фотографировала Оскара и снимала его на видео – для Роксаны и для книги с историей жизни Оскара, и для нашей семьи. Если он и в самом деле уедет от нас, важно было сделать как можно больше фото и видео. Книга с историей его жизни отправится вместе с ним к Дол и поможет ей и ее семье узнать, как он жил, когда был с нами.

Утром в понедельник позвонила Тамара. Пожалуйста, не говори мне, что ты собираешься навестить Оскара и встревожить его еще больше, подумала я. Но Тамара принялась спрашивать о том, как Оскар чувствует себя после разговора с Эндрю. Я сказала, что он был немного обеспокоен, но в остальном в порядке.

– Я не увижу его до судебного слушания, – сказала Тамара. – Как думаете, Оскар рад перспективе жить с тетей и ее семьей?

– Да, хотя он переживает, что в таком случае будет видеть свою мать только раз в году и что ему придется расстаться с лучшим другом Лео. Я успокоила его как могла.

– Он, вероятно, не сможет видеться с матерью чаще раза в год, – согласилась Тамара. – Но если он останется жить с ней, то тоже не будет видеть ее так уж часто.

Услышав это, я подумала, что, вероятно, отчет Стража тоже будет рекомендовать, чтобы Оскар поехал жить с Дол и Иваном, хотя Тамара напрямую не сказала этого.

Глава двадцать шестая

Суд

На следующей неделе мы не слышали никаких новостей, и никто из связанных с процессом опеки не приходил к нам, так что Оскар снова успокоился. Мы пригласили Лео на чай после школы. Лео, как и его мать, знал, что я была временным приемным родителем Оскара, но он не предполагал, что Оскар может однажды уехать. Оскар и Лео играли в гостиной, пока я готовила ужин, и неожиданно Лео пришел ко мне. Он выглядел очень встревоженным.

– Оскар говорит, что он собирается уехать в другую страну с теми людьми на фотографии в его спальне, – сказал он.

– Это его тетя и дядя, да, это возможно, – сказала я. – Но мы еще точно не знаем.

– Оскар говорит, что, когда уедет туда, я могу прилететь на самолете повидаться с ним, но я не