— Здесь. Я никуда не уйду.

— Как думаешь… если судьба кругами водит… — Грех тяжело сглотнул, будто камень по горлу перекатил, — … надо подчиняться? Или послать её?

— Наверное, стоит решить, что выгоднее. Ведь ты так всегда поступаешь?

Отвечать нужно обязательно, иначе элв метаться начинал.

— Не так. Иногда не выгоднее… Уже сам… хочу.

— Ну так делай что хочешь.

— Что хочу — не могу… — губы Натери скривились. И не поймёшь: то ли в усмешке, то ли от судороги. — Лан, посиди со мной.

— Я здесь.

Только бы выжил. Если он умрёт, то все договорённости пойдут насмарку. Неизвестно ещё, как отреагирует королева. Может, ведь и обвинить Кайран в том, что случилось. Но, скорее всего, при любом раскладе не видать аэре поместья, как собственных ушей. Одной ей никакого задания, конечно, не выполнить. Даже компромата не стащить. Знать бы ещё, как он выглядит.

— Помнишь… битву при Караге?

— Не помню, мне тогда пять лет было. Но суть знаю. После неё наша бывшая королева подписала с Герронтой мир, да?

— Точно… Но выиграла она её тоже… из-за тебя.

— Ну… И такое бывает. Ты не разговаривай сейчас. Вот лекарство примешь — тогда и поболтаем. Если захочешь, даже тактические преимущества Арана обсудим вместе со стратегией.

Только бы выжил. Если умрёт… Да провались оно, поместье это! Вместе с королевой и заданием. Просто: только бы выжил. Ничего больше не нужно. И на будущее не загадывать. Пусть только выживет.

— Лан…

— Я здесь.

Духи, пожалуйста!..

* * *

Слуги говорили, что середина лета в столице Герронты — самое невыносимое время года. Но Лан даже не подозревала об истинном значении слова «невыносимо», пока на своей шкуре не испробовала. Солнце, кажется, решило просто испепелить землю, а воду вскипятить прямо в реке. При этом духота невыносимая, да ещё влажно. Парилка настоящая. Хочется снять с себя не только всю одежду до исподнего, но и кожу.

А вот Натери всё устраивало. Сидел, подставив лицо солнечным лучикам, пробивавшимся через деревянную решётку, густо поросшую вьюнком. Физиономия довольная, как у кота. Только кота помоечного — драного и тощего. Даже усы щётку напоминали. А одежда и вовсе не на него сшита.

Впрочем, за последние две недели Даймонд в весе прибавил. Когда Кайран его в последний раз видела, Грех больше на скелет, обтянутый кожей, походил. Замученный такой скелет, выжженный лихорадкой и болью. Что не помешало ему выставить аэру из своей спальни — едва в себя прийти успел. И запретил слугам её в комнату пускать. Гордые мы, видите ли.

— А ты действительно короля принимала?

Разговор тянулся, как будто его тоже солнцем припекло. Кажется, Греха не слишком и интересовало, что произошло, пока он в постели валялся. Задаст вопрос, ответ выслушает, а потом молчит минут пять. На солнышке греется, да прихлёбывает ледяной сок.

— С чего такое удивление? Он приезжал узнать, что случилось. А ты как-то не спешил его приветствовать. Пришлось мне.

— Удивляет, что не сбежала, — лениво ухмыльнулся Натери, помолчав. — Кажется, при первом его визите ты так и собиралась поступить.

— Представь себе, на месте осталась, — фыркнула Лан. — И встретила Его Величество, и над тобой дуэтом поохали, и ужином накормила. И даже проводила.

— И как ты объяснила моё плачевное состояние?

— А что я могла объяснить? Сказала, будто ты три дня где-то пропадал, а потом тебя привёз незнакомый кучер. Сам и придумывай, в каком борделе свои героические раны заработал.

Даймонд одобрительно кивнул.

— Молодец, так и надо было. Истэр не появлялся?

— Появлялся.

— И?

Грех выломил бровь, не удосужившись даже головы со спинки кресла приподнять. Лан тщательно прожевала желание сообщить, что они с круглоглазым весело покувыркались в постели, изучив любовь не только по-исилойски, но и ещё пары стран, а потом радостно напились.

— Сначала отказалась с ним общаться и написала письмо. Будто напугана нападением бандитов, у меня лихорадка на нервной почве и всё такое. А потом сообщила, что ты заболел. И я преданно за тобой ухаживаю. Он всё понял и поклялся ждать, когда выполню свой долг до конца.

— Это тебе король подсказал?

— А ты считаешь, что без чужих подсказок я сама не соображу, что делать? — раздражённо буркнула Лан. — Вроде не дура.

— Я никогда тебя дурой и не называл, — задумчиво протянул Натери, решившись-таки на девушку посмотреть. Впрочем, надолго его не хватило — опять развалился довольным котом. — Просто… Собственно, это неважно.

Кайран пожала плечами: неважно, так неважно. Подождём, когда станет важным. Сам объяснит.

Шмели басовито гудели в цветнике, у реки стрекотали кузнечики. Даймонд грелся на солнышке. Элва плавилась от жары и… Впрочем, это тоже неважно. Духи её просьбу выполнили. А большего требовать или даже загадывать — судьбу гневить.

— Всё это замечательно, — Лан хлебнула уже тёплого сока, хотя жажду он не утолял. Песочный привкус во рту поселился ещё когда аэр запретил у своей постели бдеть. — Но что мы теперь делать станем?

— А что-то изменилось? — лениво отозвался Даймонд. — Действуем согласно плану, как и договаривались.

— То есть, то, что этот придурок с мечом появился вместе с нанятыми разбойниками, тебя не смущает?

— А должно? — элва действительно ничто не смущало, не волновало, да и не трогало. — По-моему, тут всё предельно просто. Хочешь, объясню?

— Моя благодарность не будет знать границ!

Пожалуй, с язвительностью девушка переборщила. Впрочем, эта жара любого могла довести до белого каления.

— Это всё история про Газа и нехороших парней, — разморено принялся растолковывать Грех. — Ты же сама и сказала: натравил их тот, кто знает, что Натери и Хромой — одно лицо. Видимо, исполнитель за мной следил. И посчитал, будто заваруха в парке сойдёт за прикрытие. Мало ли там что случиться могло? Я с ребятами что-то не поделил. Истэр в запале ткнул не узнав. Или, наоборот, узнав. Нормальный расчёт. Это тебе мозгами шевелить лень.

— Может, и не лень, — огрызнулась Лан, — просто опыт общения со всяким сбродом у меня минимальный. Откуда мне знать, как у вас там всё делается. Лучше скажи, как ты весь из себя такой великолепный, слежки не заметил?

— Я, конечно, великолепный, — тут же согласился Грех. — Но, знаешь, мои способности тоже ограничены.

— Приятно слышать, что и сказочные маги промахиваются. Не замечают, как за ними кто-то таскается. Не слышат, как к ним подкрадываются. Мечей не видят, пока они в бок не воткнутся. Это повышает самооценку простых смертных.

— Рад, что смог помочь, — Даймонд отсалютовал девушке бокалом с соком. — Кстати, доктор сказал, что я бредил. Ты уж извини, если