– Что с тобой делать? – покачала головой мама и то же улыбнулась. – А ну быстро в ванную и переодеваться. Сейчас придет папа. Неужели ему будет приятно увидеть дочку-грязнулю?

Потом они втроем сидели за столом, и пили чай.

– Совсем забыл, – вдруг прервал ежевечерний рассказ о прошедшем дне Степан. – Мария, ты случайно не видела мой ежедневник? Уже несколько дней не могу его найти. А вспоминаю об этом только на работе.

Жена отрицательно покачала головой.

– Он в кабинете наверху на стеллаже. На таком пыльном с большими черными книгами, – оторвавшись от пирога, сказала Маша.

– Точно, я сам положил его туда, когда прошлый раз брал справочник по логистике, – обрадовался Степан. – Только Машенька, пообещай мне больше не залазить на библиотечную лестницу. Это опасно.

– Я знаю, – обиженно засопела Маша. – Я не маленькая. Я увидела там ежедневник, когда летала.

Степан улыбнулся и пошел в кабинет.

– Маша, – одернула ее мама. – Сейчас не время для фантазий.

Мужчина зашел в кабинет и застыл. Тяжелая деревянная лестница стояла прямо у входа. Несмотря на все уговоры, ее туда упорно переставляла домработница. Он с трудом передвинул лестницу к стеллажам и поднялся на верхнюю ступеньку. Так и есть, его ежедневник. Он чихнул от пыли и отправился обратно в столовую.

– Спасибо, Машенька. Выручила ты меня, – он погладил ребенка по щеке и ощутил непередаваемую радость полета исходящую от девочки. – Знаешь, я верю, что ты летала, – шепнул он ей на ухо.

И Маша хитро подмигнула ему в ответ.

– Дорогая, проследи за домработницей, в кабинете действительно ужасно пыльно, – обратился он к жене.

Скоро семь

Эта старуха появилась в их жизни неожиданно. Мама встретила ее в магазине, когда она покупала новое платье. Маше нравился этот магазин. Когда они туда приходили, молоденькая продавщица всегда усаживала девочку за столик, угощая газировкой и конфетами. Две другие все приносили и приносили маме новые платья. Мамочка крутилась в них перед Машей. И девочка видела, что она самая красивая на свете.

Но в этот раз все было по-другому. Мама померила всего два платья, и тут колокольчик звякнул, и в магазин вошла эта старуха. Продавщицы кинулись к ней, забыв про Марию. И старуха этому ничуть не удивилась. Она что-то приказала, и пока продавщицы подбирали ей вещи, бесцеремонно плюхнулась на диван рядом с девочкой.

– Подвинься ребенок, – старуха заняла большую часть дивана, недоумевая, как в приличном бутике появился этот перемазанный шоколадом недокормыш.

– Вы не могли бы повежливее разговаривать с моей дочкой, – Машина мама явно сердилась.

– Заткнись, кукла, – старуха взяла в руки заботливо принесенную продавщицей чашку с кофе.

Маша присмотрелась и вздрогнула. На кончиках пальцев бабки змеился холодный голубоватый огонек. Воспоминания, бессвязные обрывки фраз, ощущения из прошлой жизни ворвались в сознание Маши. Теперь она помнила, точно знала что это. Ее маме угрожает опасность. Вот старуха, словно примериваясь, оглядывает ее мамочку. Вот она гнусно усмехается. Маша напряглась и сжала маленькие ручки в кулачки. Чашка в руках у бабки с легким хлопком разлетелась на крошечные кусочки, обрызгав ее кофе с ног до головы. Напитка оказалось так много, что даже у ног старухи натекла черная лужица. Как будто разлилась не чашка, а как минимум трехлитровый баллон.

– Что это? – взвизгнула тетка. Она отвлеклась и синие всполохи на ее руке исчезли сами собой.

Подбежавшие продавщицы стали оттирать ее костюм, приносить извинения и что-то обещать за счет магазина. Но бабка быстро пришла в себя. Она словно гончая, почуявшая добычу, внимательно оглядела магазин. Ее взгляд остановился на девочке. И тетка довольно улыбнулась.

– Ничего страшного, – произнесла она, отстраняя рукой продавщиц. – Не суетитесь, несите заказ. – Потом повернулась к Машиной маме, – Вы уж извините, что я так на ребенка. Сегодня у меня просто безумный день. Как видите, – добавила она и засмеялась.

Машина мама улыбнулась в ответ.

– Ничего страшного, бывает.

– Давайте познакомимся, – старуха протянула Марии руку. – Меня зовут Алина.

Маша ничего не успела сделать. Слишком быстро рука ее мамы, оказалась в руке страшной бабки.

– Степан, ты должен обязательно с ней поговорить, – голос Марии звучал непривычно громко.

В последнее время она стала немного раздражительной. мужчина внимательно вглядывался в лицо любимой. Она очень нервничала. Возможно, это его вина. Разве можно запирать молодую женщину в четырех стенах. Он все время работает. Вот и появилась в ее жизни эта Алина.

Степан не мог понять, что может быть у них общего. Марию всегда интересовал лишь дом и семья. Она и на обязательные корпоративные посиделки ходила с ним, краснея от смущения. А эта новая подруга имела репутацию железной тетки, которую вполне оправдывала. Пробивная тетка подмяла под себя весь фармацевтический бизнес не только в городе, но и в области.

– Степан, ты меня не слушаешь, – голос жены оторвал от раздумий.

– Все я слышу, – отбился он. – Ты знаешь, что я всегда на твоей стороне. Но в этот раз, извини, просто не могу тебя понять. Ну, хочет твоя Алина устроить пикничок на природе в загородном доме. Езжай, отдыхай, ночуй там. Я не против того, чтобы ты развеялась. Но ребенка, зачем с собой тащить? Тем более что девочка этого не хочет.

– Я так и знала, что не дождусь поддержки, – губы Марии предательски задрожали. – Ты совсем меня не слушаешь. Алина замечательная, добрая. У нее нет своих детей, но она их просто обожает. Поэтому хочет наладить контакт с нашей девочкой. А Маша, видимо, с твоего молчаливого согласия, упорно называет Алину старухой. Я поражаюсь ее терпению. Сказать это в лицо тридцатилетней женщине! Теперь еще закатила истерику в ресторане, услышав про приглашение. Почему ты не понимаешь меня? Почему не хочешь помочь и поговорить с дочерью?

– Понимаю, – Степан привлек жену и ласково погладил по голове, как маленькую. – Ты даже не представляешь. Как я тебя понимаю, – обнимая любимую, он почувствовал в ней какую-то раздвоенность. Словно два человека борются внутри за власть над телом.

– Ты-то что сама хочешь? – он пристально посмотрел ей в глаза. – Что говорит сердце? Ведь это твоя дочь.

Мария выпрямилась, отстранилась от него и потерла виски руками.

– Степочка, – она подняла на него глаза, – ты извини. Сама не знаю, что на меня нашло. Наверное, ты прав. Если Маше не нравиться Алина, значит нечего ребенка принуждать.

– А если твоя замечательная новая подруга обидится? – подначил ее муж и взял жену за руку.

– Ну и черт с ней, – улыбнулась Мария. – Ты мой самый большой друг, – и она подставила губы для поцелуя.

Степан сидел в офисе и бесцельно перебирал бумаги. Десятки неотложных дел требовали от него принятия решения. Но мысленно он был дома. Мужчина не мог забыть, как вечером запыхавшаяся Маша ворвалась в кабинет, словно прячась от кого-то, забралась к нему на колени. Ребенок дрожал всем телом. Он едва успокоил девочку.