был рядом. Она верила, что Он не отвернется от нее, проявит милосердие. Каждый день по возвращении домой возносила в церкви молитвы Ему.

Валентина пользовалась любой возможностью. Она отказалась от заявок на осень, которая стояла на пороге. Вспомнила о психиатре из Англии, Даниэле. К нему и решила обратиться за советом.

Даниэль, добродушный толстячок, выделялся своими габаритами в среде постояльцев. Его все хорошо знали, ибо он постоянно останавливался в гостинице.

– После городского шума и бетонных чудовищ (имел в виду высотные здания) я в этой избушке нахожу райское наслаждение. Поверьте, я знаю, что говорю, – оправдывал свой выбор он.

Он был мил со всеми, любил пошутить. Всегда находился в центре внимания окружения. Он не производил впечатления человека фамильярного, при том что придерживался простых манер, звал знакомых лишь по именам. Подобного обращения требовал и к себе. «Светские штучки мне обрыдли», – часто изрыгал с гневным презрением. Свойский парень!

К нему тянулись. Окружающих, помимо жизнелюбия и незлобивости, привлекали в нем экстравагантность на грани экзотичности и не в последнюю очередь эрудированность. Но, как заметила Валентина, он не вступал ни с кем в близкие дружеские отношения. Екатерина уважительно отзывалась о нем, впрочем, когда наблюдала, как Даниэль во время смеха строил удивленные глаза, говорила, словно причитала: «Что с ним сделали психи!» За ним водились и иные странности.

Валентина нашла подходящий момент – она постучала в дверь его номера после сиесты, когда он по обыкновению выходил наружу: либо спускался к морю, либо поднимался на площадку с фонтаном. На стук Даниэль отозвался с удивлением в голосе: все знали, что он не любил принимать у себя гостей, и сам, не смущаясь, открыто признавал за собой предосудительную наклонность.

Валентина не стала ждать его приглашения, которое навряд ли прозвучало бы. Она открыла дверь, вошла.

– Простите, я пришла с вами поговорить, – виновато улыбнулась.

Даниэль вынужден был принять ее.

Пригласив Валентину сесть на стул, сам, за неимением другого, расположился на кровати:

– Слушаю.

Валентина кивнула головой:

– Господин Даниэль, я пришла к вам по одному важному делу. У меня есть брат. В последнее время он сильно изменился. Он отдалился от жены… Вы понимаете, что я хочу сказать? Ведет себя очень странно. Постоянно старается быть один. О чем-то думает. Мы все…

– О кэй, тебя беспокоит, что он впал в депрессию, – Даниэль решил взять инициативу в свои руки. – Обычное явление, это проделки нашего цивилизованного века. Наши предки имели меньше претензий, поэтому были адекватными людьми.

– Ему нравится темнота, понимаете?

– Думаю, преждевременно драматизировать ситуацию.

– А разве это не опасно?

– Мрак, конечно, опасный советчик. Но все имеет меру и свою логику. Тот, кто любит звездное небо, с воодушевлением ждет наступления темноты. Я понял, что твой брат не прячется от людей в темном углу. Причиной депрессии часто является банальное недовольство собой. Появляется потребность поразмышлять над проблемами в укромном месте, наедине с самим собой.

– Господин Даниэль, это не простая депрессия… как Вам сказать… Он чуть не упал в пропасть, а потом едва не попал под машину. – Валентина не следовала его правилам, общалась с ним только на «Вы»: сказывались принципы советского воспитания.

Валентина выглядела встревоженной.

– Понимаю тебя, – откликнулся он участливо. – Ты считаешь, что его действия были подчинены определенному умыслу?

Она не ответила, лишь побледнела. Даниэль не стал настаивать на данном вопросе.

– Когда это произошло? – спросил.

– Примерно два месяца назад

– Судя по твоему возрасту, брат должен быть молодым, не ошибаюсь?

– Да, он старше меня на несколько лет.

– Раньше нечто подобное происходило с ним?

– Нет!

– Может быть, вы замечали иные регрессивные признаки в его поведении?

– Нет, господин Даниэль.

– За два месяца два случая, – в задумчивости сказал он.

– Но эти два случая произошли в один вечер, – поспешно уточнила Валентина.

Даниэль в размышлении смотрел на нее. Валентина была внутренне готова услышать худший вердикт врача, но и знала, что даже безнадежный приговор не сломит ее волю.

Мучительную паузу прервала она:

– Господин Даниэль, я хочу вам сказать, что в тот вечер он как бы играл со смертью, не хотел убивать себя, понимаете, он как бы шутил. А после он был только один, но с собой ничего не сделал, я вам правду говорю.

– Ты считаешь, что он не стремился покончить с собой?

– Мне так кажется, – в глазах мелькнула тень сомнения.

Даниэль выказал неудовлетворение:

– Валентина, я вынужден исходить из твоего восприятия, но оно может быть эмоциональным и ошибочным. Устрой встречу с ним, я хочу лично пообщаться с ним.

– Нет, он будет против!

– Найди благовидный предлог. Разумеется, не стоит раскрывать мою специальность.

– Это невозможно, он догадается, – но тут же: – Простите, я не сказала, он живет в России, его нет здесь.

Даниэль в раздумье потупил взор. После:

– Валентина, я лишен возможности дать надлежащий совет. Врачебная этика запрещает ставить диагнозы на основе предположений. Ты должна понять, я не имею права.

– Господин Даниэль, я знаю причину. Он, понимаете, перестал чувствовать себя мужчиной в постели, – она покраснела.

Сообщение вызвало у Даниэля легкую усмешку:

– Валентина, его неадекватные действия стали для вас неожиданностью, так надо понимать?

– Да, до этого все было нормально с ним.

– Я предполагал и не без оснований. То, что ты называешь причиной, является следствием. Мне представляется, что у твоего брата наблюдается распространенное физиологическое расстройство – эректильная дисфункция, одно из достижений цивилизации. О серьезных функциональных нарушениях, думаю, говорить преждевременно: два месяца – показатель неубедительный.

– Я тоже такого мнения, – вмешалась Валентина.

– …К тому же он слишком молодой. Упадок активности является следствием сильного стресса. В наше фальшивое время это повальное явление среди молодых.

– Никакого стресса не было, Даниэль. Он всегда был веселым. Что могло такое случиться, чтобы я не заметила?!

– Валентина, я пользуюсь тем материалом, который ты мне предоставила. Подобных случаев в моей практике было предостаточно. Я смею утверждать, что твой брат в тот день испытал психическое потрясение. Переживания впоследствии повлияли на его потенцию. Резкое угасание сексуальной потребности в такой короткий срок без определенных предпосылок у молодых и здоровых людей практически невозможно. Спад происходит постепенно и, как правило, связан с возрастным параметром.

Непреклонность Даниэля побудила Валентину задуматься. Она мысленно проследила прошлое, пытаясь выявить заслуживающие внимания обстоятельства. Внезапный отъезд из России и тогда породил у нее много вопросов, которые остались так и невыясненными. Тогда он выглядел взволнованным, даже напуганным. Единственный раз он был таким. Однако это было давно, да и жизнь на новом месте протекала без особых происшествий.

Другого настораживающего факта она не