Данька вертелся как мог, удивляясь, что способен на такое: не попасть под удары пятерых здоровых и крепких мужчин, когда тебе почти не оставили свободы маневра, – это мастерство высшего класса. Сержант звездного десанта, который учил его рукопашной, мог быть доволен, учеба не прошла даром. Данька даже попробовал выбить у одного из гомункулусов из рук пистолет-автомат, правда, тут же взвыл от боли – это было то же самое, что ударить ногой в бетонную стену.

Мутанты продолжали методически размахивать руками и ногами, и некоторые удары достигали цели – юноша просто не успевал поворачиваться. Каждое попадание доставляло жертве такую боль, что Данька, не сдерживаясь, кричал во весь голос.

Юноша вдруг понял, что если сейчас не произойдет какое-нибудь чудо, то его просто забьют до смерти. Все слова о том, что обученный единоборству человек справится с необученным, хоть большим и сильным противником, показались ему глупыми. С мутантами Данька ничего не мог сделать потому, что они его ударов просто не чувствовали, а каждый их точный ответный удар лишал его на какое-то время способности связно мыслить. Кости гомункулусов были настолько прочны, что когда Данька попробовал ударом ноги сломать противнику коленную чашечку, то едва не потерял сознание и пропустил очередной удар, который подбросил его в воздух на метр. Тут же последовал еще один, прямо в воздухе. Из легких вышибло воздух, парень стал задыхаться, все вокруг поплыло перед глазами мутной кровавой пеленой.

Потом кто-то из мутантов сумел достать Даньку скользящим ударом по ребрам. Юноша явственно услышал, как они затрещали, боль оказалась настолько острой, что перед глазами все потемнело. Каким-то невероятным усилием парень все-таки сумел вскочить на ноги и даже отбежать на пару шагов от мутантов. Но чья-то безжалостная рука снова втолкнула его в круг, и один из гомункулусов ударил в лицо огромным кулаком.

В последний момент Данька закрылся блоком, заранее жалея руку, которая попала под удар. Он надеялся только на то, что кость выдержит, и подпрыгнул, не понимая, что пытается сделать. Повиснув на мгновение в воздухе, юноша развел руками в стороны и развернулся, сделав полный круг. Что из него вырвалось, он не знал, но это нечто разметало охранников в разные стороны, отбросив на десятки метров.

Данька опустился на ноги, но не смог удержаться и упал на четвереньки, воя от невыносимой боли. Снова не осознавая своих действий – все мутилось в голове, исчезало и появлялось, всплывали странные и страшные образы, – он провел неповрежденной рукой по телу, снимая неприятные ощущения и восстанавливая поврежденные ткани. Юноша смог убрать только самую сильную боль, на лечение ему требовалось время, но никто не собирался его ему давать.

Один из охранников приподнялся, вспомнил о своем пистолете, который все еще сжимал в руке, направил на беглеца и нажал на спусковой крючок. Очередь показалась Даньке длинной, почти бесконечной, пули летели в него смертоносными раскаленными кусочками металла… Данька высоко подпрыгнул, пропуская очередь, и завис в метре от земли, нарушая закон тяготения.

Его уровень восприятия настолько изменился, что юноша мог разглядеть каждую пулю, малиновое свечение вокруг них, быстрое вращение вокруг оси и неспешный плавный полет, пока они пролетали мимо и врезались в терриконы пустой породы. А еще он заметил краешком глаза черную бархатную тень, мелькнувшую за спиной, но, когда развернулся небрежным легким движением в воздухе, она уже исчезла, превратившись в легкую прозрачную дымку. Впрочем, после адской боли, которая безжалостным огнем опоясывала все его тело, привидеться могло что угодно.

Данька на лету протянул руку в направлении мутанта и дал сильный внутренний посыл: пистолет выбило из рук врага, а он сам отлетел назад, врезался в металлический столб и уже больше не поднялся.

Даниил рухнул на колени, не сумев сдержать стон– сломанные ребра сместились, прорывая кожу и мышцы.

Еще один охранник вскочил на ноги и рванулся к нему – перед глазами висела кровавая пелена, сквозь которую фигура гомункулуса казалась огромной, заслоняющей горизонт и багровое светило…

Данька часто задышал, насыщая кровь кислородом, одновременно провел рукой по телу, чтобы снять боль, мешающую ему сосредоточиться, и только потом повернулся к мутанту.

Тот почему-то за это время едва успел разогнуться и поднять одну ногу, двигаясь настолько медленно, что Данька даже устал ждать, когда он приблизится. Юноша протянул к охраннику руку, сминая воздух во что-то плотное и упругое. Потом толкнул этот спрессованный комок как огромную глыбу. Когда она достигла мутанта, гомункулус начал запрокидываться, ноги его оторвались от земли, и он медленно полетел назад, кружась в воздухе, как осенний лист…

– Вставать никому больше не советую, буду бить без жалости! – крикнул Данька гомункулусам, пытавшимся вскочить на ноги. – Это не шутки, вы вывели меня из себя. Не стоило этого делать, я сам себя не контролирую в такие моменты.

В ответ он услышал нечленораздельное мычание, в котором, если хорошо прислушаться и подождать несколько долгих мгновений, вполне удавалось разобрать какое-то грязное ругательство. Вероятно, охранники не поняли, что он им сказал, для них его речь слилась в один быстрый взвизг, и они все же пытались подняться, несмотря на предостережение.

Данька крутнулся еще раз, раскинув руки, и отбросил мутантов дальше, постаравшись сильнее ударить тех, кто пытался вытащить оружие, – у парня еще болели ребра, и меньше всего ему сейчас хотелось прыгать, спасаясь от пуль. Что делать дальше? При такой скорости движения и восприятия Данька мог бы еще многое сделать, только расплата за это будет суровой. Человеческое тело не предназначено для таких скоростей и мгновенного обмена веществ, сейчас оно активно пожирало резервы, имеющиеся в мышцах и крови, но уже через короткое время питательных веществ в крови не останется, как и кислорода, и тогда наступит резкий упадок сил. Несмотря на то что его тело немного изменилось, трансформация оказалась минимальной, потому что Даниил стойко противился этому. Пора было выходить из этого состояния, пока тело окончательно не ослабло.

Он оглянулся и помрачнел: те гомункулусы, кого он ударил первыми, снова начали подниматься. У обоих пистолеты в руках – еще немного и начнут стрелять. Пришлось Даньке еще раз пробежаться по кругу, ударив каждого мутанта ногой по голове, – при скорости, с которой он двигался, такие удары были смертельны для обычных людей, мутантов же просто оглушили.

Только после этого юноша стал глубоко и медленно дышать, возвращаясь в обычное состояние. Пока уровень его восприятия пришел в норму, произошло многое: охранники упали без сознания на землю, взметнулась вверх пыль от его последних движений, а в ушах прозвучал шорох осыпающейся руды с террикона.

Сердце продолжало биться с огромной скоростью, удары сливались в какой-то лихорадочный стук, от которого содрогалось мелкой дрожью все тело, ноги стали ватными, и не хотелось двигаться, мутило, мозг покрывался мутной предобморочной пеленой, больше всего хотелось лечь и умереть. Данька заставил себя, стиснув зубы от боли, подобрать выпавшее из рук гомункулусов оружие. Три пистолета он засыпал рудой на терриконе, а два засунул в кобуру своего комбинезона. После этого обыскал все еще лежавших без сознания охранников, надеясь найти хоть что-то, чем можно было бы их связать, – оставлять мутантов на свободе Данька не решался, ему уже надоело с ними драться, да и больно это.