— Хочешь пойти сегодня с нами в деревню? Мне нужно видеть рядом человека, которому я смогла бы довериться.

— Ох, — всплеснула руками Мэй и улыбнулась так, что на щеках появились ямочки. — Вчера весь особняк гудел рассказами о визите в Аркенс. Я ужасно хотела посмотреть хоть одним глазком на ваше умение врачевать без помощи дара, но боялась показаться назойливой, я и так вам слишком многим обязана. Я так рада приглашению, спасибо леди Лисабель!

— Мэй, — я с болью посмотрела на подругу. — Пожалуйста, называй меня по имени…

— Но ведь вы теперь во главе рода, леди. Вам следует выказывать должное уважение.

— Дружба важнее. Особенно сейчас, когда истинное отношение скрывается за маской вежливости. Когда мы были служанками во дворце, никто не утруждал себя лестью, говорили прямо в лицо все, что думали.

Мэй порывисто обняла меня, ее лицо сияло от счастья.

— Не скажи, — засмеялась она. — Ты слишком мало времени проводила в общей столовой. Градус интриг зашкаливает, слуги не отстают от аристократов.

Я тяжело вздохнула.

— Что с теми, что с другими, я потерпела поражение. Ты слышала о том, что произошло на балу?

Мэй зябко повела плечами и накинула на спину одеяло. Мне было тепло в пушистом длинном халате, хотя при разговоре изо рта вырывались облачка пара.

— Говорят, ты наступила на ногу будущей королеве…

Я густо покраснела и рассказала Мэй о леди Инессе, ее игле и о похожем кружеве.

— Оно было розовым! — воскликнула подруга, прежде, чем я упомянула цвет.

Платье леди Инессы и вправду было розовым. Мэй помнила все больше, может, она сможет подсказать зацепку посущественней.

— Пойдем, — решилась я. — У нас мало времени, я хочу кое-что тебе показать.

Я подождала, пока Мэй переоделась в платье потеплее, накинула сверху шаль. Утром в особняке гулял пронизывающий холод, который мне совершенно не мешал. Я могла создать вокруг себя теплую подушку воздуха с минимальными затратами силы. В алхимии множество преимуществ, жаль, что в академию я так и не попала. Лорд Бестерн обещал обучить меня, но с угрозой войны в воздухе ему сейчас не до этого.

Дверь в комнату Мэй резко распахнулась. Словно в ответ моим мыслям, ворвался муж, в наскоро накинутой рубашке и свободных штанах. Увидев меня, сидящую на кровати, он словно закаменел и только в глазах отражалось видимое облегчение.

— Уильям, — я встала и подошла вплотную к мужу, подняла на него лицо, устроив ладони у него на груди. — Что случилось?

— Я думал… К дьяволу, — лорд Бестерн запустил пятерню в растрепанные волосы, будто злился на собственную несдержанность. — Света, я рад, что ты в безопасности.

— Что со мной может произойти?

— Девочка моя, — шепнул он в волосы над ухом. — Лучше я буду излишне беспокоиться, чем потом корить себя за беспечность.

Мэй смутилась и отвернулась, чтобы не мешать разговору супругов. А мне хоть и было немного стыдно за то, что заставила мужа волноваться, но в то же время радостно видеть, что не безразлична ему.

— Я хочу показать Мэй портрет леди Инессы.

— Давай сделаем так, — серьезно выслушал муж мое предложение. — Выставим несколько работ Пруденс и спросим, какой портрет покажется Мэй знакомым.

В словах Уильяма был резон. Мы подождали, пока он на скорую руку приведет себя в презентабельный вид, спустились вместе в мастерскую. Лорд Бестерн вошел первым, а через несколько минут поманил Мэй и меня за собой.

На нас смотрела целая галерея женщин. Я с интересом рассматривала портреты, увлеченная судьбой, увиденной для них Пруденс. Тут были матери с младенцами на руках, строгие эмбии в закрытых платьях, стареющие матроны с излишними украшениями в волосах. Посмотреть было на что, а учитывая то, что лорд Бестерн, видимо, был знаком с героинями предсказаний в лицо, Пруденс предоставила брату неплохой материал для лавирования по дворцовой жизни.

Я настолько отвлеклась, что не сразу увидела, как Мэй замерла перед портретом леди Инессы с жутким выражением лица.

— Я все вспомнила, — сказала она тонким голоском. — Как я могла забыть? — Мэй повернулась ко мне и торопливо заговорила. — Я осталась в тот день в мастерской одна, работала над кружевом. Очень кропотливая работа, со множеством вставок, но срочная. Госпожа Веллсбери обещала дать выходной и надбавку, я надеялась навестить родителей… — Мэй накрыла руками заалевшие щеки. — Леди Лайвдейс неожиданно постучалась в дверь, требовала получить кружево прямо сейчас. Я пыталась объяснить, что не уполномочена рассчитываться, в отсутствие госпожи Веллсбери, но Леди Лайвдейс настаивала, говорила, что желает посмотреть на работу. Я не посмела отказать: очень важная клиентка, нельзя вызывать недовольство. Она осталась довольна работой, долго примеряла, кружилась по комнате. А потом… Я успела обернуться, увидела тяжелый канделябр. Мой глаз! Так больно, так страшно. Я кричала, но никто не пришел. Она оставила меня умирать. Не понимаю, за что? Не понимаю…

— Тише, тише, — я обняла подругу, муж хмуро наблюдал со стороны, я заметила, как его рука сжалась в кулак.

Тело Мэй в моих объятиях закаменело, затем она откинула голову и принялась биться в судорогах.

— Что за черт? — воскликнул муж.

Я скинула халат с плеч, свернула его в рулон и подложила под затылок Мэй, чтобы голова не ударялась о доски пола. Во рту подруги пузырилась слюна, глаз закатился, шрам побледнел, рыжие кудряшки разметались. Муж присел рядом, помог расчистить пол, чтобы Мэй не причинила себе вред. В мастерскую заглянула сиделка Пруденс, увидела припадок подруги и в испуге прижала ладонь ко рту. Бестерн услал ее за стаканом воды.

Мэй обмякла, словно ее тело покинула одержимость. Она осталась лежать с закрытыми глазами, раскинув худые руки. Муж поднял ее за плечи и под коленями, легко, как пушинку, понес вверх по лестнице обратно в комнату. Мой халат был испачкан, я скомкала его в руках и последовала за мужем.

По дороге я встретила заспанную Роуз. Она мигом умчалась за запасной одеждой — не дело хозяйке разгуливать по дому в одной ночной рубашке. Встретилась и свекровь, она неодобрительно поджала губы и обратилась к сыну:

— Уильям, почему твоя жена забывает о приличиях?

Хотелось ответить, что говорить о человеке в третьем лице, когда он находится на расстоянии вздоха тоже не очень-то красиво.

Лорд Бестерн глубоко вздохнул и тихо спросил, с почтением сына, у которого заканчивается терпение:

— Как спалось матушка? Надеюсь, ты хорошо себя чувствуешь? Видишь ли, моя возлюбленная жена с раннего утра помогает занемогшей подруге.

— Я наслышана о смехотворных попытках сделать вид, будто она разбирается в лекарстве. Благородной леди сперва стоит научиться не позорить мужа в обществе.

Я внутренне сжалась от неодобрения в голосе свекрови, напоминание о провале на балу все еще было слишком болезненным.