улыбнулся мистер Мирт. — Но это значит, что нашелся в Лунденбурхе какой-то человек, который вспомнил. И принес свои извинения таким образом. И я убежден — цветов будет становиться все больше и больше…

— Убеждены? Почему?

— Я намерен опубликовать несколько статей на основе записок вашего отца. Уверен, что научное сообщество весьма заинтересуется его идеями. А если вдруг наше научное общество решит отвергнуть его на основе искаженного мнения… Что ж, уверен, что ханьские ученые своего не упустят.

— Вы в самом деле готовы отдать идеи отца в руки врага накануне войны?

Мисс Амелия вскинула голову и увидела, что глаза мистера Мирта смеялись.

— Конечно нет, моя дорогая. Но пусть они думают, что да. Им полезно.

— Вы очень коварны, Габриэль!

— А вам, душа моя, не рассказывали в детстве о коварстве фаэ? Утащу вас в Холмы, будете знать!

Мистер Мирт открыл калитку и осторожно подошел к могиле. Опустившись на колени, он принялся доставать из карманов заранее припасенные предметы — здесь была йольская свеча, ветки остролиста и рябины и печенья в тканевой салфетке.

— О, Габриэль… — глаза мисс Амелии снова наполнились слезами, когда она поняла, что он делает.

— К сожалению, в выпечке Поуп не преуспел, но иного повара у меня просто нет, — улыбнулся мистер Мирт, расставляя предметы у надгробия.

Свеча загорелась — тихим, ласковым пламенем.

Печенье и растения лежали рядом, создавая мрачный, но йольский уют.

— Никто не должен оставаться без праздника в такой день, — твердо сказал мистер Мирт.

Мисс Амелия кивнула, опускаясь на землю рядом с ним. Многослойные юбки пришлись как нельзя кстати — хотя даже так она чувствовала холод, поднимающийся от земли.

— У нас дома не празднуют, — тихо сказала она.

— В таком случае приглашаю вас к своему очагу, — мягко сказал мистер Мирт. — К плохо пропеченному печенью и горячему бренди.

— Я… Да, — мисс Амелия сама удивилась сомнению в своем голосе. Чопорный ужин с матушкой или компания Габриэля и Поупа? Ответ очевиден! — С огромным удовольствием! Отправлю от вас весточку дядюшке, чтобы не волновался, и я — вся ваша.

— Осторожнее с такими словами, — мягко ответил мистер Мирт. — А вдруг я только этого и хочу?

У мисс Амелии перехватило дыхание.

Мистер Мирт тем временем достал из кармана пальто фляжку.

— Светлого Йоля, Гилдерой! — сказал он и сделал большой глоток.

Фляжка перешла в руки мисс Амелии. Она посмотрела на надгробие, на стих на светлом мраморе и тоже выпила.

— Светлого Йоля, папа!

Мягкий снег ложился на землю, на плечи мистера Мирта и на платье мисс Эконит. Мистер Мирт забрал фляжку.

— Прекрасная сегодня погода, не так ли? — спросил он.

А когда мисс Амелия кивнула, наклонился и поцеловал ее в губы.

* * *

Поуп встречал их у двери.

— Как знал! — обрадовался он. — Мисс! В гости!

— Мисс очень рада прийти в гости, — сказала мисс Амелия, делая реверанс перед дворецким.

Поуп помог ей снять накидку и шляпку и осторожно развесил на вешалке. Мистер Мирт успел избавиться от пальто и цилиндра самостоятельно, явно привычным движением скинул сюртук на комод и, энергично потирая руки, направился в гостиную.

— Сказать по правде, я ужасно замерз!

Огонь в камине ярко горел, в комнате было тепло, а за окнами начинался снегопад — как несколько дней назад. Но сегодня вид падающего снега приносил в душу мистера Мирта радость и покой.

Мисс Амелия зашла следом за ним и села в одно из кресел. Мистер Мирт достал из шкафа бутылку хорошего бренди и два стакана и поставил на столик перед камином.

— Сыграем в карты? — предложил он.

— Никогда не отказываюсь! — тут же ответила мисс Эконит. — И я убеждена, что обыграть меня вы не сможете.

— Посмотрим! Поуп, принеси колоду.

Поуп вошел в комнату через несколько мгновений. В руках у него был поднос с йольским печеньем, кофейником и колодой для игры в бридж.

— Сэр, там посылка, — сообщил он, устанавливая поднос так, чтобы ничего не разлить.

— Посылка? Мне? — брови мистера Мирта взлетели вверх. — Принеси сюда. Кто это решил мне сделать йольский подарок?

— Не знаю. Доставили утром. Сказали лично в руки передать, — пожал плечами Поуп и грузно ушел в коридор.

Мисс Амелия взяла с подноса печенье. Оно в самом деле оказалось слегка непропеченным, зато глазурь была вкусной, да и в целом — когда еще попробуешь печенье, сделанное руками каменного великана?

— Вы несправедливы к Поупу, Габриэль. По-моему, он весьма талантливый пекарь.

— Да? — усмехнулся мистер Мирт. — Придется вам поверить.

Поуп тем временем принес в гостиную объемный сверток и положил на диван. Мистер Мирт и мисс Амелия с интересом склонились над ним.

— Понятия не имею, что там, — задумчиво сказал мистер Мирт, накручивая на палец растрепанный каштановый локон. — И никакой записки, Поуп?

— Только это, — дворецкий протянул мистеру Мирту кусок картона.

Короткая надпись «Габриэлю» не особо проясняла ситуацию — за исключением того момента, что отправитель был весьма фамильярен.

Мистер Мирт развернул сверток.

— Что ж, йольские подарки игнорировать нельзя, поэтому… — он осекся, а потом расхохотался, запрокинув голову. — Проклятие! Чтоб тебя Холмы сожрали, братец!

Мисс Амелия заглянула в сверток.

В свертке были ветви белоснежного мирта и голубые, как весеннее небо, колокольчики, которые никак не могли цвести посреди декабря. А между ними лежали часы, бронзовая луковица на длинной цепочке и записка, в которой было два слова:

«До встречи!»

Эпилог (Лунденбурх. Полгода спустя)

— Мистер Уотерс! — Главный редактор «Вестей Тамессы», мистер Фэйгрис, был взволнован и то и дело потирал лоб.

Белоснежный платок в его руках постепенно становился серым, но мистеру Фэйгрису было недосуг обращать внимание на подобные мелочи.

Он оперся руками о конторку мистера Уотерса — лучшего своего журналиста — и почти кричал ему в лицо.

— Вы слышали? Вы уже слышали?

— Мистер Фэйгрис, успокойтесь, — хлопотала над ним его помощница мисс Ридженс. Смерть работодателя от сердечного приступа не входила в ее сегодняшние планы: этим вечером она вместе с сестрой планировала посетить оперный театр и весь день создавала себе особенное настроение.

Теперь настроение таяло с каждой минутой вместе с планами на вечер.

Мистер Фэйгрис покраснел и тяжело дышал и все продолжал выкрикивать что-то о том, что мистер Уотерс должен был видеть.

— Уотерс, умоляю вас, скажите ему уже, что видели, пусть он успокоится! — взмолилась она.

— Но я правда не понимаю,