И все голлумы-переростки дружно плюхнулись на пол, еще и ноги скрестили, этакие страшненькие будды не первой свежести. Жуткая это картина, скажу я вам, учитывая, что они колени до хруста в процессе скрещивания ног повыворачивали. Хотя и до этого зрелище было не для слабонервных.

– Какие вы у меня послушные, – умилилась, стараясь унять дрожь в руке, потому что телефон трясется так, что того гляди уроню. – Ну, вы посидите, а я пока подумаю.

Повернуться спиной к монстрам было очень тяжело. Пару раз резко обернулась, но они продолжали смирненько сидеть на своих местах и попыток наброситься не предпринимали. Посветила на дверь, в поисках хоть какой-то возможности вскрыть ее, и пришла к неутешительному выводу: тут без болгарки и топора делать нечего. Подумала было попросить свиту выбить эту махину, но тут же отринула эту мысль. Чтобы их удерживать, и делали такую дверь, так что тут без вариантов. Оставила эту гиблую затею и пошла вдоль каменной стены, в поисках даже не знаю чего. Помещение было огромным, с низким потолком и неровными, вырубленными прямо в каменных стенах нишами. Пройдя метров десять, я уже хотела вернуться обратно, но тут впереди что-то блеснуло. Прошла еще немного, водя телефоном из стороны в сторону, чтобы не пропустить то, что привлекло мое внимание, и нашла! На стене, в старом, изъеденном ржавчиной держателе, висел лампус. Покрытый пылью и плесенью, тоже порядком проржавевший, но это был лампус! Вытащить его из держателя оказалось не так-то просто, но я справилась. Сначала пыталась ногтями отковырять, не вышло. Потом в ход пошел факел, за которым я не поленилась сбегать, попутно проверив, что делают монстрики. Монстрики ответственно выполняли мою просьбу, то есть сидели. Но факел тоже не помог. Нашла на полу кость, надеюсь, что не человеческую, и вот с ее помощью, орудуя острым обломанным концом, мне удалось выковырять лампус из кольца. Вернулась к двери, обтерла кубок подолом, мысленно посылая мольбы вселенной, Богу и пресловутой удаче, которая, в конце концов, просто обязана обо мне вспомнить хотя бы сейчас.

– Ну, поехали, – прошептала и уколола палец, активируя механизм лампуса.

Кровь-то я себе пустила, но в кубок она не пошла. Стекала по ножке, капала на пол, а внутрь не шла!

– Да чтоб тебя! Загорайся ты! – выкрикнула, встряхнув эту допотопную штуку.

Что-то щелкнуло, игла сильнее впилась в палец и кровь пошла куда надо. От резкой боли я уронила телефон, экран погас. Но уже через пару секунд вспыхнул разрастающийся в чаше лампуса огненный шарик. Когда он дорос до краев чаши, монстрики завизжали и ломанулись вглубь пещеры, подальше от света, но в этот раз я не приказывала шарику не расти, а, наоборот, хотела, чтобы он стал больше. Когда жар стал нестерпимым, поставила лампус возле самой двери, чуть наклонив к ней, и отбежала на пару метров.

Дым повалил практически сразу, он клубился по полу, поднимался вверх и расползался во все стороны, но дверь не загоралась, а продолжала тлеть. Рэдданиевые полосы накалились докрасна и начали медленно оплавляться, но дыма становилось все больше и больше. Он забивал легкие, не давал дышать, в голове зашумело, из глаз потекли слезы, а кашель мешал сосредоточиться. Да я просто задохнусь, если буду стоять тут и ждать, пока дверь сгорит!

И тут сзади кто-то потянул меня за подол. Обернулась и зашлась кашлем в попытке закричать. Передо мной стоял лысик-голлум, настойчиво теребя край подола.

– Чего тебе? – прохрипела я.

Он помотал головой, тоже явно не наслаждаясь дымовой завесой, и опять потянул за платье. Зовет куда-то? Оглянулась. Дверь загорелась, но невесело как-то, без энтузиазма, а стоять здесь и ждать было уже просто невозможно. Ладно, пойду за ним, вдруг что-то важное – решила я, с трудом соображая, что вообще происходит.

Монстрик уцепился за платье и не отпускал, пока не привел меня к небольшому водоему. Вода вытекала прямо из стены на высоте полуметра и собиралась в углублении в полу. Серокожий лысик подвел меня прямо к луже и потянул подол к воде. И тут до меня дошло! Присела, попыталась оторвать кусок ткани от юбки, но она оказалась слишком крепкой. Монстрик оттолкнул мои руки, надорвал край подола острыми когтями и отступил на пару шагов. Дальше я уже сама справилась: оторвала полоску ткани, намочила ее, свернула и приложила к лицу. Здесь дыма было меньше, и мокрая ткань сработала, но мне-то нужно идти к источнику дыма.

К тому моменту, когда я вернулась к двери, огненный шар был уже метра полтора в диаметре, а дверь практически вся пылала, но еще держалась. Да что же это за дерево-то такое? Металл и тот плавится, а оно прогорать не хочет! В голове туман, мокрая ткань от дыма не спасает, а ведь нужно еще и лампус выключить. Не знаю как, но мне удалось приказать огненному шару хотя бы перестать разрастаться, совсем потушить не получилось. И вот наконец дверь сдалась. Огонь с гулом вырвался в коридор, шарик весело поскакал за ним, и дым тоже потянулся следом. И куда они, интересно? Ну огонь-то дверь доест и успокоится, а вот огненный шар укатился в неведомом направлении. А на полу лежал и жалобно пиликал, оповещая о перегреве, мой многострадальный телефон. Обливаясь слезами, подняла страдальца, едва не завалившись от головокружения, когда наклонялась, спрятала в карман, пошатываясь, сходила за факелом, подожгла его от догорающих остатков двери и на ощупь пошла искать справедливости. Иворг не выживет…

Дорогу к выходу из подвала я нашла на удивление легко. Пыхтя, продолжая кашлять и утирать слезы, поднялась по лестнице. Немного растерялась, обнаружив отсутствие двери, вышла под лестницу и… Может, обратно вернуться? Там, со свитой, как-то поспокойнее будет…

И пусть кто-то попробует обвинить меня в происходящем! Нет, я понимаю, что скачущий по холлу замка, будто обезумевший каучуковый мячик, огромный огненный шар это моих рук дело, но я же не специально! Я, между прочим, жизнь свою спасала, как могла. И кто бы мог подумать, что в каменном замке так много всего, что может гореть? Крики «пожар», «горим» и «помогите» не добавили уверенности, но и отсидеться под лестницей тоже, наверное, не получится. По совести нужно хотя бы попробовать как-то приструнить созданного мной же огненного возмутителя спокойствия, но я так устала! Понятия не имею, как это сделать, и вообще, сами виноваты…

– Что тут происходит?! – громогласно вопросил знакомый голос откуда-то сверху.

Ну вот, папа сейчас со всем разберется. А я тут посижу, отдохну, о жизни подумаю.

С катастрофой справились довольно быстро, из-под лестницы обзор был так себе, но я успела заметить, как в очередной раз пролетающий из одного конца холла в другой мой огненный шар-кошмар мгновенно уменьшился до размеров горошины и потух, пустив напоследок струйку желтого дыма. Парадная дверь с треском распахнулась, и весь дым улетучился на улицу, как по приказу. И только запах гари свидетельствовал о только что бушевавшем пожаре.

– Татьяна! – громогласно позвал меня папа.

– А почему сразу я? – возмутилась, скромненько выйдя из-под лестницы.

– Ты себя видела? – вопросил отец, стоя на той самой лестнице.