– Эй, льдинка, ты не растаешь на таком солнцепеке?

Айси приложила ладонь козырьком, чтобы разглядеть подошедшего.

– Еще раз назовешь меня льдинкой, опять получишь, – предупредила Айсин, узнав в юноше, будто сотканном из света, Лунаса. Он был похож на лучезарного ангела, при взгляде на которого слезились глаза.

– Ладно-ладно, прости, привычка, – Лунас приподнял руки в примирительном жесте и опустился рядом. – Ты чего здесь расселась, вас разве не допустили до занятий? Или ты отлыниваешь в первый же день?

– Ты пришел меня обвинять? – Айси на секунду почудилось, что возле Лунаса знойный плотный воздух почтительно отступил на шаг.

– Вообще-то нет. Я направлялся по своим делам, пока не увидел, как ты здесь грустишь в одиночестве. А так как я теперь часть «ЗолСума», то ваше поведение влияет на мой статус…

– Очередной надзор? – раздраженно спросила Айси. Она чувствовала себя посаженной на цепь дворнягой.

– Интересная мысль, – хмыкнул Лунас, заправив за ухо светлую прядь, выбившуюся из косички. – Что стряслось? Ты какая-то кислая.

– Ничего особенного, – почти безразлично сказала Айсин, неопределенно дернув головой.

– Знаешь, когда умерла наша с Лиар мама, мне тоже было грустно и больно, но я никому не рассказывал о своих переживаниях… Это было ошибкой. Лучше выговориться, станет легче.

– С чего это ты вдруг решил разоткровенничаться?

– Не знаю, – хмыкнул Лунас и пожал плечами. – Может быть, в тебе я вижу себя. Я тоже сталкивался с проблемой отсутствия прочной материнской защиты и кошмарами…

– Ты подслушивал, что ли? – Айсин скрестила руки на груди и одарила собеседника неодобрительным взглядом.

– Зачем же так вульгарно. У меня просто хороший слух. Серьезно, Айси, я могу помочь.

– Как?

– Есть одна руна, которая может частично блокировать плохие мысли.

– И кошмар уйдет? – с сомнением спросила девушка.

– Не сразу, но у нее быстрый эффект. Кроме того, твоя материнская защита окрепнет достаточно сильно для первых занятий боевой магией. Однако придется прогулять следующие два урока, чтобы я смог нормально активировать руну.

Айсин оценивающе оглядела Лунаса, будто что-то в его внешнем виде могло помочь ей раскусить его. Она долго раздумывала и уже склонялась к отказу, но поняла, что помощи все равно ждать больше неоткуда. А кошмары выматывали и не давали сосредоточиться на расследовании. Айсин не хотела, чтобы они привели к фактической ошибке.

– Ладно, веди.

Лунас встал и галантно предложил Айси свой локоть для того, чтобы опереться. Она решила, что протестовать будет невежливо, поэтому, подхватив его под руку, позволила проводить себя к месту назначения. Они миновали школу, тренировочные поля и добрались до пришамадорских особняков. Ослепляющие лучи были повсюду – в листве, траве и даже в гравии на дорожках.

Лунас и Айсин прошли под аркой, обвитой декоративным плющом, к трехэтажному дому. Шамадорец открыл дверь и посторонился:

– Гостиная в конце коридора. Я сейчас вернусь.

Лунас поспешил на второй этаж по широкой лестнице с мраморными бежевыми ступенями и лианоподобными перилами. Айси с любопытством оглядела просторную прихожую с вощеным паркетным полом и побрела в гостиную. Успев сделать лишь два шага, она едва не споткнулась, увидев знакомого мужчину с убранными назад каштановыми волосами. Он сидел на светлом кожаном диване в форме полумесяца и пил из фарфоровой чашки. Заметив вошедшую, Вермон Семпер застыл с немым вопросом во взгляде.

– Гхм, я могу чем-нибудь вам помочь? – вежливо поинтересовался он.

– Э‐э-э, я жду Лунаса, – Айсин растерянно оглянулась.

– Боюсь, милая леди, мой сын сейчас на занятиях в Шамадоре. Очень жаль, что он не удосужился вас об этом предупредить. Можете зайти вечером, когда…

– Не будет она заходить вечером, Вермон, – огрызнулся Лунас, вошедший в комнату с пергаментами и какими-то мелкими инструментами. – Оставь нас одних, будь так добр.

– Лунас, ты уверен, что это… хорошая идея? Если Демид узнает о твоих экспериментах…

– Избавь меня от своих нотаций, – отрезал тот, сгружая вещи на стол перед диваном. Вермон с грустью посмотрел на сына и, пожелав Айсин приятного пребывания в их доме, покинул гостиную, забрав чашку с собой.

– Итак, начнем, – Лунас сделал вид, что ничего не произошло, и обратился к Айси: – Садись на диван. Будет совсем чуть-чуть больно, но лучше не дергайся, иначе только хуже сделаешь.

Айсин послушно опустилась на мягкий диван. Лунас расположился рядом, развернув перед собой на столе один из пергаментов со множеством рун и подписями к каждой из них. Вооружившись инструментом, похожим на плод любви перочинного ножа и шариковой ручки, Лунас уже готов был приступить к ритуалу, но Айсин с опаской отпрянула в сторону:

– Я надеюсь, ты мне этим скальпелем голову не оттяпаешь?

– Это алхимическая ручка для рунописи, – поправил Лунас, повертев в пальцах инструмент.

– Так сколько раз, говоришь, ты это делал?

– Один, на себе.

– Обнадеживающе.

– По правилам рисовать руну нужно на груди, но я не рискну тебе это предложить. Поэтому лучше сделать сзади на шее. Заодно скроем волосами. Когда она активируется, осядет на кожу, как рисунок чернилами. Можно, конечно, попробовать на виске…

– Спасибо, но я никогда не испытывала большой симпатии к татуировкам, так что лучше, если я и сама не буду ее постоянно лицезреть.

Лунас кивнул, снова вооружившись алхимической ручкой. Айсин стянула копну каштановых волос в небрежный пучок на затылке. Буквально тут же она почувствовала, как холодный кончик ручки колет кожу. Она видела в отражении шкафов, как Лунас долго возится с выстраиванием линий, измеряет градусы и точность направлений. Время от времени он подсматривал в пергамент, сверяясь с оригинальным рисунком. Дабы не сидеть в тишине, Айси решилась задать вопрос, который ее мучал:

– Скажи, а правда, что отказаться от силы – это самое ужасное, что может сделать маг? Эль рассказала, что Мантир считает, будто лучше умереть, чем отдать дар.

– Не любишь неловкое молчание? – хмыкнул Лунас. – Маги крайне трепетно относятся к своим дарам. Все обострилось после Вер-Шительной Войны, когда волшебников практически истребили. Даже сейчас нас на самом деле очень мало. И некоторые нечистые на руку ублюдки используют украденную Дикую Магию. Как ты понимаешь, извлекается она из живых колдунов, а забравший увеличивает свою силу. Говорят, чужая Дикая Магия дает дополнительные возможности естественному дару, но не знаю, правда ли это. Полностью отдав дар, маг становится безвольным куском мяса, не умеющим мыслить и осознанно действовать. Спустя какое-то время эти бедолаги умирают.

– Ох, это так жестоко.