— Да кто ж ее знает? — пожала я плечами.

— Вы о чем?

Лицо соседки стало до того растерянным, что мы с Рокси рассмеялись.

— Не бери в голову, — махнула я рукой, отсмеявшись. — Давайте лучше вы со мной подумаете, чем таким Ская поразить.

Так мы ни к чему и не пришли.

Уже ночью, лежа в постели, я опять крутила слово «пикантный» вместе с понятием «морепродукты». Перед глазами вдруг, словно наяву, встало одно блюдо высокой кухни, которое я пробовала один раз в жизни, но вкус словно отпечатался в моей голове навсегда.

Паэлья с морепродуктами и шафраном. Своеобразный, именно что пикантный вкус. От обычной паэльи эта отличалась большим разнообразием ингредиентов и, само собой, шафраном. Который в Аррее и не найти… По крайней мере, ни он, ни его аналоги мне не попадались. Обидно до слез! Дома на него банально не было денег, здесь они есть, зато самого шафрана нету! И что хочешь, то и делай…

Расстроившись окончательно, я уснула.

* * *

Наставник стоял у окна и, крепко стиснув губы, рассматривал кипящую жизнь столицы. Люди внизу бежали по своим делам, не обращая внимания на мелкий осенний дождик.

Настроение у хозяина кабинета по-прежнему было неважным. Но он уже взял себя в руки и приготовился сделать очередной ход в своей, пусть теперь немного скорректированной, игре.

В дверь осторожно постучали.

— Войдите, — громко проговорил мужчина.

В кабинет просочились трое девушек, причем одну остальные крепко держали под руки.

— Наставник, мы ее привели.

— Выйдите, я хочу поговорить с ней наедине, — не поворачиваясь, небрежно сказал он.

Через мгновение в кабинете они остались вдвоем.

— Наставник… — Айрина сползла на пол. — Простите, но я…

— Ты меня очень разочаровала, — ровным тоном произнес он. — Не ожидал я, что моя любимица окажется такой глупышкой. Право, я даже не знаю, что теперь делать.

Девушка опустила голову, чтобы волосы занавесили лицо и не было видно, как оно исказилось от злости. Показывать свою ярость этому мужчине она не намеревалась. И так все пошло наперекосяк.

Эта подделка!.. Кто же знал, что она окажется демонологом?! А ведь Наставник утверждал, что, кроме них, демонологов не осталось! Но ничего-ничего… Еще никто из ее врагов не ушел от расплаты. Эту дешевку она тоже настигнет. Просто нужно продумать все более тщательно.

Айрина сильно прикусила губу и заставила себя расплакаться:

— Наставник, умоляю… Простите меня! Да, знаю, оступилась, но, клянусь даром, я больше не повторю такой ошибки!

— Ты понимаешь, что могла выдать всех нас? — Мужчина наконец повернулся к ней лицом.

— Теперь да…

— Понимаешь, что тебе лучше не практиковать демонологию некоторое время?

— Конечно!

— Надеюсь, ты усвоишь этот урок, — кивнул Наставник. — А к переселенке больше не приближайся. Ты слишком себя засветила. Еще один прокол — и никакой медальон для маскировки внешности тебе не поможет. Поняла?

— Да, Наставник. — Айрина ответила ему обожающим взглядом.

— Тогда иди, — махнул рукой мужчина и отвернулся. — Ты прощена, но я по-прежнему расстроен. Думаю, ближайшую неделю мне не захочется тебя видеть.

— Простите… — последний раз всхлипнула она и, шустро поднявшись, ушла, аккуратно прикрыв за собой двери.

Наставник вскинул голову и прищурил глаза.

Сейчас, когда он недвусмысленно дал понять Айрине, чтобы не лезла к той девчонке, можно не торопясь подумать, как уничтожить ненавистную переселенку.

А за дверью яростно сжимала кулаки сама Айрина. Пусть Наставник запретил ей приближаться к этой подделке… Поквитаться можно и без этого.

В моем мире говорят: утро вечера мудренее. Собственно, в моем случае так и получилось. Вскинулась я в семь утра, сама, с горящими глазами, и первым делом рванула к своим ашерилам.

Мишленовские звезды, почему я сразу не додумалась! Шафран получают из рыльцев крокусов, так? Ашерилы на них жуть как похожи, так? Надо попробовать!

Над любимым вазончиком я ненадолго зависла. Цветов хватало, вот эти темно-красные ниточки, наверное, и есть пресловутые рыльца… Но процесс получения… Ладно, не выветрился из памяти. Его там никогда и не было.

Ай, была не была!

Тяжело вздохнув, я сорвала один из недавно распустившихся цветков, осторожно, чтобы не повредить, повыдергивала рыльца и задумчиво застыла.

Просушить бы… Подоконник не подходил, не думаю, что солнце пойдет нежным ниточкам на пользу. Плюс сдуть же может, они тонюсенькие, легусенькие.

С горем пополам приспособила под это дело плоскую стеклянную баночку. И оставила ее на кухне, подальше от раковины.

Лиля все это время наблюдала за мной с нескрываемым интересом, и когда я, удовлетворенная, устало плюхнулась на свою кровать, спросила:

— Ну и что это было?

— Попытка получить одну оч-ч-чень пикантную штучку, — хмыкнула я. — В моем мире она считается королевой пряностей. Но я не уверена, что ашерил настолько похож на его земной аналог…

— Интересно, поделишься результатом?

— Разумеется, — хмыкнула я.

После мы разбежались, каждая на свои занятия.

Я поделилась с наставницей идеей обратиться к Скаю и неожиданно получила очень горячую поддержку. Мол, она сама подумывала предложить мне это, но я ее опередила.

Так что, получив официальное благословение, я с удвоенным рвением приступила к выполнению плана.

Вернувшись в комнату на обед, я первым делом рванула к сохнущим рыльцам. Те уже дошли до кондиции, потому что растирались в порошок легко. Именно сам шафран, вне блюда, я пробовала только раз в жизни, но вкус у него настолько яркий и специфический, что, уверена, узнаю сразу. Я осторожно лизнула палец и на миг замерла, прислушиваясь к ощущениям на языке.

Да, это был он. Чуть-чуть отличался, конечно, по мне, аррейский вариант был немного слаще и с приятной холодинкой, но не критично. Зато в остальном, включая концентрацию, — именно то, что надо. Все то время, что я готовила обед, приятный привкус оставался во рту.

Окрыленная успехом, я по памяти набросала рецепт паэльи с морепродуктами и пошла сдаваться наставнице. Та, услышав просьбу, долго хохотала, мол, я Ская, как животное, пищей приманиваю. На что я резонно возразила, что в моем мире говорят: путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. В нашем случае сердце надо было заменить на голову, но тем не менее. Маркиза даже ненадолго задумалась над этой народной мудростью. А потом признала, что в этом что-то есть.