Когда раздался звонок в дверь, было десять утра, я еще валялась в кровати, досматривая неизвестно какой по счету сон, отец уже ушел на работу, а матушка возилась на кухне, гремя кастрюлями. Открывать дверь пошла она, удивившись нежданному утреннему гостю. Ну а наглец Никита превзошел все ожидания! Он с порога всучил мамочке букет розовых роз, осыпал ее комплиментами и заявил, что ужасно рад знакомству с матерью своей почти что невесты, ведь мы та-ак любим друг друга.

Матушку чуть инфаркт не хватил – от счастья! Коля ненавидел все эти сантименты, потому я всегда говорила родителям, что мы гуляем компанией и Барабин – просто друг, который не проявляет ко мне интереса. Собственно, они и не видели его за два года ни разу… а тут бац – и оказалось, что у дочери есть молодой человек. А мамочка ведь дико волновалась, что ее Софочка так никого и не найдет. Тысячу раз повторяла: «Вот я в девятнадцать лет уже тобой беременна была, хозяйство вела, с отцом твоим жила». Надоело это выслушивать…

Итак, когда я через часок проснулась-таки из-за какого-то странного шума и, вся помятая, выползла в коридор, матушка с Зиминым на кухне активно обсуждали меня и… стряпали булочки. Конечно же, Ника я сразу за шкирку утащила в комнату, подальше от мамочки, где он и получил выговор «за все хорошее». И вот хоть бы капельку постыдился, извинился, что ввел мою маман в заблуждение, но нет же!

– Ну чего ты ворчишь? – возведя глаза к потолку, отозвался Ник на все мои возмущения. – Я поддерживаю легенду.

– Перед моей родительницей, которая даже о Коле понятия не имела?

– А что такого?

– Зимин! – почти зарычала я на него.

– Что-о-о? – протянул тот.

Я не успела ответить. Ник медленно приблизился, приобнял меня за талию и самодовольно ухмыльнулся, потом чуть склонился, шепча на ухо:

– Может, мы правда вместе? Кто знает, а? Может, я с самыми серьезными намерениями? – в голосе так и слышится смех. – Смотрю на тебя, а сам так и мечтаю, так и хочу съесть, аррр… – Судя по звуку, он цапанул зубами воздух где-то у моего уха. – Ну, или заумиляться до смерти!

Именно в этот момент Никита легко подхватил меня и, хохоча, поднял в воздух. Визжала я знатно – птица гордая, летать не умею, – зато и смеялась потом тоже немало, не забывая, однако, поминать наглеца Ника всеми лестными словами. И за то, что при мамке «легенду поддерживал», и за устроенный полет да сцену шуточного соблазнения перед ним, и явно за дальнейшее предложение выбрать наряд для Нового года. Почему? Да ведь Зимин оказался тем еще привередой: то одно не нравится, то другое не так, брюки плохо сидят, ткань не та, каблук маловат…

В итоге для благих целей пришлось покромсать одну из моих черных маек и согласиться надеть дикие сапоги на огромнейшей шпильке. А вот штанов подходящих мы так и не нашли… Стоит ли говорить, что из-за этого оставшуюся часть дня мы провели в магазинах? Притом не самых приличных, ибо платил Ник, а потому он хотел, чтобы выглядела я именно так, как «желает выигравший спор».

Да-да, пришлось подчиниться, раз проспорила!

И вот теперь под длинным пуховиком приходилось прятать от родителей тот ужас, в который пришлось нарядиться. Латексное обтягивающее нечто, представляющее собой брюки и лиф, соединенные тонкими перекрещивающимися полосками, явно не порадовало бы родных. А уж открывающий напоказ «всю душу» изрезанный топик, который был раньше нормальной майкой, – тем более!

Вновь я кинула взгляд на экран мобильного и выскользнула-таки за дверь, пожелав родителям хорошо отпраздновать. По ступенькам я спускалась осторожно, действительно боясь упасть и переломать себе ноги, а то ведь и затею не получится исполнить, и неприятно будет… Это еще мягко сказано – неприятно.

– Хэй, Софи! – голос Зимина практически повис в морозном воздухе.

Я вопросительно огляделась. Наконец я заметила приоткрытую дверцу одной из машин и Никиту, как раз выбирающегося на улицу. Хотела было крикнуть, чтобы этот дурак не смел высовываться на мороз без куртки, но слова застряли в горле… Засранец, красивый ведь. Очень. Встрепанные светлые волосы, шальная улыбка, и весь образ… такой сильный, но в то же время легкий, изящный. Было видно, что и себе наряд Ник выбирал кропотливо, вдумчиво. Хотя, может, мне лишь кажется? Ведь одежда обычная, ничего такого! Только вот…

Эта белая приталенная рубаха с закатанными до локтя рукавами и парой расстегнутых пуговиц у горла. Она открывала широкие кожаные браслеты наручников на запястьях и такой же ошейник с тоненькой цепочкой, конец которой Зимин сейчас сжимал в кулаке. И все это враз делало парня удивительно хрупким, будто он действительно готов во всем подчиняться… мне. Но это только на вид!

– Садитесь, Госпожа, я вас ждал.

Он открыл передо мной дверцу авто, вручил серебристую цепочку поводка и стек для пущего внешнего эффекта – я вчера отказалась брать это домой и палиться перед матушкой. В глазах Ника читалось предвкушение.

Да, для всех в нашей паре я сегодня должна была казаться главной. Доминатрикс, Госпожа, Хозяйка… но на деле с самого начала нашего «союза» против Барабина главный – Никита.

Ведь именно ему я почему-то прощаю любые глупости.

* * *

Вы когда-нибудь задумывались над чувствами пойманной в клетку птички? Честно говоря, я – нет, никогда. Но оказавшись в доме, полном мажористых выскочек, я ощутила себя именно так: словно простая птичка, случайно попавшая в золоченую клетку. Кто-то хотел поймать редкую особь, а на приманку купился обычный голубь. И он никак не может понять, что же здесь делает…

Вернее, что делаю, я прекрасно знала, но в то же время осознавала, что нахожусь не в своем мире. Все эти ребята, такие нарядные и самоуверенные, в дорогущих костюмах, сшитых на заказ, и я – в наскоро порезанной майке и латексном костюме из секс-шопа. Как небо и земля, ей-богу!

Никита, конечно, заметил мое затравленное поведение и принялся уверять, что стоит успокоиться, все нормально, мы не выделяемся… Ага, ну да, не выделяемся! Только вон та парочка пиратов гораздо больше похожа на празднующих Новый год, и дама в костюме ангела тоже. Уверенность, которой и так сложно было похвастаться, совершенно покинула меня. Чем я думала, когда поддержала план Зимина?

К тому же Коля, приехавший на дачу чуть позже нас, лишь снисходительно усмехнулся, покачав головой, будто происходящее напоминало ему глупую шутку. Это еще больше пошатнуло мою решимость… Зачем стараться и вытворять что-то непонятное, если все напрасно? Нужно отступить, хватит уже…

Но Ник сдаваться не собирался, зато проводить время «с пользой» и веселиться – более чем. И постепенно эти его спокойствие и увлеченность праздником подняли настроение даже мне. В какой-то момент получилось втянуться во всеобщее гулянье и перестать ощущать себя белой вороной. Я и с девчонками познакомилась местными – да-да, с гламурными девицами, которые оказались на удивление нормальными, образованными и с превеликим удовольствием обсуждали со мной любимые книги.