А какой в этом смысл?

– Ладно… – Я вздохнула. – Я уже не понимаю, кто я.

Глеб нахмурился.

– В каком смысле?

– Какова моя роль в «Лидершип», – объяснила я. – Быть ассистентом писателя – это одно. Всё было нормально… до определённого момента. Расшифровывать диктофонные записи, набирать текст под диктовку, собирать и анализировать информацию… Даже стилистическая обработка текста сюда отлично вписывается. Но потом всё как-то странно перевернулось: ты озвучивал идеи, а я их воплощала. Я пишу целые главы, и…

Лицо Глеба вытянулось.

– Кажется, я был так загружен, что кое-чего не учёл. Ты права, это уже больше, чем просто ассистент писателя. Я должен был…

– Добавить мою фамилию на обложку? – выдохнула я.

– Нет, – он покачал головой, – прости, но это невозможно.

– Почему?

– Концепция такого не предусматривает.

– Концепция, – задумчиво произнесла я, – или…

– Послушай, сколько ты хочешь? Назови цифру.

– Хочу за что?

– За то, что всё останется как есть.

– Я не понимаю, правда.

– Ты мне действительно очень помогаешь. Ты делаешь тексты живыми. Они цепляют. Продажи моих книг после «Человека сидячего» увеличились – это как эффект домино. Популярность одной книги влечёт за собой спрос на другие. Отсюда и переиздания. Выросла и прибыль. – Он кашлянул. – Назови свою цену. Я не могу поставить на обложку твоё имя, но я готов признать тебя соавтором. Согласись, Вера, что сама ты никогда не напишешь бестселлер.

Я прикусила губу.

Глеб поправился:

– Я имею в виду – без меня ты не напишешь подобную книгу, не разовьёшь нужную тематику. Согласна?

Помедлив, я молча кивнула.

– Мы заключим договор. Тебе будет полагаться процент от продаж. Если хочешь, в выходных данных мы укажем твою фамилию, обозначим тебя художественным редактором… я договорюсь с издательством…

Месяц назад это показалось бы мне фантастическим предложением.

Но сейчас это меня уже не устраивало.

И я покачала головой.

– Ты нашла новую работу?

– Нет.

– Значит, уходишь в никуда?

Я покачала головой. Я не считала, что это уход «в никуда»… У меня была история, которая требовала завершения. У меня было всё, что мне нужно – жильё, множество одежды (я славно потрудилась в течение всей работы в «Лидершип»), ноутбук и одиночество. На моём счету скопилась определённая сумма. На несколько месяцев должно хватить. За это время я планировала разобраться со своей жизнью и понять, куда двигаться дальше.

– Послушай, – Глеб неожиданно накрыл ладонью мою руку, – я понимаю, что это твоё решение, которое нужно уважать…

Он не закончил фразу.

Очевидно, он собирался произнести что-то вроде «но не могли бы мы ещё раз всё обсудить?»

Я смотрела на его руку, как заворожённая. Сказать, что прикосновение было приятным – означало не сказать ничего.

Оно было волнующим.

Я не просто ощущала тепло, исходящее от его ладони – тепло росло, ширилось и распространялось по телу.

Я перевела взгляд на Глеба. Если он не чувствует того же, что и я…

Мне даже не хотелось додумывать это.

Глеб поднял бровь – не то удивлённо, не то с иронией.

– Послушай, – снова заговорил он, – я не знаю, в чём дело…

– Да? – с замиранием сердца отозвалась я.

– Я не могу отпустить тебя.

– В каком смысле?

– Я уже и сам не понимаю.

– Неужели есть что-то, чего ты не понимаешь? – не удержалась я.

– Мне не хочется тебя отпускать.

– Я всё равно уйду.

– Да я не в этом смысле, – с досадой отмахнулся Глеб.

Я ждала.

Я уже ничего не понимала.

Для одного дня было, пожалуй, многовато.

Я не ожидала от себя внезапного заявления об уходе.

А от Глеба я ожидала чего угодно, только не внезапного проявления симпатии. Или правильнее было бы назвать это флиртом?..

На столе у Глеба взорвался звонком телефон.

Но Глеб даже не пошевелился – продолжал сидеть и смотреть на меня.

Телефон перестал звонить. Зато дверь кабинета приоткрылась, и к нам заглянула Маша. Она бросила странный взгляд на положение наших рук и тут же сообщила:

– Глеб, тебе звонят из отеля «Балчуг».

– Что?

– По поводу бронирования зала для недельного тренинга.

– Ты что, не можешь разобраться с этим сама? Я уже озвучил им все требования.

– Но они говорят, что только ты…

– Я понял, – резко ответил Глеб, – скажи Константину, что я сам наберу ему через десять минут.

– Хорошо. Может быть, сделать кофе?

– Нет, ничего не нужно. Иди и работай.

На месте Маши я бы обиделась, невзирая на все позитивные установки, корпоративный дух и концепцию достижения целей.

Но я была на своём месте. Глеб держал меня за руку, не хотел отпускать, я не понимала, что происходит, и осознавала только одно – утром я не поверила бы, если бы кто-то вдруг взялся предсказать мне ближайшее будущее.

– Мы можем поговорить с тобой в другом месте?

– В другом?..

– Сама понимаешь, тут сумасшедший дом.

– Глеб, просто подпиши. Я…

– Чёрт, я не о работе. Ты же видишь, что я не могу тебя отпустить. Я подпишу всё, что хочешь. Но я хочу увидеть тебя сегодня.

Он что… назначает мне свидание?

– Оставь заявление, Маша всё сделает.

– А трудовая…

– Нет, это же надо, о чём она думает. Тебе всё привезут. Все документы. Не о чем волноваться. Я скажу бухгалтеру, чтобы она перечислила тебе на карту деньги за этот месяц. И в сумме будет учтена премия… за… словом, такой рост продаж произошёл не без твоего участия. А теперь скажи – ты согласна встретиться со мной сегодня вечером?

Вопрос чуть не умер у меня на языке, но я всё-таки озвучила его.

– А если я откажусь… останусь без премии?

Глеб с изумлением взглянул на меня, запрокинул голову и от души расхохотался.

– Это просто непостижимо, какой чушью набита твоя голова. Разумеется, твой отказ ни на что не повлияет. Пожалуйста, не сходи с ума. Ты что, не в состоянии просто ответить? Ты согласна или нет?

Когда я выходила из кабинета Глеба, у меня подгибались колени.