от меня взгляд. А потом резко развернулась и побежала к ближайшему дому.

Калитка оказалась не заперта, на цепи сидел облезлый рыжий пёс, лаявший на меня без остановки, но я прошла прямо к двери и застучала, что было мочи. Когда спустя несколько минут створка отворилась, на меня недобро уставилась низенькая старушка в цветастом тёплом платье и платке.

– Пожалуйста, помогите! – выдала я, едва сдерживая дрожь и волнение. – Моему… другу, очень нужна помощь целителя.

– А я тут причём? – бросила женщина. – Ты, девонька, не по адресу.

– Скажите, есть ли в этом посёлке хоть кто-то с целительским даром? – спросила я, вцепившись в дверь. – Простите, что так ворвалась. Но… ему очень плохо.

– И где он? – нахмурилась хозяйка домика.

– Тут, рядом. Мы совсем чуть-чуть не дошли.

– Он заразный что ли? Что с ним? – она сдвинула к переносице тёмные брови.

– Пуля, – выдохнула я. – На нас напали. Прошу, помогите, я заплачу, сколько скажете.

Она окинула меня изучающим взглядом, снова внимательно посмотрела в лицо и как-то особенно обречённо вздохнула.

– Ладно. Идём, – проговорила, снимая с крючка в прихожей тёплую телогрейку. – Только метнись пока к соседнему дому, там Краф живёт. Скажи, что его срочно зовёт Хална.

Я даже не попыталась возражать. Бегом понеслась, куда сказали. Снова проигнорировала пса, опять забарабанила в дверь, а когда мне открыл молодой мужчина лет двадцати пяти, передала слова его соседки.

Когда мы втроём вернулись к Даниэлю, он без сознания лежал на земле. Я подбежала к нему первой. Упала на колени, обхватила его голову, прислушалась к пульсу на шее… и стало чуть спокойнее. Сердце моего дракона билось, хоть и медленно. А значит, его ещё можно спасти.

– У нас нет целителей, – сказала Хална. – Но лечит жителей отец Себрис. Он служитель в храме всех богов.

Даниэля мы несли втроём. К счастью, храм оказался близко. Он был небольшим, но величественным и очень красивым. А ещё, едва увидев это здание, я поняла, что нам тут обязательно помогут.

Отец Себрис оказался худым брюнетом лет пятидесяти на вид. Он встретил нас на пороге, будто уже знал, что мы придём. Спрашивать ничего не стал. Вместо этого попросил нас с Халной отойти, а сам перехватил Даниэля за ноги и велел Крафу тащить того в смотровую. За одной из боковых дверок обнаружилась комната с длинным столом, на который мужчины и опустили Дана. После этого, не говоря ни слова, служитель срезал рубашку, перетягивающую рану и сам перевернул Даниэля на бок, попросив меня придержать.

– Крови боишься? – спросил, подняв на меня взгляд полупрозрачных светло-голубых глаз.

– Нет, – ответила уверенно. – Готова помогать всем, чем смогу.

Он глянул на массивные браслеты на моих руках и покачал головой. Потом перевёл взгляд на Халну и Крафа.

– Идите. Спасибо за помощь, – сказал им.

– Может, травы какие нужны? – спросила женщина. – Ты же знаешь, у меня хорошие запасы.

– Пока ничего не надо. Если что, пришлю к тебе… – и вопросительно посмотрел на меня.

– Виктория, – представилась я.

– Пришлю Викторию.

Когда Хална с соседом ушли, отец Себрис снова осмотрел рану Даниэля и велел мне подать ему с полки сундучок с инструментами. Я сориентировалась сразу. А пока доставала нужное, мужчина закатал рукава своей серой рясы, тщательно вымыл руки и обработал их раствором из массивной бутылки.

– Пуля внутри, застряла под ребром. Так не вытащить, будем резать. Если страшно или противно, лучше выйди. Мне упавшая в обморок барышня тут не нужна, – проговорил, снова глянув на меня.

– Я не упаду, – заявила, решительно.

Он кивнул. Потом как-то странно сощурился, будто перестроил зрение. Внимательно осмотрел Даниэля, потом зачем-то глянул на меня, и уголки его губ приподнялись в намёке на улыбку.

– Так, Виктория. Садись рядом и держи его за руку. Между вами есть связь, полагаю, даже браслеты не помешают тебе делиться с ним энергией.

Я тут же поспешила сделать так, как он сказал. Притянула стул, села рядом с Даном, крепко сжала его холодную ладонь между своими и даже коснулась его запястья губами.

Служитель наблюдал за мной внимательно и задумчиво, чуть склонил голову на бок и сказал:

– Обмены энергией, магической силой или кровью в стенах храма всех богов призваны скреплять союзы. Девочка, есть вероятность, что после этого ваша связь окрепнет настолько, что разорвать не получится. И я не могу тебя не спросить, готова ли ты к таким последствиям? Если нет, тогда отпусти его и выйди за дверь. Я постараюсь справиться сам. Он парень крепкий, да ещё и дракон. Выживет. Правда, поправляться будет дольше.

Я понимала, о чём он. Свадебные ритуалы по своей сути и были тем самым скреплением союза. И если когда-то капелька моей крови привязала Дана так, что он даже за грань уйти не смог, то сейчас всё окажется куда серьёзнее.

– Лучше иди, – поджав губы, покачал головой служитель. – Такие решения не терпят сомнений. Да и принимать их должны двое.

Но лишь стоило на мгновение представить, что сейчас выйду из этой комнаты, оставлю Даниэля, и всё во мне мигом взбунтовалось. Моя магия, интуиция, драконья суть были категорически против того, чтобы даже просто отпустить его руку. Я верила, что целитель справится и без моей помощи, и Дан обязательно поправится. Понимала умом, что должна уйти. Но… не могла этого сделать. Никак.

– Я останусь, – сказала уверенно. – И полностью отдаю себе отчёт в том, какие нас могут ждать последствия.

– Любишь его? – с на губах служителя появилась лёгкая одобрительная улыбка.

– Люблю, – признала со всей ясностью. – А он сам говорил, что тоже меня любит. И пострадал из-за меня.

Отец Себрис кивнул.

– Ох, девочка, если чувства на самом деле взаимны, отсюда вы выйдете мужем и женой. Но… – он развёл руками, – тут решают боги, а не я. Моё дело предупредить, удостовериться в искренности намерений и помочь тем, кто нуждается в помощи.

Сказав это, он взял тонкий скальпель и пинцет, и те сразу засветились зеленоватым сиянием. Смотреть, как эти предметы погружаются в рану на теле Дана, я не смогла. Отвернулась. Решила сосредоточиться на том, чтобы передать Даниэлю силу. И у меня на самом деле получилось. Она текла от меня к нему тонким, но ярким ручейком, и я чувствовала, что всё делаю правильно.

– Вот она, гадость несусветная, – сказал долго молчавший служитель.

Повернувшись, я увидела, что он держит пинцетом пулю. Да только выглядела она необычно, имела несколько шипов, а изготовлена была из белого металла.

– Сохраните её, пожалуйста. Я передам тем, кто выяснит, откуда она такая, – проговорила, осипшим от