Бабуев.

Купились! Вместо штурмовиков американцы подняли в небо Ф-14, и тот сейчас неторопливо ходит над троицей опекаемых кораблей. Значит, минут десять мы отъели. Черт… Все равно не бьется. Судя по всему, отстреляться по нам они успеют. Каких-то минут восьми, пожалуй, ему не хватит. А потом, скорее всего, авианосец рванет на запад. Двадцать узлов с копейкам он сейчас выдает, но для того, чтобы ветер помогал поднимать самолеты, в это время ему приходится держать курс на юг. Видно что не залатался надежно, и после каждого запуска самолета ход он сбрасывает ненамного. Хорошо мы ему вкатали, идет по морю осторожно, понимает что пукнет — и развалится. Ладно, шансы выдержать удар по прежнему есть. Четыре ракеты «трехсотого», пять «Ураганов» на «Безупречном» и два на «Окрыленном», у «Исаченкова» шесть «Штормов».

Вообще-то ожидаемые шесть ракет в залпе американцев было типовой задачей на учениях, эти ракеты запускали по стандартному ордеру из пяти кораблей, и считалось нормой сбить их всех до входа в зону дострела зенитной артиллерией. Только на этих учениях три, а иногда и больше ракет, брал на себя «Орлан» или «Атлант», соответственно для такого результата надо иметь в погребах штук восемь ЗУР 5В55РМ. Математика, чтоб ее… Вроде и соленый ветер, и брызги, а от цифр этих голова сутками пухнет. Ладно, скоро не до цифр станет, вон, и первый «Корсар» в небо поднялся.

Хуг.

Итак, сейчас нам предстоит покрутиться. Выпуск самолета — бег на запад от русского. Еще выпуск — еще бежим. В это время поднимаем «Си Хок» и делаем залп по русским. Поднимаем вторую пару, тут-же принимаем первую и вертушку. И опять бежим. Черт, там еще где-то надо найти окно для принятия «Томкэта». Ладно, не должно быть проблемой, в «острове» авианосца полно грамотных специалистов. Каждую минуту, что не заняты выпуском-посадкой мы бежим. Настолько быстро, насколько позволит слабый нос корабля. Если понадобится — не станем принимать «Корсары», это тоже даст небольшой выигрыш. Правда хочется надеяться, что такой жертвы не понадобится, и русским хватит первого залпа. В конце концов, запас плавучести у нас огромный, можем поплавать и с разорванной третьей переборкой, если будет принципиально важно продержать ход еще минут десять.

Еще немного времени, вот и первый «Корсар» стартовал. Этот летчик уже делал «взлет нищего», и второй раз у него получился получше. Экономя топливо, пилот, кажется, буквально одновременно убрал шасси и сбросил форсаж, тем не менее, практически не просев. Качнул крыльями, и спокойно, не залезая за опасную черту, за которой машину ждал штопор, плавно начал уводить самолет на удобный радиус и высоту. Хуг увидел, что боцман что-то ободряюще зашептал в микрофончик внутренней связи. Понятно, ободряет второго помощника, для которого каждая минута на двадцати пяти узлах — это пытка бьющими в переборки потоками воды, которые ни в коем случае не должны начать ходить по нутру стальной громады. Вариант «мы не смогли» тут не проходит. Ладно, если нам повезет, то Генри недолго мучаться. Впрочем, если не повезет — то же самое.

Второй штурмовик уже катят к газоотбойникам, и тут что-то опять повисло в воздухе центрального поста, как будто в фильме начинает тихо, еле заметно нарастать тревожная музыка на фоне безобидной пока картинки. Пол под ногами? Да нет, авианосец идет ровно. Взгляд на планшет воздушной обстановки — тоже нет, нормально. И тут звучит доклад акустиков. Сэр… Мы под торпедной атакой.

К-503.

Тихо плещется вода в стенках унитаза… И в центральном посту она плещется. И в реакторном тоже. В торпедном… Невысоко плещется, будь у Петренко берцы как у американских коммандос, он бы не волновался за свои носки. Впрочем он и сейчас не волнуется за них. И вообще не волнуется, потому что он скоро умрет.

Дело не в пробоине. Торпеда, вошедшая в его корабль обладала слишком низкой убойной мощью, чтобы перебить счастливую звезду «Чаечки» и железную волю экипажа. Мк46, снаряженная сорока килограммами взрывчатки, считалась достаточной для уничтожения лодки его класса, но именно «его» торпеда умудрилась рвануть напротив пустых шахт из под «Малахитов», которые, сминаясь, уберегли прочный корпус от фатальных повреждений. Два отсека получили хорошую течь, и торпедный был уже практически потерян, когда приняли решение отдраить люк, пустив воду равномерно до реакторного, и попробовать остановить течь всем скопом. Провалились почти до термоклина, но успели восстановить плавучесть и отбить у воды и торпедный.

Дело не во второй торпеде, появившейся в разгар «праздника Нептуна» на борту. Она, как и ее третья и четвертая товарка, навелась на имитаторы, удачно запущенные сразу после ПЕРВОГО ракетного залпа. Это сыграло, видимо, ключевую роль в том, что вертолеты (или, скорее, офицер, ответственный за ПЛО на авианосце, давший им такую команду) не стали серьезно искать что-то еще. Очень уж удачно успели встать имитаторы к моменту их обнаружения. Вот лодка, только что она бежала на полном, но теперь, поняв, что возмездие прилетело, тихо планирует, уходя к термоклину. А вот два более шумных имитатора, которые она наоборот, пустила подальше от себя, параллельно курсу авианосца. Ударили по всем трем, на всякий случай, и нам досталось немного. Терещенко специально не стал делать даже намека на маневр уклонения. «Я — тупой имитатор, я вообще не знаю что меня атакуют». Повезло, торпеду пережили. Но все равно умрем.

Дело не в том, что вертолеты могли вернуться и поискать еще раз. Вообще-то, поиски должны были продолжаться до полного прочесывания всего района, причем делать это следовало с двойным перекрытием, пока не будут получены достоверные сведения что лодка утонула. Предполагалось что это будет что-то вроде пятна мазута, всплывших обломков и вещей. Но с двухсот метров редко когда что всплывает, а у «Си Хоков» явно были еще какие-то дела. Было предположение, что спешат поднять кого-то своего из воды, но кого? Вообще, с этими вертолетами непонятно, авианосцу полагался один, на всякий случай, адмирала возить, а функции борьбы с подводными лодками давно перепоручили «Викингам» S-3.

В общем, мы пока живы, но это ненадолго. Как пехотинец времен наполеоновских войн, шарахнувший в противника из ружья, и не имея возможности быстро это ружье перезарядить, лодка лихо маршировала в штыковую, то есть торпедную атаку. Сначала — просто из-за того, что самое безопасное направление считалось, при охоте на подлодку американцы стараются сначала отсечь дальние направления. Потом из-за куража, мол мы их в бегство обратили. Думалось, что американцы, что-то получив