от них и от Бабуева, должны уже тащится восвояси. Но нет, через четыре часа неспешного хода чуть ли не на перископной глубине, неожиданно услышали их всего в двадцати милях. То есть, авианосец стоял!

Американцы сейчас в пятнадцати милях от нас, выполняют странные эволюции: то дают ход под двадцать узлов, то понижают до десяти, едва разогнавшись. Меняют галсы. В общем, живут интересной жизнью. А мы ни ход хороший дать не можем, ни под термоклин нырнуть. Все что сделали — это наоборот, подвсплыли чуть ли не под перископ, переотражения акустических волн от поверхности океана тоже хорошо маскируют, и все еще вполне может закончится хорошо.

Но не закончится. Мы скоро умрем. Потому что у нас, прямо на границе зоны поражения атомный авианосец, и во всех приказах и инструкциях, боевом уставе и самой военно-морской логике записано одно — атаковать такую цель любой ценой, всем чем можно. И вот сейчас уже будет можно. И атаковать, и умереть. Авианосец опять лег на южный галс, и уверенно направился в зону поражения торпедами.

Чуть не сделал обреченный, безвольный взмах рукой. А что вы хотели? Жить-то хочется. Но на него смотрят люди, и почти все они понимают, что сейчас происходит. Поэтому, конечно, никакой обреченности. Азартное, радостное лицо. Ну что, ребята, мы ведь любим нашу работу? Мы шли в океан за добычей, и мы ее не отпустим, даже если она окажется нам не по зубам. Значит, ее добудут те охотники, которые идут за нами.

Лодка выпустила четыре торпеды за минуту, и жила еще семь минут, успев выпустить последние оставшиеся две «53–65», после чего две Мк46 с «Си Хоков» рванули почти одновременно, под реакторным отсеком и над центральным постом.

Глава 29

Старые раны

Хуг.

На самом деле, адмирал практически не бывал в настоящем морском бою. Да, на этой войне он пару недель повозился с ПЛО у берегов Кубы (хвост-чешуя, не поймали ничего), и еще в самом НАЧАЛЕ постоял на страховке у побережья Северной Африки, когда из Средиземного Моря начал сваливать Шестой Флот, но на этом вот и все, собственно. Птички, вылетавшие с его «Винсона» ничего не приносили в ключиках, кроме пары рапортов, что что-то кинули куда-то по шумам. Еще однажды с «Хокая» засекли русских «Барсуков», которых стартовавшие «Томкэты» не успели догнать до входа в зону уверенного русского ПВО. До этого только небольшая практика в качестве прикрепленного наблюдателя в благословенном 1986-ом у Ливии, плюс стажировался еще энсином у берегов Вьетнама на паре «Эссексов». Все остальное — вполне себе мирная служба.

Нет, Хуг сейчас действовал хорошо, он это понимал. Единственный, кому довелось сразится с «Кировым», самым мощным не авианесущим кораблем Советов. А авианесущие корабли Советов — такое прости Господи, недоразумение (в основном, конечно, из-за непотребных самолетов, смешных вертикалок Forger, которым даже до «Харриера» далеко), что смело можно заявлять, о сражении с САМЫМ мощным кораблем, который смог построить Советский Союз. И этот самый мощный корабль от него хорошо выхватил, как и пара кораблей эскорта, да и за новой порцией подарков русским дело не станет. Но морской бой, все-таки оказался не таким, как адмирал его себе представлял. Все планы на предстоящие хотя бы пару часов, обычно корректируются русскими, подчас весьма жестоко. Вообще, основное свойство войны, как понял для себя адмирал, что в отличие от мирного времени — тут всегда что-то происходит поперек плана. Не смертельное, но часто.

Вот и сейчас, вместо наметившегося было финала (хорошо, полуфинала), невидимым режиссером снова назначена новая серия. Пару недель назад, услышав об идущих на «Винсон» торпедах, он бы бегал по потолку от возбуждения. Как так⁈ Его авианосец проспал подводную лодку! Но сейчас усталый и обвыкшийся солдат только лениво отмахнулся от предложенной подсознанием идеи немного поистерить. Ну да, торпеды. Друг мой, вы не знали, что у русских есть торпеды? Представьте себе. Не такие прекрасные как наши Мк48, но есть. И они ими стреляют… с подводных лодок, ага. Мы же на войне, Вы не забыли? Как допустили? Да как и все остальное. Нам не хватило количества самолетов, которые мы могли держать в воздухе, несмотря на то, что у нас явно флотский рекорд. Техники сбивались с ног, катапульты и аэрофинишеры не успевали остыть, но нам все равно не хватало времени поднять все что нам нужно в воздух! Воюя с русскими, нельзя не иметь в составе АУГ второй авианосец. Иначе не успеете.

Сейчас «Винсон» избит, хотя держит удары просто прекрасно. Избит и наш русский визави. Мы взаимно исчерпали почти всю ударную мощь. У русского остались считанные ракеты в погребах, а у нас теперь пропускная способность — выпуск одного самолета с минимальной загрузкой в 10 минут. Эскорт тоже хорошо потрепали, но это же война, и пораженные корабли отвлекли на себя смертельную даже для авианосца дозу. На фоне этого требовать, чтобы вокруг остатков ордера, возглавляемого авианосцем с искореженной палубой, постоянно висели вертолеты ПЛО, а пара эсминцев, поочередно забегая вперед и пропуская ордер мимо себя, прослушивала все шумы в радиусе 50 миль буксируемой антенной — нереально. Как и держать парочку «Викингов» в дальнем дозоре с парой «Си Кинг» в ближнем.

И тем не менее, он держал! Два «Си Хока» действительно находились в воздухе очень удачно, и после уточнения с ГАС «Карона» им понадобились буквально минуты, чтобы зависнуть над местом, где русская подлодка выпускала торпеды. На этот раз парни сделали все четко, с гарантией. Заодно предупредили, что лодка успела выпустить еще парочку. Никто не обвинит Хуга в некомпетентности.

Бабуев.

А вот это уже действительно хреново. Самое хреновое что может случится на войне с командующим. Сейчас он совершенно не понимал действий противника. Автоматическое сопряжение БИУСа и радара вертолета, после того, как Ка-27РЦ поднялся на высоту около километра, начало сбоить, и адмирал сначала подумал, что пилот оговорился. Авианосец, как по учебнику, запустивший первый штурмовик против ветра, почему-то начал резко менять курс. Причем он не отворачивал на запад, а напротив, делал крутой поворот на северо-восток! Таким курсом, он еще быстрее начнет приближаться к Бабуеву после того, как разгонится. А он явно разгонялся.

Вообще, динамика разгона и радиусы разворота боевых кораблей считались величинами секретными, и их очень часто невозможно было получить путем применения адмиральского коэффициента или угла и площади рулей. Но так как атомные авианосцы класса «Нимитц» были одной из самых совершенных «изюминок» американского флота,