этого вставал на цыпочки. Другим существенным отличием была Элоиза. У нее была крошечная попка и очень узкие бедра, она была, безусловно, самой худощавой женщиной, с которой Эндрю когда-либо трахался. Такой была бы Танви, только на фут выше. Теперь Элоиза смотрела на него через плечо, прижимаясь к нему, пока он трахал ее, и выглядела очаровательно, со сверкающими глазами и растрепанными волосами повсюду, так что Эндрю был близок к тому, чтобы лопнуть от одного вида ее в душе, не говоря уже о ее невероятно тугой киске. Но именно в такие моменты, как этот, он понимал, что не может изменить себя. Эндрю любил женственные изгибы, это замечательное изображение, когда талия расширяется к бедрам и заднице. Это была Мойра, это была Сюзанна или он просто был так настроен? Он не знал, но когда позже вспомнил об Элоизе, то понял, чего ему не хватало и что ему было нужно.

Все это было для будущего, настоящее было более чем достаточно сексуальным и более чем восторженным, чтобы сила оргазма Эндрю застала его врасплох. Как только он перестал кряхтеть и пытаться протолкнуть Элоизу сквозь стенку душа, ее быстрые прикосновения к своему клитору довели Элоизу до собственного шумного оргазма. Эндрю медленно вышел из нее, осторожно придерживая основание презерватива, прежде чем прислониться к стене душа, позволяя миру снова сфокусироваться. Элоиза сделала то же самое, продолжая держаться за ручку душа, даже когда выпрямилась. Минуту спустя Эндрю держал ее в своих объятиях, просто позволяя теплой воде плескаться на них, наслаждаясь моментом. Когда они начали мыть друг друга, это было приятно, но без излишеств. Им обоим нужно было время, чтобы прийти в себя, прежде чем произойдет что-то еще. Выйдя из ванной, они легли на кровать в гостиничных халатах.

“Манон была уверена, что ты будешь хорошим любовником, она будет очень ревновать, что я поиграю с ее большой шотландской игрушкой”.

Эндрю удивленно фыркнул, его называли по-разному, но это было в новинку.

“Кажется, Элоиза, тебя совершенно не трогает та жизнь, которую ты ведешь. Ты остроумна, самокритична и освежающе честна. Почему ты такая нормальная?”

“Я никогда не собиралась быть моделью, поэтому не беспокоюсь о том, что это надолго или какие-то другие безумные вещи. Хорошо, я действительно хочу продолжать добиваться успеха сейчас, но в начале я не беспокоилась об этом. Большую часть времени это весело, и часть меня достаточно честна, чтобы признать, что я стала обожать внимание. Что меня затрудняло, так это мужчины, у меня ужасный послужной список, когда меня тянуло к придуркам. Ужасные мужчины, которых интересуют только они сами. Я смогла быть с тобой более раскованной, только здесь, на пару дней, милый молодой человек, ты - интрижка, очень приятная, но, тем не менее, интрижка. Что касается всего остального, я пытаюсь планировать свою жизнь после работы моделью. Я думаю, что мой отец поможет, но я пытаюсь сделать это сама, а не с его помощью. Я уверен, что все думают, что он устроил меня на эту работу ”.

Эндрю понял, что понятия не имеет, какая фамилия у Элоизы. Поэтому он спросил. Она посмотрела на него.

“Вы не знаете, кто я?”

“Боюсь, что нет, до начала показа мод я даже не знала, что вчера вечером мы встретимся с другими людьми. Манон представила тебя без фамилии, и это никогда не всплывало в разговоре”.

Элоиза внимательно изучала его.

“Какой удар по моему эго. Я думал, все знают, кто я такой. Конечно, ты из Британии, так что, возможно, в конце концов, это неудивительно. Что ж, хорошо, это не важно ”.

Пока они одевались, Элоиза сменила тему, и к тому времени, как они сели завтракать в ресторане, он забыл об этом. Они болтали без умолку, регулярно оглядываясь по сторонам, нет ли каких-нибудь признаков присутствия двух других. Когда они вошли в вестибюль, готовые встретить новый день, консьерж подошел к тому месту, где они стояли, чтобы объяснить, что Педро и Марго не присоединятся к ним в этот день. Они должны были встретиться в Hermès в 5.30. Не было никаких указаний на то, что они делали вместо этого, поэтому Элоиза и Эндрю посмотрели друг на друга, пожали плечами и поиграли в туристов. Поднялся ветер, и поэтому они поспешили к милосердно короткой очереди в Лувр и провели там весь день. Да, они боролись с толпами, чтобы увидеть Мону Лизу, на самом деле у Эндрю в итоге получилась приличная фотография, на которой он мог видеть поверх моря голов перед собой. После этого, однако, они держались подальше от обезумевшей толпы. Эндрю был почти уверен, что им не понравилась большая часть произведений искусства, которые они увидели в тот день, но они спаслись от пронизывающего мартовского ветра и наслаждались обществом друг друга.

Элоиза была младшим ребенком из семи, и, хотя она любила свою семью, ей было нелегко. То, что она была очень высокой с юных лет, и тот факт, что никто из остальных членов семьи не был выше среднего роста, изолировало ее как от сверстников, так и от братьев и сестер. Только в средней школе она смогла почувствовать себя лучше, так как в школе была женская баскетбольная команда, и она быстро стала звездой. Но все изменилось, когда к ее родителям обратился фотограф и объяснил им возможности для Элоизы. Для нее это был шанс сбежать от жизни на севере Франции и наконец-то быть оцененной по достоинству за свой рост. Когда Эндрю слушал ее, было ясно, что то, что она была ненормально высокой девушкой, а затем женщиной, оставило шрамы на Элоизе. Ее отношения с семьей были не такими плохими, как у него, но между ними существовала дистанция, на преодоление которой потребовалось бы много времени. Что произвело на него впечатление в ней, так это то, насколько милой она все еще была перед лицом всех проблем, которые они с Марго обрисовали накануне вечером. Когда дело дошло до разговора о нем, Эндрю пришлось решать, на каких сторонах своей жизни сделать акцент, а какие либо свести к минимуму, либо проигнорировать. Учеба, школа и Кембридж были легкими стартами, так же как хоккей на траве и OTC. Эндрю рассказывал обо всех этих сторонах своей жизни, как в школе, так и в университете, но затем Элоиза полностью перевела разговор под откос.

“Ты когда-нибудь думала о том, чтобы поработать моделью с Эндрю? У тебя есть тело для этого”.

Эндрю внутренне рассмеялся, но