– Прости.

– За что?

– За все! За ненависть мою, которую я испытывала ктебе, когда у вас все было хорошо, за злорадную радость, когда было плохо… Аглавное – за трусость… – Она умоляюще посмотрела на подругу. – Тыпойми, я не могла рассказать следователю о том, что говорила с Бэком послетого, как вы поссорились… Тогда бы я выдала себя! И Сашка узнал бы, что явлюблена в твоего мужа, что я навязывалась ему, что… – Люся уткнуласьлицом в сгиб локтя. – Я думала, Сашка мне не простит… А ты… я былауверена, что ты выкрутишься… Если б я могла предвидеть, что тебя осудят, я бы…

– Ладно, Люся, я поняла, – оборвала ее сбивчивуюречь Ирка. – И прощаю тебя. Только то, что ты трусостью именовала,предательством называется…

И, не глядя больше на Люську, вышла из залы. Вслед ейпонесся надрывный плач. Чтобы не слышать его, Ирка прикрыла за собой дверь изашагала к винтовой лестнице. Ей хотелось побыть одной, поэтому она решилаподняться на башенку. Наверху присела на перильца и стала смотреть на небо.Ночь стояла ясная, и были отчетливо видны и звезды, и полная, похожая набольшущий блин луна. Картина умиротворяла. И Ирка без истерики, а всеголишь с грустью подумала: «Все напрасно…». Все старания, страдания, надежды –все зря! Убийца так и не обнаружил себя. Преступление осталось нераскрытым. Аона по-прежнему ВИНОВНА…

Ирка шмыгнула носом, но не из-за того, что хотелось плакать,просто замерзла – вышла раздетой, а мороз стоял приличный. Но уходить с башнине хотелось, и она постояла еще пару минут. Когда же холод пробрал до самыхкостей, вернулась на лестницу и стала спускаться вниз. Достигнув второго этажа,Ирка остановилась и прислушалась. Людских голосов не слышно, видимо, гостипокинули дом: то ли разошлись, то ли просто вышли в сад. Ирка захотелаприсоединиться к Максу и Миле, которые точно никуда не делись, но, проходя мимодвери в каминную залу, приостановилась, вспомнив, что забыла там плед. Решивзабрать его, она толкнула дверь, переступила порог и…

Первым, что Ирина увидела, войдя в комнату, была кочерга.Тяжелая чугунная кочерга, которой она совсем недавно мешала угли в камине.Железяка валялась рядом с трупом и на ее наконечнике матово блестела застывшаякровь… Но кровь была не только на кочерге, но и на дощатом полу. Она растекласьнебольшой лужей вокруг головы покойницы, образовав пятно, похожее на нимб.

Зажмурившись, Ирка отшатнулась. В висках у нее застучало.Застучало ритмично, будто пульсирующая жилка выбивала: «Де-жа-вю! Де-жа-вю!Де-жа-вю!», озвучивая ее мысли.

Опять то же самое! И окровавленная кочерга, и алая лужа наполу, и труп…

Ее жизнью словно управляла Черная Мадонна, в которой светлыйобраз Богородицы соединялся с древними культами жестоких языческих богинь…

– Ира! – услышала она сквозь шум в ушах голосМакса. – Ты где?

Ирка не ответила. Как загипнотизированная, смотрела на рануна Люськиной голове, кровь из которой залила и волосы, и высокий ворот наряднойблузки, и бревенчатый пол.

– Ира, ты…

Голос Макса оборвался. Ирка, почувствовав его присутствие засвоей спиной, прошептала:

– Опять… – И покачнулась.

Макс крепко обнял ее и прижал к себе. Но Ирка тут жеотстранилась и, вперив в его лицо совершенно дикий взгляд, торопливозаговорила:

– Это не я… Я поднималась на башню. Стояла там минутпять или семь, пока не замерзла! А когда спустилась, она уже была мертвой…

– Ира, успокойся, – четко проговорил Макс.

– Мне же опять никто не поверит! – повысила голосИрка. – А на кочерге мои отпечатки! И мотив у меня есть! – Она ужекричала, и звук ее голоса разносился по дому. – Только у меня! А вот алибинет! Я на башне была… Одна!

На ее истерические крики прибежала Мила. Видя, что творитсяс подругой, подлетела к ней и влепила пощечину. Ирка охнула, схватившись защеку. А Мила спокойно поинтересовалась:

– Полегчало?

Ирка медленно кивнула.

– Что случилось? – спросила Мила у Макса.

Тот посторонился, давая крестнице обозреть помещение залы.Когда Мила увидела труп, она непроизвольно вскрикнула.

– Ну, что вы там разорались? – послышался снизуголос Машуни, а затем раздался торопливый топот, это она надумалаподняться. – Блажат, как ненормальные, то одна, то другая, – ворчала Машуня,тяжело взбираясь по крутым ступенькам.

Следом за ней, поддакивая, семенил Колян.

– Народ еще здесь? – едва слышно спросила Ирка уМакса.

Он кивнул головой, хотя мог бы не отвечать, Ирка уже и самавидела, что никто из ее гостей не ушел в гостиницу. Все были тут: поднималисьпо лестнице сюда, на второй этаж. Себастьян шел позади Коляна, ему в затылокдышал Броня, за ним следовала Валя, затем Игорь с супругой под руку и замыкалшествие Алан.

– Ну, что у вас тут? – потребовала объясненийпреодолевшая лестницу Машуня. И, не дождавшись ответа, сунула голову в двернойпроем. – Ма-ма… – проговорила она басом и попятилась.

А вот остальные подались вперед, желая посмотреть, что такМашуню напугало. Увидев Люсин труп, Паша завизжала, Валя всхлипнула, Игорьшумно выдохнул, Броня покачал головой, Себастьян перекрестился, Алан что-тобеззвучно прошептал, а потом все как по команде обернулись и вперили в Иркуиспытующие взгляды.

– Это не я… – беспомощно пролепетала она. –Клянусь, не я…

– Тогда кто? – обратился к ней Себровский, послечего перевел взгляд на Макса: – У меня лично алиби, я постоянно находилсярядом с Пашей. А вот где были остальные, сказать не могу…

– Я на кухне, – первым откликнулся Колян. –Пил… чай. А потом меня Машуня отыскала там и увела на улицу. – Он икнул ипояснил: – Поплохело мне… А когда мы выходили, на кухню Валька зашла, тожепопить…

– Я взяла бутылку минералки и ушла через заднюю дверь впарк, – испуганно проговорила Валя.

– И я был в парке, – подал голос Себастьян. –Сидел в беседке, на церковь смотрел…

– А я к реке спустился, – бросил Броня. – Тамсвязь лучше, а мне нужно было сделать важный звонок. – Он резко замолк, апотом вдруг агрессивно рявкнул: – А вообще, почему я оправдываюсь? Да и вывсе? Мы эту бабу знать не знали, зачем кому-то из нас ее убивать? – Никаскрестил руки на груди и безапелляционно добавил: – Иркина работа… Большенекому! Так что давайте поскорее вызовем милицию и…

– Минутку! – оборвал его Макс. – Лично я,перед тем как вызвать милицию, все же хотел бы выяснить, кто убийца. А главное– узнать причину, зачем ему понадобилось убивать двух малознакомых людей…

– И как же ты это узнаешь? – усмехнулсяБроня. – Будешь пытать нас, пока один не признается?

– Нет, просто посмотрю запись с камеры, установленной во-о-онтам! – И Макс указал пальцем на каминную полку, на которой былирасставлены всевозможные вазочки. – Так мы узнаем, кто убийца, а ужрассказать о мотивах ему придется если не нам, то милиции…