– Значит, я опоздал на полчаса, – задумчиво произнес он.

– На пятнадцать лет, – еле слышно ответила Вера. Федор сиделмолча, словно изваяние, и смотрел на Стаса своими неприятными серыми глазами.Под этим взглядом было зябко.

– А вы, ребята, вовсе не похожи на счастливых влюбленных. –Стас поднялся из-за стола. – Веруша, можно тебя на минутку? Федор, вы извините,мне надо поговорить с Верой наедине.

Тот опять ничего не ответил, только едва заметно кивнул.Стас увел Веру в комнату Надежды Павловны и плотно прикрыл дверь.

– Ты с ума сошла? – прошептал он и прижал Верину голову ксвоей груди. Девочка моя, ну нельзя же так! Кто он? Откуда взялся? Ты ведь нелюбишь его, ты наверняка ничего о нем не знаешь.

– Стас, не надо, – ее голос задрожал, она заплакала, горько,совсем по-детски, – я не могу так больше. Ты измучил меня, я хочу нормальнуюсемью, ребенка, и не просто, а чтобы был отец. Я знаю, как плохо без отца. Яскоро стареть начну, у меня вон уже морщинки вокруг глаз, а он меня любит, наруках носит. Он такой сильный, хозяйственный, все чинит в доме, с ним спокойно…

– А мама его видела?

– Да, он ей понравился, он очень хороший. Конечно, оннемного другой… У него мама была судомойкой в столовой, пила, мужиков пьяных вдом водила, жили они в каком-то подвале. Он охранником работает, кроме десятиклассов, армии и Чечни – никакого образования. Разговаривает как в сериалах.

– Подожди, он что, воевал в Чечне? – опешил Стас. – Этогоеще не хватало. А все-таки где-то я его видел. Я сейчас нервничаю и не могувспомнить. Но я вспомню. Я чувствую, это важно. Мы с ним точно встречалисьраньше. Но он выступал совсем в другой роли. Слушай, а тебе не кажется, что ониграет? Ты ведь сама сказала – разговаривает как в сериалах.

– Стас, ну разве в этом дело? Да, он человек совершеннодругого круга. Ну и что? Я обязательно к нему привыкну и буду любить. Мне никтоникогда не делал предложения, никто и никогда. А мне уже тридцать.

– Веруша, ты меня уговариваешь или себя? – тихо спросил Стаси взял в ладони ее лицо.

– Не знаю…

– А фамилию его знаешь?

– Не знаю…

– Веруша, а может, ну его, этого Федора? Не нравится он мне.

– Было бы странно, если б нравился, – Вера усмехнуласьсквозь слезы, – это ведь я за него замуж выхожу, а не ты.

– Нет, я о другом… Мы с тобой глупостями занимаемся, ищемкого-то, я на стервах женюсь, ты вот замуж собралась за первого встречного, заэтого Федора. Он наверняка какой-нибудь проходимец. Ну хочешь, я сделаю тебепредложение? Хочешь? Мы поженимся, будет у нас с тобой нормальная семья,ребенок. Ты же его не любишь. Ты любишь меня и сама это знаешь. Я виноват, явсегда вел себя с тобой по-свински.

– Хватит, – она вытерла слезы, – все это мы уже проходили.Каждый раз, когда я ому-то нравлюсь всерьез, ты все портишь. Помнишь, на второмкурсе был Андрюша Захаров? А потом этот, как его? Физик Володя, с которым я уТани познакомилась… И про каждого ты что-то придумывал, сразу становился такимзамечательным, нежным. А через две недели появлялась очередная фотомодель, иты… Нет., Стас. Хватит. У тебя двое сыновей, всяких жен и любовниц было штукдвадцать, ты любишь только себя, ты не можешь быть мужем и отцом, ты самбалованный, трудный ребенок. И вообще я тебе больше не верю. Устала.

– Верочка, я тебя очень люблю, – прошептал он, прижимая ее ксебе и гладя по голове, – я был идиотом. Мне никто, кроме тебя, не нужен.Поверь мне в последний раз, давай с тобой поженимся. Это будет уже навсегда.Зачем тебе этот охранник? Откуда он взялся? Как ты с ним познакомилась?

Дверь бесшумно распахнулась. На пороге стоял Федор.

– Вера, ты скоро? – спросил он спокойно, словно и незамечая, что они стоят посреди комнаты, обнявшись.

«Бред какой-то, – подумал Стас, – не драться же мне с этимохранником! Он меня мигом на обе лопатки уложит. А ведь он просто так неотвяжется, это не филолог Андрюша и не физик Володя. У этого мертвая хватка, онвроде моей лимитчицы: если уж, вцепится своими крепкими зубами, только с мясомможно оторвать. Вернее, с хорошим куском жилплощади. Господи, что же делать?»

– Стас, я позвоню тебе, – тихо сказала Вера, глядя на негосухими, безнадежными глазами, – ты иди сейчас… Я позвоню, мы встретимся ипоговорим, обсудим все спокойно. А сейчас иди. И ты, Федор… Вы простите меня.Оба. Не обижайтесь… Мне надо побыть одной.

– Хорошо, – кивнул Федор, – я понимаю. Тебе надо побытьодной. Мы уйдем. Оба. А завтра я приду.

«Он не так прост, как кажется, – подумал Стас, – он ведетсебя совершенно правильно. Он хочет казаться благородным и великодушным. Апочему, интересно, он решает за меня? Если я не собираюсь уходить? Пусть онуходит, я останусь… Нет. Получится бестактно и глупо. Значит, мы действительносейчас выйдем отсюда вместе. Как интеллигентные люди, без разборок и мордобоя.Елки-палки, судомойкин сын, охранник-интеллигент. В Чечне воевал. Оченьромантично…»

Из квартиры они вышли вместе.

– Слушай, может, пойдем куда-нибудь, поговорим по-хорошему?– внезапно предложил Федор.

– О чем? – мрачно спросил Стас. – О чем нам с тобойговорить? Веру делить?

– А хотя бы и об этом, – кивнул новоиспеченный – жених. –Знаешь, она ведь мне про тебя рассказывала. Ты ее пятнадцать лет мытарил. Вотпоженимся мы с ней, и где гарантия, что она опять не побежит по первому твоемузову?

– Ну знаешь, – покачал головой Стас, – таких гарантий тебевообще никто дать не сумеет.

– Правильно. Никто, кроме тебя. Поэтому поговорить надо.

– Хорошо, чего ты от меня хочешь? – устало спросил Стас. –Чтобы я исчез? Прости, не могу. А все-таки, где же я тебя мог раньше видеть? Непомнишь?

– Помню, – кивнул Федор, – точно помню. Нигде не мог.Никогда. Просто у меня лицо стереотипное.

Они уже давно вышли из подъезда и направлялись к метро.

«Он что, так и будет за мной идти до самого дома? – сраздражением подумал Стас. – Ну не драться же с ним, в самом деле!»

– Я ведь от тебя не отстану, – простодушно признался Федор,как бы отвечая на мысли Стаса, – морду бить, конечно, я не стану. Это глупо.Если Вера узнает, что я тебя хотя бы пальцем тронул, считай, победа за тобой.Но ты сам пойми, я не отступлюсь. Ты ведь женат, я знаю.

– Тебе куда ехать-то? – спросил со вздохом Стас, сходя сэскалатора в метро.