Только их слушалась чаща, давая защиту, скрывая от посторонних глаз, потому что они сами были частью леса. Видимо, Дэмонион смог найти поселение, потому что в нем самом течет кровь Древних. Сумрачный лес принял его за своего, указав дорогу. Нас же сюда привел, подозреваю, кристалл. Другого объяснения не нахожу. Только знать об этом никому, кроме Эвана, не обязательно. Так спокойней будет.

Прежде чем двинуться дальше, мы решаем как следует осмотреться. Может, найдем что-нибудь, что пригодится в дороге. Например, фляги. Те, что есть, слишком маленькие. Запаса воды в них надолго на такую толпу не хватит, а один Отар знает, как долго нам еще блуждать по этой Богом забытой чаще.

Расходимся. Анигай исследует территорию один, потому что Мэд увязывается за Дереком, к которому она, похоже, прониклась симпатией, после того как толстяк вытащил ее из-под носа драгов. Мы с Эваном идем к небольшому каменному храму, похожему на церквушку землян. Даже странно как-то видеть священное строение посреди Сумрачного леса. Оно чем-то напоминает приход отца Марка. И это невольно вызывает ностальгию. Вот уж не думала, что когда-нибудь буду скучать по Катару. Интересно, где сейчас отец Марк?..

Железная дверь оказывается заперта снаружи на массивный засов. Альтаирец не без труда открывает ее здоровой рукой. Делает шаг внутрь, но тут же отступает, преграждая мне путь.

— Не надо. Не заходи.

Поздно. Я успеваю увидеть, что весь пол храма усыпан остатками человеческих скелетов. Господи! Как же здесь было много детей! Их согнали в церковь и сожгли.

Слежу за взглядом Эвана. Он смотрит куда-то вверх. Теперь у меня не остается сомнения: это действительно было поселение Древних. Под куполом на цепях висит огромный деревянный крест. Это единственное, что не смог сожрать огонь. Не достал.

Мне становится не по себе. Я знаю, что Древние поклонялись тому же самому Богу, что и земляне. Богу, которого знаю я сама, — так уж вырастил меня отец Марк. Я знаю, что мой Бог, в отличие от жестокосердного, не знающего милости Отара, — Бог мира, а не войны.

Земной Бог на Дарии всегда воспринимался в штыки. До сих пор не понимаю — почему? Что такого страшного может сделать обыкновенная вера?

Вера в Того, кто создал всех нас. И кто по своей неимоверной, необъяснимой милости несколько тысячелетий назад взял наши грехи на себя и тем самым позволил избежать ада, даровав жизнь вечную рядом с собой. Кто создал нас по своему образу и подобию. Честно, не понимаю… Что такого страшного в вере во все это? Почему простые религиозные убеждения на Дарии порой воспринимаются как опасность для целой империи?

Поговаривают, что именно из-за веры Древние не пользовались магией, которая была дана им от рождения. Магия шла от Отара. А Отар с самого начала противопоставлялся их Богу. Древние сознательно блокировали свои силы, которые были намного мощнее природной магии тех же ведуний.

Глядя на уничтоженное поселение, мне остается лишь поражаться силе их веры. Ведь Древние могли воспользоваться магией Отара и защитить себя, но вместо этого… Предпочли смерть, веря в бессмертие своих душ.

Глядя на скелеты маленьких ребятишек, валяющиеся у меня под ногами, невольно задумываюсь: а есть ли она, эта самая «бессмертная душа»? Стоит ли вера таких мучений?

Голос Эвана отвлекает меня от невеселых мыслей:

— Пойдем.

Хочу уйти, но не могу.

— Это сделал Дэмонион. Но не один. С ним были руарцы.

— Они выполняли приказ своего императора, — говорит альтаирец.

Его хладнокровие пугает.

— Ты их оправдываешь?

— Лишь констатирую факт.

— Я тоже часть Руара, — не выдержав, озвучиваю то, что гложет мне душу. — Если бы мне отдали такой приказ…

Эван усмехается.

— Ты бы поступила по-своему?

— Да! — В моем голосе звучат злость и неприкрытый вызов, хотя я прекрасно понимаю, что альтаирец ни в чем не виноват. — Зачем-то же нужна собственная голова на плечах!

Парень бросает на меня задумчивый взгляд.

— Ты не похожа на шатеру. Они не оспаривают приказы.

Во мне внезапно вновь начинает бурлить ревность.

— И много ты знал шатер?

Мы снова затрагиваем болезненную для обоих тему. Лицо Эвана передергивает злая усмешка.

— Достаточно.

Разворачивается и уходит.

Отар его побери! Словно пощечину дал. Ну ничего! Я тоже в долгу не останусь!

Мы встречаемся с ребятами на том же месте, откуда расходились. Дереку и Мэд удается найти несколько вполне сносных фляг. Анигай притаскивает оружие для землянина и альтаирца. Вручает им по легкому мечу. Даже Мэд достается небольшой, но зато острый клинок.

— Лучше бы не пригодились, — бурчит брат. — Владеть хоть немного умеешь?

Землянин презрительно фыркает:

— Собираешься с этим против огнестрелов харрдрогов пойти?

— Против харрдрогов, возможно, нет, но вот против драгов… — рассудительно отмечает Эван, взвешивая меч в руке, словно пытаясь определить его баланс. — Спасибо, Анигай. Пригодится.

— Не за что, — хмыкает брат.

Надо же! Зашкаливающая вежливость! Интересно, что на них нашло?! Когда это братец с альтаирцем общий язык найти успели, они же с детства на дух друг друга не выносят? Признаться, их расшаркивания меня начинают несказанно нервировать. Не люблю неожиданности.

— Ничего себе! — присвистывает Дерек, глядя на компас. — Гляньте-ка! Эта железяка снова заработала!

Прибор без всяких помех показывает нам карту местности.

— Далеко вглубь забрели? — обреченно интересуюсь я, не надеясь на добрые вести.

— С какой стороны посмотреть. От места падения планолета далеко, — жизнерадостно усмехается Дерек, шальным взглядом окидывая нас. — А вот от окраины леса — близко! Чудо какое-то! Как скачок в пространстве! Часов пять ходьбы, и мы в Адейре!

Ошарашенно переглядываемся.

— Тоннель за водопадом — это портал! — догадывается Эван.

— Поэтому компас возле него и сходил с ума, — поддакивает Анигай.

На душе облегчение. Счастливая Мэд бросается на шею не менее радостному Дереку. Я полностью разделяю их восторг: неужели наши злоключения в Сумрачном лесу наконец-то подойдут к концу?! Но неожиданно к сердцу подступает щемящая тоска. До меня внезапно доходит: как только я верну кристалл на место, мы с Эваном расстанемся. И теперь навсегда.

На душе тошно. Жаль, что я слишком поздно поняла… Счастье зависит не от места, где живешь, а от родных людей, которые тебя окружают. Впрочем, мы с альтаирцем больше не родные. Я для него лишь одна из шатер, которые ублажают его. Что ж, ею и останусь.

Гордыня. Обида. Ревность. Злость…