— Ну и как сегодня овощи? — Она снова улыбнулась,и на миг ее лицо как будто озарилось изнутри. Они смотрели друг другу в глаза,понимая, что обоим не хватает Билла. И на миг у Пакстон появилось нелепоежелание подойти к Тони и дотронуться до него.

— Очень свежие, — засмеялся он, удивляясь, чтоПакстон помнит такие мелкие подробности их разговора, а затем серьезно добавил:

— Снайперы тоже. Плохо мы следили за восточнымнаправлением. Там сегодня что-то оживились. Одному из моих ребят прострелилируку. К счастью, кость не задета. Ему, в общем, повезло. С тех пор стараемсянагибаться пониже. Когда пойдем смотреть туннели, идите сзади.

Он уже знал, зачем они приехали — командир просил оказыватьим содействие.

— Да, я постараюсь, спасибо.

В этот момент Ральф обернулся к ней, и она заметила, что онраздражен. Жара начала действовать и на него, а кроме того, он был недоволен,что вьетконговцы оказались такими настырными. Он не собирался тащить Пакстон натакое опасное дело.

Он всего лишь хотел, чтобы она начала работу с интереснойинформации.

— Ты со мной, Дельта-Дельта, или будешь болтать?

— Не волнуйся, я иду.

— Скорее, «чарли» уже там.

— Да, мне сказали.

Она еще раз взглянула на Тони и поспешила вслед за Ральфом.Ее представили лейтенанту, который теперь занимал место Билла, и у нее сновасжалось сердце, но Пакстон постаралась сосредоточиться на сиюминутных делах.Ральф объяснял фотографу, какие нужно сделать снимки, и одновременнорассказывал Пакстон, под каким углом намерен освещать все это дело.

Вокруг толпились люди, они приходили и уходили, шлаподготовка к атаке против вьетконговцев, засевших неподалеку.

— Боже, ты только подумай, что будет, если онипревратят Железный Треугольник за рекой в свой плацдарм? — тихо сказалРальф одному из них, но парень только пожал плечами. Он уже знал, чтоостановить их не удастся.

— Этих ребят не остановишь. Их можно жечь, закапывать,убивать, а эти маленькие засранцы приходят снова и снова. Посылают сюда совсемдетей — вынюхивать.

— Да уж. — Ральф кивнул, а Пакстон, пригнувшись,пошла за Берти по направлению к высокой траве, растущей за прогалиной. Бертихотел сделать несколько снимков снайперской перестрелки, а затем вернутьсяобратно в туннель, и Пакстон решила пойти с ним. Она уже начала сочинять свойбудущий репортаж. Ральф тем временем отвлекся на что-то другое. Вокруг нихрасполагалось несколько отрядов, разведчик впереди пытался что-то выяснить.Пакстон в траве опустилась на колени, и в этот момент один из военнослужащих срацией в руках подошел к ней.

— Леди, все в порядке?

— Да, все нормально.

— Вы уверены, что вам стоит тут находиться?

— А что, разве есть специальные ложи для прессы? —В этот миг что-то вспыхнуло и просвистело прямо у нее над головой. Не говорябольше ни слова, Пакстон вместе с радистом бросились плашмя на землю, он закрылее руками, их каски соприкоснулись, пыль, которую они подняли, лезла врот. — Подумайте над этим, — прошептала Пакстон. — Может быть,отвести для прессы специальные места… Ну вроде кончилось.

Она вспомнила, как когда-то Билл спас ее от разрыва гранатыпочти на этом самом месте. Но теперь пули оказались куда ближе, чем онипредполагали. Когда они снова поднялись на колени, радист увидел, что Бертилежит рядом с ними с простреленной грудью.

— Вот черт… — Он проверил пульс. Пульса не было.

Стреляли откуда-то рядом. Мимо пробежали несколько солдат савтоматами М-16 наперевес. Они немедленно открыли огонь по тому месту, гдезасели два снайпера.

— Уноси ноги! — крикнул радист Пакстон. —Отходи к базе.

Но Пакстон не успела даже шевельнуться, когда по ним сноваоткрыли огонь, на этот раз совершенно из другого места.

Радист снова упал на нее, отчаянно призывая подмогу.Снайперов оказалось больше двух.

— Матушка Гусыня… Матушка Гусыня. Это Питер Пен… прием…мы на прогалине… нас обстреливают. У меня здесь гость и Дельта-Дельта на руках…отведите их, и я постараюсь ее вывести.

— Слышим вас, Питер Пен, это Матушка Гусыня… — отвечалс базы оператор. Он дал направление войскам, чтобы те попытались убратьснайперов, но это было нелегко.

— У нас две возможности, — объяснял радист,навалившись на Пакстон так, что она начала задыхаться. — Или мы каксумасшедшие бежим назад тем же путем, что пришли, или вперед — к деревьям. Этокороче. — Но там тоже засели снайперы, и это казалось куда опаснее. Радистне знал, какого черта теперь делать с Пакстон. Это был мальчишка из штата Мэнпримерно ее же лет, и меньше всего ему хотелось, чтобы ее сейчас пристрелили,но он боялся сделать неверный шаг в ответственный момент.

— Я — за деревья, — спокойно сказала Пакстон,когда пуля пробила землю прямо перед ней. — По правде говоря… — Онаоттолкнулась от него и откатилась в сторону. — Надо действовать быстро.

С этими словами она рванулась вперед. Он побежал за ней, и вэтот же момент там, где они только что лежали, разорвалась граната.Вьетконговцы определенно не шутили. Пакстон бежала, стараясь ни о чем недумать. Наконец она прыгнула за деревья и, задыхаясь, упала на землю. Радистскользнул за ней. И в этот миг открыл огонь пулемет М-60. Раздалсяоглушительный взрыв.

— Свиньи, — прокомментировал его радист и сновавступил в контакт с базой.

— Это Матушка Гусыня, — ответила база. —Питер Пен, черт возьми, где ваша Дельта-Дельта?

— Со мной. — Он улыбнулся Пакстон, а ей вдругзахотелось засмеяться. Это больше всего напоминало сумасшедший дом.

— Она цела? — встревоженно спросил голос на томконце — Смотрится хорошо. — Радист тщательно оглядел Пакстон и убедился,что все в порядке. — Сможете вытащить нас отсюда?

— Попытаемся. Их больше, чем мы предполагали.

Вьетконговцам всегда удавалось просочиться в Кучи, и не поодному. Они слишком хорошо ориентировались в старых туннелях, а последнееоткрытие новой системы говорило о том, что их куда больше, чем думали сначала.

Как-то так получалось, что, несмотря на все усилия, «чарли»всегда оказывались впереди, и от этого создавалось впечатление, что победаостается за ними.

— Мы вытащим вас оттуда через несколько минут, Питер Пен.Не двигайтесь, оставайтесь на месте.

Новый залп. Матушка Гусыня сообщает, что один из снайперовранен и взят в плен. Радист велит Пакстон оставаться на месте, а сам идет ближек линии огня, чтобы посмотреть, нельзя ли что-то сделать.

— Я сейчас.

Но стоило ему уйти, как выстрелы раздались сзади. Пакстон незнала, куда спрятаться. Выбора не было, и она пошла вслед за радистом.Внезапно, раньше чем Пакстон успела опомниться, она снова оказалась в самомэпицентре перестрелки; она упала рядом с распростертым на земле телом — всяспина превратилась в одну огромную рану, голова откинута назад. Присмотревшись,Пакстон поняла, что это парень из Мэн, рация по-прежнему была при нем.Подползая, она была уверена, что он убит, но, когда залегла рядом, услышала,что он еще дышит.