– Если так боишься задохнуться, – сказал ехидный, – то, наверное, выбрала не ту профессию.

– Мы все ошиблись с выбором, – сказала женщина с кривым лицом. – Будь у меня такая возможность, ни за что бы не стала работать с хорьком вроде тебя.

– А где этот корабль попал в беду? – спросила я.

Сурт холодно посмотрела на меня:

– Рядом с Близнецами. Дочерями Крови и Молока.

– Шарльеры, стало быть, – объяснил курильщик, постукивая трубкой по столу. – Один красный, другой белый. По орбитам друг вокруг друга, такие – круть-верть. У обоих посередке поглотители.

– Значит, мои сведения были верны, капитан Труско. Сурт сказала – трансляция прошла только что. Мы были в комнате костей, и я никак не могла услышать ее по трещальнику раньше времени.

Труско пошевелил губами. Окинул взглядом стол, за которым собралась команда. Одни внимательно ждали, что он скажет. У других был такой вид, словно происходящее их не интересовало, как дело, на котором не заработаешь. Женщина с перекошенным лицом ковыряла в зубах кончиком ножа.

– Я проверил ее с помощью общей трансляции с другого корабля, – наконец проговорил Труско. – Она ее получила. И на том же узле расслышала вторичный сигнал. Я поначалу решил, что это не может быть правдой, но…

– Если она настолько хороша, – сказала Сурт, – надо брать ее в команду.

– Но член команды должен не просто выполнять порученные задания, – возразил Труско. – Ее навыки все еще под вопросом. Мы, конечно, проведем еще несколько испытаний. Однако что-то заставляет меня сомневаться, что она впишется.

– Ну да, мы ведь такая счастливая семейка, – сказал ехидный. – Негоже, чтобы какая-то однорукая мымра это испортила, верно?

– Я могу вписаться, – сказала я. – Повидала достаточно кораблей и экипажей, чтобы быть в этом уверенной. В вас нет ничего особенного, ни в ком из вас. Но даже если я не впишусь, какая разница? Посадите меня в комнату костей, и я вам предоставлю всю добычу и пистоли, какие пожелаете. А ведь наши паруса наполняют именно добыча и пистоли, не так ли?

– То она говорит как Прозор, то как высокообразованная, чопорная и благовоспитанная мадам, – сказал очень мускулистый мужчина с тяжелыми серьгами и геометрической татуировкой на лбу. – Не знаю, что и думать об этом.

– Да ты вообще мало что знаешь, Дрозна, – парировал ехидный. – Занимайся лучше такелажем.

– Мне ничего другого и не надо, Гатинг, лишь бы держаться подальше от тебя, – не остался в долгу мускулистый, а потом обратился ко мне: – Говоришь, что повидала достаточно кораблей. Назови некоторые.

– «Гарпия» Земиса. Она была первая. «Белая вдова» Ринагара. «Убийца» Ринна. Потом капитаном стал Палквен, когда Ринн погиб на «Отравленном глазу». Еще надо?

– Ты выглядишь ужасно зеленой для того, кто побывал на всех этих корабликах, – заметил Тиндуф-курильщик. – Ужасно зеленой. Невместно иметь такой неопытный вид, если поишачил на стольких капитанов.

– Разберитесь. То я вам не нравлюсь, потому что во мне светлячок, то кажусь недостаточно взрослой.

– А она тебя поддела, Тиндуф, – раздался голос женщины с перекошенным лицом.

– Пасть захлопни, Страмбли, – огрызнулся курильщик.

– Можете проверить эти корабли, – не унималась я. – Поговорите с их капитанами. Узнайте их мнение обо мне. Они вам скажут то же самое: лучшего чтеца костей не найти.

– Ничего они не скажут. – Гатинг понимающе улыбнулся. – Если я не ошибаюсь, все эти корабли пропали.

– У кораблей недолгий век, – ответила я, равнодушно пожав плечами.

– И все-таки до чего удобно для той, кому не надо, чтобы ее прошлое проверяли. – Но тут уже Гатинг пожал плечами. – Мне плевать. Если она умеет читать кости – и делает это лучше, чем Грестад, для чего многого не надо, – тогда я смогу жить с ней на одной палубе.

– Как ты потеряла руку? – поинтересовалась Сурт.

– Задавала слишком много вопросов.

Страмбли рассмеялась.

– Ну, я про нее одно могу сказать, – вставил Дрозна. – Из кожи вон лезет, чтобы завоевать друзей. Есть в ней что-то такое, от чего бросает в дрожь, это несомненно. Однако – и я такое скажу лишь раз – должен согласиться с Гатингом. Если она умеет читать и делает это хорошо, остальное не имеет значения.

Тиндуф постучал пальцем по своей трубке:

– Хорошая инфа нам бы не помешала.

Сурт втянула и без того впалые щеки. Они как будто исчезли внутри ее, словно материя, попавшая за горизонт поглотителя.

– Как я понимаю, вердикт вынесен. Но не думаю, что мне надо кого-то полюбить, чтобы воспользоваться своей долей пистолей, которые этот кто-то нам принесет.

– Рад видеть, что твоя наемническая искра не погасла, – сказал Гатинг.

– Ты, что ли, этим не из-за денег занимаешься? – огрызнулась Сурт.

– Если и да, то я не на том корабле. – Тут Гатинг с циничной приветливостью взмахнул рукой. – Не сочтите за неуважение, капитан.

– Мы заработаем свои пистоли в свое время, – ответил Труско. – Пока что нас должна заботить только Фура. Вижу, ветер дует в сторону того, чтобы ее нанять. Но ты что-то молчишь, Прозор.

– Мое слово мало чего стоит, раз я меньше всех на этом корабле, разве не так?

– Ну, это понятно. И все-таки мы ценим твое мнение. Ты опытный космоплаватель. Что говорит о ней твой лот?

– Что-то тут не сходится, – помолчав, сказала Прозор. – Дрозна прав – она то такая, то сякая. Ну, это не преступление. И я слышала, что на «Убийце» был сносный симпатетик – девица, вроде как слишком юная для такого дела. Может, у нее даже была одна рука. – Прозор с доверительным видом склонилась к Труско. – Но я ей не верю, капитан. Чтение костей – это еще не все, этим дело не ограничивается. Костянщику надо доверять. Сидеть с ним за одним столом, зная, что у вас одинаковые интересы.

– А ваша суть в чем? – резко спросила я. – Кое-кого я уже вычислила. Дрозна – парусный мастер. Тиндуф – ионник. Гатинг – сдается мне, ты открыватель. Может, оценщик, если только этим не занимается Страмбли. Но точно не интегратор. – Я кивком указала на его руки. – Никогда не видела интегратора, у которого пальцы не стерлись бы до обрубков. – Я ненадолго задержала взгляд на Сурт. – Стало быть, это твоя работа. Пальцы выглядят как надо. Но я все еще не понимаю, чем занимается Прозор. Тебя ведь так зовут, да?

– Прозор – наш новый чтец шарльеров, – сказал Труско. – Очень хороший, судя по отзывам. Думал, нам подфартило, когда мы услышали, что Прозор ищет работу. Но это оказалась не та Прозор.

– Значит, второсортная. Прикрылась чужим, лучшим именем. И обошлась без проверок.

– Скоро мы узнаем, чего она стоит, когда составим следующий набор целей, – сказал Труско. – И я не сомневаюсь, что она докажет свою ценность.