Увы, то ли наш парень быстро излагал, то ли, напротив, Стасюк слишком медленно думал, но с первой попытки достичь консенсуса не удалось.

– Нич-чё не понял, – с сожалением развёл руками Стасюк, пытаясь сфокусировать на собеседнике расплывающийся взгляд. – Тут, видать, такое дело… Икх… Мы уже уплыли, а ты – нет.

– Так… И что теперь?

– Ну, надо это дело уравнять!

Тут он набулькал в стакан на три четверти, подвинул к Вадиму и кивнул:

– Давай!

Вадим снова стал было отказываться, но Стасюк был неумолим.

Видя, что с такой разницей в состояниях консенсуса всё равно не достичь, Вадим сдался и молодецки махнул стаканчик.

Этот жест доброй воли был воспринят обществом с большим энтузиазмом, а близлежащая… нет, пока что близсидящая дама с чувством обняла Вадима и запечатлела не его щеке влажный поцелуй признательности.

Новые друзья тотчас же подсунули Вадиму «курку» – вот эту самую стеклянную трубку с ароматным белым дымком.

Вадим сделал три затяжки и удивился…

Всё вокруг поплыло в блаженном тумане, звуки обрели объём, стали тягучими и вязкими, мир ощутимо замедлился…

– О как… интересно…

…и стало ясно, что спешить никуда не надо, потому что здесь, в «Карапузе», хорошо и люди вокруг просто замечательные.

– Вот такая «курка», – расслабленно оценил Вадим. – Наверно, какая-то вытяжка из леса…

– Ну как, поплыл? – усмехнулся Стасюк, булькая в стакан гостю ещё на треть.

– А мне, наверно, уже не…

– Надо, надо! – решительно заявил Стасюк, наливая себе тоже на треть. – Давай, бульк – и совсем хорошо будет. А то ты крепко отстал от нас…

Вадим храбро булькнул, на пару со Стасюком. И тут же на пару по местной традиции пыхнул «куркой».

Стало ли совсем хорошо – не понял, но теперь почувствовал себя рыбкой в аквариуме, где плотность воды под действием какого-то хитрого эксперимента увеличилась в пять раз.

Во столько же раз примерно замедлился окружающий мир, а звуки упали сразу на несколько тонов.

– Кара-БУХХХ… – констатировал Вадим, с удивлением слушая величавые басы своего голоса. – И Кара-КУРРР… Ага, теперь понял…

– Точно, – подтвердил Стасюк. – Вижу – плывёшь. Ну вот, теперь давай, рассказывай.

Вадим начал излагать.

У нового состояния, сгенерированного совокуплением алкоголя и «курки», был особый, можно сказать, фирменный, эффект: «атрофия лукавства», или «упадок художественного вымысла». Словесные конструкции составлялись с трудом, придумывать ничего не хотелось, в результате оставалась только голая суть, грубо состыкованная по периодам.

На изложение сути ушло совсем немного времени, и вскоре Вадим добрался до событий в посёлке Шипка.

– Вот книга Ильдара… – Потрёпанный Гашек перекочевал из-за пазухи на стол.

– О-о-о! – обрадовался Стасюк, беря книгу и рассматривая её. – Да, он любит читать! У него много книг.

– Вот фляжка Ильдара. – Фляжка тоже перекочевала из кармана на стол.

– О-о-о! – Стасюк схватил фляжку, открутил крышку и сделал основательный глоток. – Спирт! А я знаю эту фляжку! Сто раз у него видел!

– А вот триммер Ильдара, – Вадим вытянул из-под одежды цепочку и продемонстрировал триммер.

– Не понял… – покачал головой Стасюк. – Триммер Ильдара?

– Да, это его триммер.

Стасюк встряхнул за плечо уснувшего за столом товарища и скомандовал:

– Карапуз. Картотека. Быстро.

Товарищ, как будто и не спал, и не пьян был, вскочил и двинулся на выход. Ноги, правда, у него заплетались, но двигался этак живенько, целеустремлённо. И что важно, ничего не переспросил, сразу всё понял.

– Ну, в общем, в этом посёлке у нас… – продолжил было Вадим, но Стасюк внезапно его остановил:

– Притормози маленько. Отдохни.

С минуту сидели молча, потом пришёл посланный товарищ с Карапузом. В комплекте к Карапузу зачем-то явились трое крепких парней.

Парни остались в тамбуре, товарищ с Карапузом вошли в кабинет.

– Картотека? – уточнил Стасюк.

Карапуз молча показал прибор, похожий на сканер шрих-кода.

– Проверь, – Стасюк кивнул на Вадима.

Карапуз сунул прибор под подбородок Вадима и нажал кнопку.

Раздался слабый писк, на экране прибора загорелись красные буквы и цифры.

Повернув прибор к себе, Карапуз прочёл результат и доложил:

– 707‑й. Это триммер Мусаева. Погоди-ка… Он что, погиб?!

Повисла тяжкая пауза.

Страшный вопрос сиротливо плавал среди клубов сладкого дыма и не находил ответа.

Вадим сортировал заплетающиеся мысли и пытался подобрать правильные слова. Из-за фирменного эффекта получалось это из рук вон.

– Отвечай, – потребовал Стасюк, крепко сжав плечо Вадима. – Он погиб?

Вадим несколько раз кивнул, подтверждая: увы, так и есть…

– Что случилось? – севшим голосом спросил Карапуз.

– Крр… Кр-раулеры, – хрипло выдавил Вадим.

– Та-а-ак… – зловеще протянул Стасюк.

– Погоди, погоди, сейчас разберёмся… – Карапуз торопливо взял на себя роль дознавателя. – А как к тебе попал его триммер?

– Он сам мне его отдал. Незадолго до…

– Сам отдал триммер? – нехорошо прищурился Стасюк. – Сам отдал?! То есть там – краулеры… А он без триммера?!

– Погоди, погоди, не спеши… – опять вмешался Карапуз. – А твой где?

– У меня нет триммера. И не было никогда…

– Не понял… – удивился Карапуз. – Ты что, изгой?

– Ну… Эмм… В общем… Я, это…

– Мочи!!! – страшно крикнул Стасюк, бросаясь на Вадима. – Изгой убил Мусаева!!!

Карапуз метнулся к двери, щёлкнул клавишей и крикнул:

– Все ко мне!

Затем бросился к Стасюку и стал оттаскивать его от Вадима.

Да, пока хозяин бегал к двери и обратно, Стасюк проявил недюжинное проворство: сшиб Вадима на пол, взгромоздился сверху, трижды ударил кулаками по лицу – основательно так, с оттяжкой, до хруста и кровавых брызг во все стороны, и принялся душить его.

Влетели люди Карапуза, принялись помогать хозяину.

Очнулись товарищи Стасюка, принялись помогать командиру.

– Все сюда! – ревел раненым буйволом Стасюк. – Изгой убил Мусаева! Карапузы с ним заодно! Мочи карапузов!!!

– Помогайте! – истошно верещал Карапуз. – Стасюк глюка словил! Хочет пацана ухайдакать!!!