– Не будь так к нам строга. – Эней с легкостью меня нагнал и проводил до двери дома. – Вечность очень утомляет. Я хорошо понимаю Прометея, хотел бы я тоже иметь мужество вернуть себе смертность. Но я боюсь смерти.

У меня округлились глаза.

– Ты боишься? Умирать?

Черты лица Энея смягчились.

– Не умирать, глупенькая. Стареть.

Он развернулся и побежал прочь, в то время как я задумалась о его словах. В том, чтобы оставаться вечно молодым, красивым и сильным, есть свои преимущества. Но при этом все всегда оставалось по-старому. Ты постоянно живешь фактически в законсервированном состоянии.

После этого Эней каждый день забирал меня на пробежку. Похоже, с визитом к Гефесту боги не особо торопились. И меня бы все устраивало, если бы по новостям ежедневно не передавали страшные сообщения. Ураганы в Европе, наводнения в Африке, землетрясения в Мексике. Одна катастрофа за другой. Каждое утро в школе Афина уговаривала меня еще немного подождать. Судя по всему, приготовления Зевса к финальной битве еще не продвинулись до такой стадии, чтобы мы могли начать. Всякий раз, когда я пыталась узнать больше, Афина пичкала меня бесполезной информацией. С ума сойти. Я чувствовала себя овечкой, которую только в решающий момент поведут на бойню. Единственное, что богиня мне рассказала, – это что Аполлон и Кейден сопровождали Зевса на переговорах с Иапетом. Где бы они ни проходили. Значит, Зевс все-таки достаточно доверял своему сыну? Или просто держал Аполлона подальше от дома богов, чтобы он не разгадал план Афины отправить меня к Гефесту? Я сама уже стала жутко подозрительной, хотя из всех богов Аполлон больше всех заслуживал моего доверия. Кейдена Зевс наверняка таскал за собой, чтобы к нему не приближалась я и не подвергала опасности. Если когда-нибудь соберусь записать всю эту историю, в чем, собственно, и заключалась моя главная задача, Зевс легко не отделается.

Тем не менее Эней прикладывал все усилия, чтобы меня отвлечь. Пока мы изо дня в день бегали по пляжу, он рассказывал мне о Трое и о путешествии на Запад, которое совершил после побега из города. Истории выглядели совсем иначе, когда слышишь их от свидетелей тех событий. На страницах книг «Илиада» была лишь легендой. Но Эней оживлял ее героев. Он описывал мне Приама и Париса. Троянский царь испытывал страшные угрызения совести за то, что бросил новорожденного сына. Лишь по этой причине он позже разрешил Елене остаться в городе. Так и исполнилось пророчество. Парис принес Трое смерть и разрушение. Я чуть не разревелась, когда он рассказывал о смерти Гектора и о прощании с женой и сыном перед боем с Ахиллесом. К Елене Прекрасной, из-за которой и разгорелась та ужасная война, я никогда не испытывала особой симпатии, однако Эней нарисовал образ отчаявшейся девушки, связанной узами брака с нелюбимым мужчиной и влюбившейся в Париса так же, как и он в нее. Если Афродита правда лишь проверяла, а не вызывала любовь между двумя людьми, то у этих двоих не было шансов. Они так или иначе полюбили бы друг друга.

– Ты не злишься на богов за то, что они вмешались в ход войны? – спросила я. – Если бы не они, возможно, судьба города сложилась бы иначе.

– Раньше злился. Даже очень. Мне казалось, что без участия богов Троя не пала бы, но в какой-то момент я понял, что наше время просто истекло. Если не греки, то появился бы какой-то другой народ. Ничто не вечно.

Он не поделился со мной, как прошло их свидание с Артемидой, поэтому я пришла к выводу, что все закончилось не лучшим образом. Богиня охоты каждый день приходила в школу вместе с остальными. Но вела себя более дистанцированно, чем парни или Афина. От меня не укрылось, что Эней не спускал с нее глаз. Если к Артемиде хотя бы приблизится кто-то из приспешников Агрия, ему не поздоровится.

Через пять дней пробежек Эрос сообщил, что Зевс ждет меня в доме богов.

– Ты должна пойти, – посоветовал мне сын Афродиты. К тому времени он стал так часто бывать у нас в гостях, что мама уже автоматически ставила для него тарелку, когда накрывала на стол. Она считала этого маленького хитреца юным гением, потому что он регулярно вовлекал Шона в медицинские дискуссии об анатомии сердца. Это превратило его в лучшего друга века, и мама надеялась, что часть его интеллекта как-то передастся Фиби. Та на самом деле принесла из школы несколько хороших оценок, но в основном благодаря тому, что Эрос давал ей списывать.

– Убегать ты уже умеешь, – продолжил он. – Пора учиться драться. Аполлон не сможет заставить Кейдена позволить тебе еще неделю тренироваться с Энеем. Хотя это для его же блага. Но ты же знаешь Кейдена. Он взбесился, когда узнал об этой договоренности. К сожалению, Эней славится тем, что не пропускает ни одной юбки.

– В каком смысле? – растерялась я. Ничего не поняла. Неужели Кейден думал, что между мной и Энеем что-то есть?

– Тебе действительно пригодятся эти тренировки, – прошептал мне Эрос. А ведь мой вопрос был не об этом.

Кейден ревновал к Энею. Сам виноват, раз позволил Зевсу так собой помыкать, что несколько дней не появлялся в школе, не говоря уже о том, чтобы прийти ко мне. Агрий давно мог изрубить меня на мелкие кусочки. Кейден и сам мог бы со мной бегать. Мы могли бы поваляться на песке и… Стоп.

– Ты можешь показать мне, как обращаться с луком и стрелами, – предложила я, однако Эрос лишь понимающе улыбнулся.

– Пусть Геракл покажет тебе пару-тройку фишек рукопашного боя. Тогда у тебя, вероятно, будет шанс выстоять в драке.

– Ну, раз ты так считаешь. – Я помахала ему, когда он перешел дорогу. Странно, что ни мама, ни Фиби так и не заметили, что у нас нет никаких новых соседей. Наверно, он провернул какой-то божественный фокус. Фиби будет скучать по этому пареньку, когда он вернется в Митикас. За короткое время он сумел стать практически незаменимым.

– Кстати, разве Артемида не была богиней-девственницей? – тихо полюбопытствовала Леа.

Теперь мы не особо часто виделись, когда она приезжала, и подруга уже объявила, что сегодня тоже будет спать не у меня. Отличные друзья, нечего сказать. Джош все больше перетягивал ее на себя. И пусть я радовалась за них обоих, мне бы хотелось снова устроить с ней совершенно нормальный девчачий вечер с ночевкой. Мы сидели