Пока мы болтали, тройка резво бежала по дороге, легко поглощая версту за верстой. Уже солнце поднялось довольно высоко и начало заметно теплеть. Елена Павловна время от времени выставляла в открытое окно разгоряченное приятным разговором лицо, и встречный ветер шаловливо ласкал ее выбившиеся из-под чепчика волосы. Она была мила, легкомысленна и будь я настоящим мужчиной, непременно воспользовался такой ситуацией. Барынька скучала, я ей, как молодой человек, нравилась и, думаю, она не отказалась бы от небольшого дорожного приключения.

Однако наша веселая поездка вдруг оказалась нарушена, во всяком случае, для меня. Нашу карету настигли два всадника, но вместо того чтобы обогнать, поехали с двух сторон вровень с окнами. Я заметила их не сразу, а когда увидела, инстинктивно откинулась на спинку сиденья, чтобы они не смогли разглядеть мое лицо. Елену Павловну, напротив, неожиданные попутчики заинтересовали, и мне показалось, что я был тотчас ею забыт.

— Ой, посмотрите, Сильвестр, кто это! — воскликнула она и выглянула в окно.

Я думаю, что без преувеличения могла сказать, что убийцы и, скорее всего, ничуть бы в том не ошиблась. Более грубые, отвратительные рожи, чем у этих людей, сложно было даже представить. Оба они были мужчинами атлетического сложения, к тому же, несмотря на штатскую одежду, вооружены саблями. Из седельной кобуры того, что ехал слева торчали рукоятки пары пистолетов. Думаю, что и у второго такого добра тоже хватало.

— Сударыня, вам нечего волноваться, — громко сказал всадник, скакавший с ее стороны кареты, — мы с товарищем ищем одну женщину…

— Одну на двоих? — по инерции игриво воскликнула почтмейстерша и весело рассмеялась. — Случайно, не меня?

Ее собеседник снисходительно усмехнулся, это я смогла заметить из-за пышного чепчика спутницы и, отрицательно, покачал головой.

— Нет, сударыня, это не вы. Мы ищем немолодую женщину в темном капоте. Вам такая, случайно, не попадалась на дороге?

Я была в полной уверенности, что Елена Павловна ответит, что никаких женщин не видела, но почтмейстерша неожиданно для меня вспомнила, что еще затемно, ранним утром видела именно такую женщину, как он описывает.

— Да, какая-то мещанка в темной одежде шла по дороге, только тогда было еще темно, и я толком не разглядела, — взялась многословно объяснять Елена Павловна, лучась доброжелательством и женским обаянием.

Я вжалась в спинку сидения, чтобы меня нельзя было рассмотреть в полутьме кареты и, на всякий случай, сунула руку под сюртук, ощупывая рукоятку пистолета.

— И куда та женщина шла? — наклоняясь с лошади к самому окошку, спросил мордоворот.

— Нам навстречу, — ответила моя красотка, высовываясь в окошко, чтобы собеседник мог лучше рассмотреть, как она хороша. — А вам она очень нужна? — судя по нежности в голосе, с улыбкой спросила она.

— Весьма нужна, нам без нее просто не жить, — ответил всадник, распрямляясь в седле.

Я опять осторожно выглянула из-за кружевного чепчика красотки. Всадники перекинулись поверх кареты многозначительным взглядами, придержали коней, и, не сказав Елене Павловне на прощание ни слова, поскакали назад.

— Невежи, чем же я им не понравилась! — обижено сказала почтмейстерша. — В кое веки встретишь настоящих мужчин и надо же… А вы, Сильвестр, с вами что-то случилось? На вас просто нет лица! — наконец вспомнила она обо мне.

— Все хорошо, просто я вас приревновал, — натянуто улыбнулась я. — Вы чуть не изменили мне с первыми встречными!

— Ах, проказник, вам бы все шутить, ну не дуйтесь на меня. Хотите, я дам вам поцеловать ручку?!

Не знаю почему, но все, что теперь делала и как говорила хозяйка кареты, казалось мне фальшивым. Даже то, что она отправила убийц назад в Москву. Как-то все это получилось у нее чересчур легко и просто.

— А почему вы не поехали во Владимир по Владимирской дороге? — спросила я, символически лобзая надушенную руку Елены Павловны. — Разве по этой дороге можно туда попасть?

— Конечно можно, глупый! Но сначала я должна заехать в Коржач и Суздаль.

— Понятно, — кивнула я, хотя ничего мне понятно, как раз и не было.

Час назад Елена Павловна говорила, что очень спешит к мужу, и поэтому рискнула выехать из Москвы ночью. Теперь оказывалось, ей нужно побывать еще в двух городах!

— А вы правда видели ночью на дороге женщину? — осторожно спросила я.

— Ну какие глупости, Сильвестр, вы спрашиваете! — захохотала она. — Как можно ночью из кареты разглядеть на дороге прохожую, да еще увидеть, во что она одета! Такой смешной вопрос могут задать только мужчины!

— Так вы этих, — я оглянулась назад, — обманули?!

— Конечно, обманула! Вы же почему-то не хотели, чтобы они вас увидели, вот я и отправила их назад в Москву, — прервав смех, серьезно сказала она.

— С чего вы решили, что я не хотел? Впрочем, вы правы, я действительно этого не хотел. Мне эти люди показались подозрительными. Не удивлюсь, если окажется, что это они убили того купца.

— Нет, не они, — покачала она головой.

— А вы откуда знаете? Хоть они вам и понравились, но мне показалось, что у них рожи отъявленных преступников. Такие могут сделать что угодно, убьют человека и не поведут глазом!

— Не стану с вами спорить, но того мужчину убили не они.

— Да откуда вы знаете, что не они?! — рассердилась я.

— Знаю, потому что его убил мой Иван, — спокойно сказала она и показала пальцем на спину кучера в окне. — Тот купчик же вас предал, за это и поплатился.

— Сидора убил ваш кучер? — совершенно потеряно спросила я. — Но почему?

— Я вам это уже сказала, Алевтина Сергеевна, — засмеялась она. — Хотя юноша из вас получился прелестный, но думаю, теперь вам самое время перевоплотиться в барышню. А погиб ваш проводник потому, что был слишком жаден до денег и видел вас в обоих обличиях. Значит, всегда мог опознать.

— Так вы с самого начала все знали, получается… А кто вы, собственно, такая?!

— Спокойно, не нужно хвататься за пистолет! Вы ведь доверяете Евстигнею? Тогда доверьтесь и мне! Мне специально пришлось бросить все свои дела и нестись, сломя голову, вас выручать!

Я оставила попытку вытащить из кармана пистолет, откинулась на спинку сидения и должна была сознаться себе самой, что теперь вообще ничего не понимаю.

— Но вы хотя бы можете сказать, ради чего вы все это делаете? — взмолилась я.

— А вы не знаете? — удивилась она.

— Нет, я вообще уже не понимаю, что происходит вокруг меня!

— Странно, по-моему, вам все должно быть ясно без объяснений. Мы спасаем вашу жизнь! — серьезно ответила она.

— Кто «мы» и чего ради вы так стараетесь?! — спросила я, пытаясь услышать, что она будет во время ответа думать.