ей неверен…

Я тяжело вздохнул.

— Ладно, ладно. Убедила. Пошли.

Мы двинулись в сторону домика, а в голове моей зароились тревожные мысли.

«А что, если она на самом деле против наших отношений и сейчас собирает на меня компромат? Выходит, я падок на слабый пол, гоняюсь за каждой юбкой и даже за подругой своей девушки начал ухлёстывать, стоило ей отлучиться…»

«Или… Алиса влюблена в меня? И, пользуясь отсутствием соперницы, решила захомутать чужого парня⁈ Бр-р, мне определённо не нравится такой расклад. Ни один из вариантов. Боже, за что мне всё это⁈»

— Так и будешь молчать? Какой же ты скучный! И что Мику в тебе нашла — непонятно! — воскликнула Алиса, недовольно наморщив носик.

— С Мику у меня таких проблем нет — обычно она говорит, а я могу привычно молчать, — ответил я, пожимая плечами. — Поэтому, я считаю, мы удачно дополняем друг друга. Её многословность и моё умение слушать.

«Хотя, как показал разговор в медпункте, Мику это не так уж и радует — всё время говорить одной. М-да…»

«Думал, что наконец нашёл девушку, с которой можно расслабиться и просто быть собой, но, похоже, нет. Далеко не всё её устраивает в моём поведении, характере… И если не начать меняться, то вскоре эта невероятная летняя история внезапной любви закончится расставанием. Или нет? А как же „стерпится-слюбится“?»

— На тебя прямо табличку можно вешать: «Ушёл в себя, вернусь не скоро! » — прокомментировала Алиса моё состояние.

— Да нет, скорее: «Ушёл в себя, но обещал вернуться», — попытался пошутить я, натянуто улыбнувшись.

— Вот поэтому я и говорю: «Ты тормоз! » — заявила Алиса, ехидно ухмыляясь. — И так-то не очень сообразителен, а эти постоянные закидоны и вовсе превращают тебя… — она замялась, подыскивая нужное слово, — … в нечто невообразимое. Ладно, не буду обижать. Короче, это… Жизнь, она вот тут, снаружи! В этом мире! А ты живёшь у себя в голове почему-то… Ущербный какой-то получился… Ничего не хочешь в себе поменять?

Она тяжело вздохнула:

— Намучается с тобой Мику, ох, намучается…

Помолчав, Алиса резко сменила тон:

— Давай локоть.

— Чего?

— Руку подставляй, говорю! Как там настоящий кавалер должен даму сердца сопровождать?

Я недоумённо уставился на неё.

Заметив мой непонимающий взгляд, Алиса пояснила:

— А кто просил помощи? Хочешь, чтоб Аня от тебя отстала — придётся постараться! Я тут, между прочим, не по своей прихоти с тобой весь вечер нянчусь!

— А, так это…

— Бэ! Ну!

Я нерешительно выставил локоть, и Алиса за него уцепилась.

— Уже лучше. А теперь развлекай девушку, чтоб она не заскучала.

— Разговаривать не умеешь — пой! Заодно и потренируешься, тебе же скоро на сцене выступать! Не забыл?

— Что петь? — с дрожью в голосе спросил я, неосторожно взглянув на собеседницу.

— Какие ещё песни знаешь про Алис? — Она пристально посмотрела мне в глаза, отчего я занервничал ещё больше и поспешно отвернулся.

— …

— В музклубе у тебя здорово получилось! Классно придумал с той песней, давай ещё что-нибудь в этом роде!

— М… э…

— Иначе Мику всё-всё узнает!

Я недовольно пробормотал:

— Боюсь, Мику и так всё узнает. Если не про Анну, то про нас с тобой — точно…

Я опасливо огляделся. Пионеры расходились после ужина, и недостатка в наблюдателях не было. Девчонки шептались, явно обсуждая нас, а парни провожали долгими взглядами — наверное, завистливыми. Или сочувствующими. Понять было сложно.

Если новость о нашем утреннем поцелуе с Мику так быстро облетела лагерь, то я не сомневался, что мои «похождения» с Алисой под ручку станут известны всем заинтересованным буквально через несколько минут. Так что и Анна, и Мику, безусловно, будут в курсе.

— Верно, верно… Но это ещё как посмотреть… — задумчиво протянула Алиса. — Короче, Мику же моя подруга, поэтому её отношение к… нашим проделкам будет зависеть от того, как я их преподнесу. От моего объяснения. Понимаешь?

— А разве можно это истолковать как-то иначе? В мою пользу⁈ Сомнительно, знаешь ли.

Я нервно усмехнулся и подвигал предплечьем, на котором расслабленно висела рука моей спутницы.

«Похоже, я серьёзно влип. И чем дальше, тем больше увязаю в какой-то странной игре Алисы».

«Что же делать?»

Я сделал решительный шаг в сторону, отдаляясь от своей «благодетельницы».

— Я, конечно, благодарен тебе за помощь в решении моей щекотливой проблемы, — начал я, стараясь подбирать слова как можно осторожнее, — но, думаю… такой способ ещё больше всё усложнит.

Алиса удивлённо вскинула брови:

— Эй, ты чего…

Я покачал головой, не дав ей договорить:

— Наверное, будет проще, если я сам признаюсь Мику и буду надеяться, что она мне поверит и простит.

На лице Алисы промелькнуло виноватое выражение. Она опустила глаза.

— Ну уж простите… Я не Славяна, умом не вышла, и в людях, их отношениях, чувствах разбираюсь плохо. Это она всё-всё знает, понимает и всегда поступает правильно. А я… никчёмная двоечница, хулиганка, оторва… Что с меня взять?

Алиса криво усмехнулась, пытаясь скрыть горечь:

— Ладно, удачи…

Она отвернулась, замерла на секунду, потом снова повернулась ко мне, уже с просветлевшим лицом.

— А… Я, наверное, поняла, о чём ты. Не думай, я не против ваших отношений, не пыталась тебя у Мику отбить, поссорить вас или разлучить. — Её голос звучал искренне, но я всё равно сомневался.

— И это был не розыгрыш. Ни для Ульяны, ни для этой дурацкой газеты. Я правда хотела помочь. Прости, если только всё испортила, но уж как смогла… в меру своих сил.

Я тяжело вздохнул.

«Кажется, это не может закончиться так просто. Не хочется её обижать, особенно если намерения и вправду были чистыми».

— И в чём был план? — скептически уточнил я.

В Алисе вновь проснулся былой энтузиазм:

— Показать Ане, что ты теперь не только с Мику, но и со мной. Не станет же она отбивать парня ещё и у меня. Поэтому я и в столовой их прогнала, чтобы обозначить