спиной и стала показывать, как именно надо завязывать пояс.

— Вот здесь придержи. Ага, ага, а теперь вот тут, и бери вот этот конец и туда… и вот так потом.

Инструктировала меня Мику, активно жестикулируя.

— Да, справились! Ты мне очень помог. Домо аригато сумимасен!

Она степенно поклонилась. Потом порывисто выпрямилась, изобразила дурашливую гримаску с высунутым язычком, бумкнула кулачком себя по голове и протараторила:

— Вот я балда, не уследила за дверью! Теперь ты уже видел меня в белье, и не получится засмущать тебя упоминанием невзначай о том, что под юкату не принято надевать что-то ещё.

— Э-э-э… ну да… обидно получилось, — Я натянуто улыбнулся.

«Сдается мне, Мику тоже не прочь поиграть в аниме-героиню и прекрасно осведомлена обо всех избитых штампах этого жанра. Иначе с чего бы ей так себя вести? Впрочем, все это, конечно, забавно, но как быть с Алисой и нашими объятиями? Стоит ли мне самому поднимать эту тему? Или лучше сделать вид, что ничего не произошло? А вдруг эта недосказанность испортит весь вечер? Нет, нужно прояснить ситуацию. Не зря же Мику проговорилась, что ей всё известно».

— Насчёт нашей прогулки с Алисой… — начал я, смущённо почёсывая переносицу.

Мику выжидающе посмотрела на меня. В её взгляде читалось спокойствие и… лёгкая хитринка?

— Уверена, что Лена просто не так всё поняла, и большую часть додумала сама. Сделала неверные выводы, увидев лишь малую часть. Не вижу ничего предосудительного в том, что ты гулял и разговаривал с другой девушкой, — произнесла она мягким голосом.

Я замялся, чувствуя, как внутренняя, почти патологическая честность, борется со здравым смыслом и желанием просто замять эту неловкую ситуацию.

— Но Лена говорила, что мы не просто разговаривали, а шли в обнимку… и вообще… всячески флиртовали, — выпалил я, прежде чем успел себя остановить. — И, если быть до конца честным, то… это не так уж далеко от истины. Конечно, не совсем по моей воле так вышло, но я не могу отрицать сам факт.

«Зачем я это сказал? Почему я просто не согласился с версией Мику и не забыл об этом досадном происшествии как о страшном сне? Ох уж эта проклятая честность и совестливость, вечно они всё портят!» — ругал я себя в мыслях.

Мику опустила взгляд, на её щеках появился нежный румянец. Она нервно теребила край своей юкаты, подбирая нужные слова.

— Даже если между тобой и Алисой было… или будет что-то большее, то я, в общем-то… не против… — произнесла она тихо, но твёрдо. — Наверное, я даже… буду рада!

«Я не ослышался⁈ Она что, серьёзно?» — в голове моей воцарился полный хаос.

— Получается, тогда мы не только с тобой, но и с ней сможем стать… намного ближе! — добавила Мику, и её лицо озарилось искренней, почти детской радостью.

— Правда, свадьбу придётся устраивать у меня на родине. У вас здесь, насколько я знаю, многожёнство ещё не разрешили, — Мику внезапно прыснула, прикрыв рот ладошкой. — О, мой папа даже обрадуется такому зятю! Он ведь тоже… женился в Японии на двух девушках.

— Ой! — Мику хлопнула себя ладошкой по лбу. — Опять я забегаю вперёд, да? Тороплю события. Прости-прости! Я тебя ни к чему не принуждаю, просто… мысль такая пришла, когда ты рассказал про Алису. Но, на самом деле… это было бы восхитительно…

Мику оживилась, её глаза загорелись озорным, почти безумным огоньком. Она приблизилась ко мне, и я почувствовал лёгкий, едва уловимый аромат её духов — смесь экзотических цветов и чего-то неуловимо сладкого, как спелый персик.

— И Алиса, уверена, обрадуется — судя по всему, ты ей весьма небезразличен. Ульянка была права, мне кажется. А это отличное решение всех проблем! Надо ей будет рассказать, как увидимся!

Она вдруг замерла, поймав мой, вероятно, ошарашенный взгляд.

— Что такое? Сёмочка, ты так на меня смотришь… — Мику нахмурилась.

— А, точно! Я же хотела показать тебе одну фотографию. С моей сестрой. Она от второй жены папочки, и мы с ней… кхм… довольно разные.

— Не подумай, что я тебя уже заранее пытаюсь познакомить со всей семьёй, это было бы, конечно, слишком преждевременно, — Мику затараторила, сбиваясь и краснея. — Просто… ну… у меня такое правило появилось… с некоторых пор… показывать её фотографию тому, с кем… близкие отношения.

Судя по бешеному темпу речи и хаотичным движениям, Мику пребывала в крайнем смущении и растерянности. Она, подобно испуганному зверьку, метнулась к тумбочке, выудила оттуда пухлый фотоальбом и попутно вывалила на пол всё остальное содержимое. Подскочив ко мне с альбомом в руках, Мику затараторила ещё быстрее:

— Давай посмотрим! Это не займёт много времени, к фильму мы точно успеем, до начала ещё полно времени!

С этими словами она схватила меня за руку и, почти силой, усадила на кровать рядом с собой. От неожиданности я чуть не потерял равновесие.

— Хорошо, посмотрим, конечно, мне очень интересно, — произнёс я, стараясь говорить как можно спокойнее и увереннее, надеясь, что это хоть немного успокоит Мику и вернёт ей самообладание.

Мику принялась лихорадочно листать альбом, не давая мне толком ничего рассмотреть. Страницы мелькали перед глазами, как кадры в ускоренной перемотке.

— Это я, совсем кроха, в манеже… Это я первый раз играю на рояле — нужно начинать как можно раньше, поэтому мне здесь всего пять лет… Это я пошла в первый класс… — быстро комментировала она.

Когда я, улучив момент, попытался задержать руку Мику и рассмотреть одну из фотографий повнимательнее, она поспешно вырвала альбом.

— А, не переживай, потом, если захочешь, мы сможем посмотреть всё очень спокойно, когда будет больше времени, — пояснила она, избегая моего взгляда.

— Вот! Одна из последних… Мы тогда всей семьёй ездили к океану… практически перед самым моим отъездом…

Мику, наконец, извлекла из альбома фотографию — невероятно яркую, сочную, словно пропитанную солнцем и солёным морским воздухом, — и протянула её мне.

На фотографии был изображён пляж: светло-жёлтый, почти белый песок на мелководье, дальше начиналась бескрайняя голубая гладь океана, который далеко у горизонта соединялся с чуть более тёмным небом. На нём