дело, твоя песня — тебе и карты в руки, я даже не планирую соревноваться в способностях к вокалу. А вот в этой песенке и нам, убогим, будет, где разгуляться. Да, Семёныч?

— Может, не надо? — осторожно предложил я.

— Надо, Сеня, надо! — отрезала Алиса, широко улыбаясь.

— Думаю, одного голоса будет вполне достаточно, а мне бы с гитарой разобраться хоть как-нибудь…

— Да чего там разбираться? Четыре струны — уж точно не запутаешься. А как надо спеть, я покажу, потренируемся пару раз и готово!

Она хитро ухмыльнулась:

— Будет странно, если девушка будет одна горланить о любви, а парень жаться с краю сцены. Не находишь?

— Ты у нас, Семёныч, будешь фронтменом! Я из тебя сделаю настоящего музыканта! Звезду сцены! Всему научу, что знаю сама! А-ха-ха!

Она картинно рассмеялась, как кинозлодей, и по-свойски облапила меня.

Видимо, этот собственнический жест со стороны подруги не понравился Мику, и она, подскочив к нам, попыталась вызволить меня из лап Двачевской, потянув меня к себе.

— Нет, это я Семёна буду всему учить! Потому что я была первой! Его учительницей! Нельзя, чтобы сначала один учитель, а потом вдруг совсем другой!

— А я уверена, что в данном случае мне лучше знать, как надо! — парировала Алиса, притягивая меня ещё ближе.

— Нет, мне! Я глава музкружка!

— Мы с Семёном будем репетировать на сцене! В «зелёном театре»! Кружок тут вообще ни при чём!

Я полетел в противоположную сторону.

— Ага, как же, так я тебе Семёна и отдала!

Рывок в другую сторону.

— Искусство требует жертв! Потом намилуетесь тут. А сейчас Семён мой… ученик!

— Нет, мой!

«Похоже, все мои неприятности только начинаются…»

Спустя несколько секунд силового противостояния, в котором я выполнял роль спортивного снаряда, девушки отпустили мои руки и громко рассмеялись. Пуще всех заливалась Ульянка:

— Вы бы только… вы бы только видели его лицо!

Наконец, она выдавила сквозь смех и продемонстрировала нам фотоаппарат.

— Прости, но я больше не смогла, — повинилась Мику, перестав хихикать.

— И так здорово получилось! Молодец, хорошо подыграла! — похвалила её Алиса.

— И что это было? — спросил я, всё ещё не понимая, что происходит.

— Семён, прости, меня Алиса попросила помочь, — объяснила Мику.

— Да просто просила при случае поддержать моё начинание. Это вон для Ульки всё. Набирает материал для стенгазеты, — добавила Алиса.

— Конечно, надо что-то интересное сделать! Сколько можно эти унылые сводки писать? Преступление и наказание, спортивные достижения и результаты партий в шахматы, тьфу! — воскликнула Ульянка.

— А теперь будет очень интересно: «Сенсация! В музыкальном кружке занимаются перетягиванием Семёна!» — скептически произнёс я.

— Кто знает… Мы с Женей что-нибудь придумаем! Как это обыграть. К тому же, ещё не вечер…

«Понятно… Надо держать ухо востро, кто знает, что эти хулиганки ещё придумают! С такой фантазией…»

— Надеюсь, то, что мне придётся петь со сцены, тоже было розыгрышем? — спросил я, чувствуя робкую надежду, что удастся избежать хотя бы пения.

— Даже не надейся! — отрезала Алиса, скрестив руки на груди и бросив на меня насмешливый взгляд.

— И учить меня будешь ты? — жалобно уточнил я.

— Не переживай, отбирать тебя у Мику я не намерена, так что… — начала она, но затем задумчиво добавила: — Хотя… мы с Улей вступили в музкружок, а значит, лафа кончилась и вы всё равно не будете наедине как раньше.

— Сами виноваты, заметь! — усмехнулась она, слегка пожав плечами.

— Да уж, нет худа без добра… и наоборот, — пробормотал я.

— А может… мы ещё что-нибудь послушаем? Вдруг там дальше есть песня, которая понравится больше… — предложил я, надеясь, что Алисе приглянется композиция без мужского вокала.

— Лучшее — враг хорошего! — безапелляционно отмахнулась она, хитро ухмыльнувшись:

— Всё надеешься соскочить? Теперь уже не удастся!

«Кажется, я попал… Причем хорошо так! Конкретно! Вляпался по самые уши!»

— Мику, давай твою песню попробуем сыграть! Мне интересно, что там! За дело! — заявила Алиса, энергично потирая руки.

— Давайте лучше завтра! С утра! На свежую голову! Играть начнем. Мне надо закончить ещё со снимками сегодня. Я побегу, ага? — торопливо выпалила Ульянка, подхватывая фотоаппарат и направляясь к выходу.

— А мы тогда обсудим идею Алисы! Чтоб зря время не терять! — решительно произнесла Мику, её глаза фанатично горели.

До самого ужина Мику с Алисой обсуждали какие-то музыкальные тонкости. То и дело они что-то наигрывали на своих гитарах, спорили, а после нахождения консенсуса в нотной тетради появлялась очередная запись.

Мне, поскольку я всё равно ничего в этой кухне не понимал, доверили бас-гитару и дали задание тренировать пальцы, наигрывая несложные аккорды. Я старательно перебирал струны, чувствуя себя немного лишним, но старался не показывать этого.

Кипучую деятельность музкружка прервал горн. Его звук эхом разнёсся по лагерю, заставив всех вздрогнуть.

— Что же, сегодня мы хорошо потрудились, но ещё многое не сделано, а сколько всего ещё предстоит не сделать завтра! Ура, товарищи! — заявила Алиса с широкой улыбкой.

Мику улыбнулась в ответ:

— А я считаю, что мы и правда хорошо поработали. Я вечером всё-всё доделаю! Ну, насколько я поняла твою задумку.

— Завтра покажу, что получилось, и если всем понравится, то можно начать репетировать! Давайте только с самого утра! Пораньше, ладно?

Затем её голос стал мягче, почти мечтательным:

— А ещё… Сочинять музыку самой, это прекрасно, но заниматься творчеством в компании… с кем-то близким по духу… даже если это просто изменение уже существующей песни… В общем, мне очень понравилось! Спасибо вам за этот опыт!

Мику поклонилась, и в её глазах читалась искренняя благодарность.

«Видимо, для неё это и правда многое значит. Делать что-то вместе с друзьями.»

— Да ладно тебе, ничего особенного, — отмахнулась Алиса, хотя было видно, что её тоже несколько удивило такое отношение. Она задумчиво потеребила свой хвостик, потом тряхнула головой.

— Пошлите в столовку, пока там всё не подчистили! — скомандовала она, направляясь