Светодиоды, сияющие белым светом, загорелись синим, и то, что мы увидели в следующую секунду, я не забуду никогда. Мгновенно маленькая частичка ядра моей родной планеты Йера загорелась, будто в синем пламени, свет от нее становился все мощнее, пока не заполнил всю капсулу. Я не мог оторвать глаз от этой игры света и невероятной силы, заключенной внутри.

Тишину вновь прервал голос госпожи Анаконды:

– Эту энергию мы можем не только хранить, но и преобразовывать. Она относительно стабильна и долговечна. Мы продолжаем исследования.

– Но ведь Йера – самая большая планета четвертого сектора, – раздался дрогнувший голос.

– И самая густонаселенная, – подхватил кто-то на мостике.

– Это осознанный шаг, – невозмутимо ответила женщина, так и не показавшая своего лица. – «Единое Око» ведет эти опасные и дорогостоящие исследования из соображений безопасности, и вам всем это прекрасно известно. Я не собираюсь обсуждать здесь политику Федерации Зиу и исходящую оттуда угрозу, – было видно, что к этому вопросу она готовилась заранее и, будто читая с листа, отчеканивала каждое слово, делая многозначительные паузы. – Вы увидели все, что полагалось. Наша встреча окончена.

Свет в капсуле снова стал леденяще-белым, и свечение от частицы ядра планеты Йера стало прежним. Делегации быстро покинули мостик в сопровождении военных. Нас провели теми же коридорами, и вскоре мы вновь поднялись на поверхность планеты. Делегации проследовали к своим кораблям. Только когда люк закрылся за моей спиной, я почувствовал себя относительно спокойно.

Не было никаких разговоров. Все разошлись по своим каютам, когда корабль набирал высоту. Я не знал, куда мы летим. Возвращались ли мы на планету Фео? Вдруг будет продолжено заседание Сената? Или мы летели на планету Ингваз, обратно в Священный Город? Но эти вопросы уходили на второй план и по большому счету не имели никакого значения, когда я вспоминал о том, что увидел в лаборатории. Ведь это была частица ядра моей родной планеты Йера. Меня еще больше повергало в ужас то, что я видел процесс извлечения. Тогда, проникнув в систему «Вакуум» благодаря карте, что прислала мне Сольвейг, я и представить не мог, что все будет так. Откровенно говоря, я уже и вовсе позабыл об этом. Но теперь абсолютно четко понимал, что моя планета обречена на гибель. И ради чего? Запустив операцию «Эрн», они сломали судьбы стольких людей по всей Империи Хагни. В захваченной ими и обращенной в колонию некогда великой Федерации Йера они уже уничтожили несколько планет. Как расходный материал используют они одну из крупнейших планет империи и готовы принести в жертву жизни миллионов людей! Все это не укладывалось в голове. Было похоже на страшный сон, от которого невозможно очнуться.

Странное состояние охватило меня, камнем рухнув на плечи и прижимая к земле. Я не выходил из своей каюты, заперев ее изнутри. Я не мог спать. Когда круговорот мыслей в голове превращался в сплошной оглушающий шум, я вспоминал о Сольвейг. Мне трудно было представить, что с ней происходит сейчас. Узнав о том, что ее родители погибли не из-за несчастного случая, а убиты в результате одного из экспериментов, что она чувствует? Не находит себе места или все так же сидит у иллюминатора и ищет ответы в холодной темноте и леденящем сиянии звезд? А вдруг она все знала?! Я бы уже ничему не удивился. В связи с событиями, происходящими со мной последнее время, во мне проснулась вера. Вера в чудеса, а теперь и вера в кошмары. Первая, застив мне глаза, позволила позабыть обо всем, а вторая бросила в бездонную пропасть. Я ждал. В ужасе и отчаянии ждал спасительного знака свыше, чтобы понять, что я могу сделать в этой ситуации. Куда я должен идти?

31 декабря 2773 года

Разные мысли посещали меня. Почему я оказался здесь? Почему мне довелось столкнуться со всем этим? Я даже вспомнил о Нэме и Бернхарде. Где они сейчас? Они живут обычной жизнью, не подозревая о том, что происходит на самом деле. Хотя наши пути и пересеклись, почему они ушли, а я остался? Что удержало меня? Я много думал о семье. Обдумывал план, как все мы могли бы остаться на планете Фео или в крайнем случае на планете Асс, которые на данный момент представлялись мне наиболее безопасными. Зачем нам испытывать судьбу? Трусость ли это? Мне было все равно. Я не хотел терять их снова. Да и что бы мы могли сделать, если даже Сенат был не в состоянии противостоять планам «Единого Ока»?

Ранним утром мы прибыли в Священный Город на планете Ингваз. Это немного отвлекло меня от всех мыслей. Здесь все было как и прежде. Дома жителей города были украшены разноцветными фонарями, в школе при Храме все так же проходили занятия, которые не так давно посещали и мы с братом.

Сегодня последний день уходящего года. Вечером будет большой праздник. Он соберет всех жителей города, а нам поможет хоть на время забыться. Я пытался удержать ситуацию под контролем, хотел, чтобы все осталось так, как сейчас, но чувствовал, как это неумолимо ускользает из моих рук. На самом деле я понимал, что не могу удержать под контролем даже свои эмоции. Хоть мне было и неприятно признавать этот факт, я был вынужден смириться и с этим.

Я наблюдал за всем будто бы со стороны, невольно, скорее бессознательно отдалившись от происходящих событий. Родители брата выглядели взволнованными, за обедом они тихо обсуждали что-то, отсев подальше от остальных. Уверен, что это было связано с тем, что мы увидели в Океане Спокойствия. Ведь Од и Фрейя были учеными, они сами стояли у истоков операции «Эрн» и, конечно же, лучше других понимали, чем грозит то, чего сумели добиться в этой лаборатории. Вигман Адальберт был рядом со своим отцом. Хэйнрик Хэймир что-то напряженно говорил ему, практически не делая пауз. Всегда спокойное лицо принца становилось все более хмурым. Трани сидел со мной в какой-то необычайной задумчивости, молчаливо и сосредоточенно смотря в никуда. Меня это удивило, ведь никто и словом не обмолвился с ним о том, что мы увидели в Океане Спокойствия.

Неожиданно я встретился глазами с Сольвейг. Неужели все это время она так и сидела напротив меня? Я сразу же обратил внимание на какую-то перемену в ней, будто появилась едва заметная тень на ее лице. Что бы это могло значить? Мне вспомнились те месяцы на планете Ансуз в Священном лесу, когда Сольвейг была на грани жизни и смерти. Она была истощена, измучена, практически лишена сил, но даже тогда была прежней. А сейчас было что-то другое, будто какая-то воронка внутри нее поглощала все силы. Она отвела глаза, медленно окинула взглядом зал, встала и ушла. Твердость в ее шаге пропала, она будто плыла, бесшумно, невесомо, едва удерживая связь с землей.

К обеду никто так и не притронулся. Когда Хэйнрик Хэймир, сухо поздравив присутствующих с наступающим праздником, удалился, зал быстро опустел. Вечером правителю Священного Города предстояло публичное выступление перед жителями. Я думаю, ему нужно было серьезно подготовиться после увиденного.

Из дневника Сольвейг

31 декабря 2773 года

Необъяснимая боль поразила все мое тело. Она не была явной, как от удара или ранения, напротив, очень глухой. Порой мне казалось, что кровь переносит ее к каждой клетке организма, делая неуловимой. Я старалась не обращать внимания. Все это было очень некстати, учитывая, что обнаружилась серьезная угроза, которая, несомненно, коснется всей системы Сапей, каждого сектора, каждой планеты. Я не исключала и того, что последствия войны, которую готовится развязать «ЕО», могут выйти и за пределы нашей системы.