– Сегодня на рассвете я встретил их на орбите планеты, – сказал Вигман Адальберт, – нужно было убедиться, что за ними нет хвоста.

– Я не знала, что вы знакомы, – заметила Сольвейг, глядя на Вигмана Адальберта и Хьярти.

– Признаться, я тоже был поражен, узнав, что ты тут, – ответил Хьярти.

– Хьярти, так же как и я, потомок Жрецов, – вмешался Вигман Адальберт, – но думаю, что сейчас есть дела поважнее выяснения отношений.

Он подошел к Фросту. Один из врачей уже что-то объяснял Хэйнрику Хэймиру. Я был в смятении и мог лишь наблюдать. В дверях появились еще двое в белых халатах с носилками в руках. Когда Фроста уносили, он так и не пришел в сознание. Хэйнрик Хэймир покинул зал вслед за ними. Трани тоже куда-то убежал.

В зале остались я, Сольвейг, Вигман Адальберт и молодой человек, чье имя было Хьярти. На какое-то мгновение нас поглотила тишина. Ее прервал принц.

– Аск, – обратился он ко мне. Я даже встрепенулся от неожиданности, – познакомься, это Хьярти, мой давний друг. Мы вместе выросли здесь, в Священном Городе.

– Жаль, что нам пришлось встретиться в такой обстановке, – сказал Хьярти, протягивая мне руку. Пожав ее, я кивнул. – А ты откуда?

– С планеты Йера, – ответил я.

Парень с интересом посмотрел на меня.

– Мне еще не доводилось встречать кого-то из колонии. Как тебе удалось сбежать оттуда?

– Сольвейг меня вытащила, – ответил я, взглянув на нее.

Она наблюдала за нашим диалогом, скрестив руки на груди.

– Поразительно, – протянул Хьярти, – почти так же поразительно, что вы оба оказались тут, – он обернулся к Сольвейг. – Как ты сюда проникла? В последний раз, когда мы виделись, ты оставалась на планете Гард, тебя ведь никуда не распределили по службе. Если память мне не изменяет, ты даже числилась в бегах.

– Я числюсь среди казненных «Единым Оком», – невозмутимо ответила Сольвейг.

Он усмехнулся.

– Кстати, я уже связался с Сандаром. Помнишь, я рассказывал тебе о нем, – обратился Хьярти к Вигману Адальберту, – он ждет нас.

– Где он сейчас? – спросила Сольвейг.

Хьярти, не глядя на нее, ответил:

– На планете Альгиз, – небрежность пропитывала каждое его слово, – это в колонии.

– Я знаю, где это, – быстро сказала Сольвейг и вышла из зала.

Я увидел ее только на обеде. Вигман Адальберт объявил о намерении отправиться в мой родной сектор «Йера», чтобы встретиться с Сандаром, который сейчас обладал там большим влиянием. Хэйнрик Хэймир высказался, что не против, обосновав это тем, что, возможно, мы могли бы стать союзниками.

– Хоть наши цели и способы их достижения не схожи, враг у нас все-таки общий, – на этой ноте обед был окончен. Все быстро разошлись.

Вылет запланировали на сегодняшний вечер. Вот так в одно утро изменилось все. Теперь больше не было вопросов и опасений о том, когда же придется покинуть Священный Город, покинуть семью. Все было решено, решено не нами, но судьбой. Я ни на мгновение не хотел противиться ей, напротив, шел к ней навстречу с открытой душой и не кривя сердцем. Я не боялся. Страх ушел вместе с сомнениями. Мне не было страшно, что я могу не вернуться, что больше не увижу своих близких или что погибну при встрече с солдатами «Единого Ока». Стоит ли вообще пытаться угадать свою судьбу? Еще сегодня утром я был в Храме и даже предположить не мог, что уже вечером буду лететь в четвертый сектор «Йера». Я был рад, что именно в это утро я оказался в Храме. Ведь там я оставил свои беспокойства и теперь отправляюсь в это путешествие, нисколько не сомневаясь и не тревожась.

На планету Альгиз летели Вигман Адальберт, Хьярти, Сольвейг и я. Трани пытался добиться того, чтобы присоединиться к нам, но Хэйнрик Хэймир напомнил ему, что он Хранитель Священного Города и нужен здесь.

Корабль поднялся в воздух. Я взглянул на город, сердце на мгновение дрогнуло. Странное чувство страха и какой-то неизбежности промелькнуло и исчезло. Я постарался поскорее забыть о нем. Глазами мы встретились с Сольвейг. Я замер – настолько ее взгляд был ледяным и пронизывающим. Он напомнил мне ночной ветер на планете Совуло. Каким я был тогда, какой я сейчас, как много изменилось, как много осталось неизменно. Мне так хотелось вернуться на свою родную планету Йера, взглянуть на нее теперь. Кто знает, на какой стадии сейчас находится операция «Эрн»? Сколько осталось жить моей планете? Круговорот мыслей захлестнул меня. А взгляд Сольвейг был уже устремлен куда-то в темную бескрайнюю даль и, казалось, сливался с ней, став ее отражением. Что было у нее в голове?

Из дневника Сольвейг

9 января 2774 года

Мы сошли с корабля. Была глубокая ночь. Сандар выслал нам безопасный маршрут в обход патрулей, поэтому мы добрались до планеты Йера быстро и незаметно для «ЕО». Вокруг были сплошь склады. Похоже, это был один из заброшенных производственных районов.

– Так, – протянул Хьярти, – Сандар сказал, нам нужен ангар номер F-704.

– Это в той стороне, – живо оглянувшись, указал Вигман Адальберт.

Мы отправились вслед за ним и, пройдя сквозь несколько рядов, увидели тусклый свет. Он исходил из приоткрытой двери одного из ангаров. Я зашла последней и увидела Сандара.

Как сильно он изменился. Мне показалось, будто бы он даже стал выше. Я наблюдала за Сандаром в то время, пока он, еще не увидев меня, обменивался рукопожатиями с моими спутниками. Вдруг мы встретились глазами. Он мгновенно изменился в лице. Взгляд его стал таким, каким я запомнила его в детстве, впервые увидев на планете Зиу. Сейчас казалось, будто это вовсе не мои воспоминания, эпизодические и туманные. Сандар шагнул ко мне навстречу. Все расступились. Он внимательно смотрел на меня, а я, казалось, чувствовала, как щемит его сердце. Столько времени прошло. Возможно, в его памяти тоже пронеслись все те годы, что мы прошли рука об руку сначала на планете Зиу, потом на службе в рядах «ЕО». Мы не сказали друг другу ни слова. Слова были ни к чему. Мы знали все.

Тишину нарушил Хьярти:

– Думаю, приступим сразу к делу.

Сандар даже не взглянул на него, будто ничего не услышал, но через мгновение спросил:

– Вы хотите узнать, почему убили генерала Вальтера? – он окинул всех взглядом и, поймав молчаливое согласие, сказал. – Причина в том, что за последние несколько месяцев мы многое выяснили относительно разработок «ЕО» на Месяце, а именно о проекте «Колыбель мира». Я до сих пор участвую в нем по распоряжению «ЕО», что же касается генерала, то он бывал там как член некой наблюдательной комиссии. Я уверен, что его убили именно из-за этого проекта. Возможно, генерал увидел то, чего не должен был.

Мы сидели на металлических коробках вокруг Сандара и все это время не сводили с него глаз. В тусклом свете единственной лампы, освещавшей ангар, его лицо казалось каменным, бледным, лишенным жизни. Лишь тонкие губы выдавали его напряжение.