– Всё, милейший, не извольте беспокоиться.

Ишь как загнул – "милейший". Ему-то хорошо, смену отработал – и дрыхнуть, а посыльному ещё пять точек объехать надо, чтобы потом бумажки куда-то под Такран отвезти. И кому они сдались, писульки эти? И шпана эта подзаборная тоже.

Впрочем, его не спросили. Это на фронте он нужен был, а когда комиссовали – то крутись, мил человек, как хочешь. Пенсию-то платят, да разве на неё семью прокормишь? А работу по специальности не найдёшь – кому нужен контуженый, с трясущимися руками, часовщик? Которому к тому же тяжести поднимать запретили.

Приуныл он тогда, помнится, но рук не опустил. Дворником работал, пока спину не сорвал, затем сторожем, потом на эту работёнку набрёл. Поначалу не поверил, думал – контрабанду возить придётся или, там, наркотики. Но нет, всё чин по чину. Движение "Основа", личная инициатива Чира Этвана и даже благословение Его Превосходительства. От такого разве откажешься?

Открыв багажник, нарочный засовывает конверт в мешок. Заводится, машет рукой охране – открывай, мол. Выруливает со двора, бьёт по газам и растворяется в кромешной мгле.

– Ну, чё зыришь? Думал, с собой тебя заберёт? – хохочет Леший, хлопая по спине маленького, прислонившегося к окну пацанёнка, с интересом наблюдавшего за отъездом курьера.

Пацанёнок вздыхает и отлипает от стекла. Смотрит задумчиво на старшего, затем переводит взгляд на висящую в их маленькой комнатке картину.

– Леший?

– Чё, мелкий?

– А ты не знаешь, что тут нарисовано?

– Да чёрт его знает, но красиво.

– Леший, а тебе не страшно?

– А чего мне должно быть страшно?

– А мне вот страшно. Мутно как-то всё.

Подойдя к пацанёнку, Леший ласково лохматит ему волосы, пока никто не видит. Прижимает к себе:

– Да чё мутного? Щас бумажки выпишут, а дальше – к станку или на фермы. Не дрейфь, малой, всё нормально будет. Эти явно не подпольные, раз так оформляют. Путёвку нам выправят, месяц-другой пробатрачим – и в бега. В первый раз, что ли?

– И всё равно, зачем мы им? Вопросы задают, в комнате заперли. И картины эти… странные какие-то, – смотрит внимательно мальчишка на портрет кого-то из раданских королей.

…объект номер 7… уникальный идентификатор… временное обозначение – "Ратай"… предположительный возраст… предположительное состояние здоровья… предположительный коэффициент интеллекта – высокий… повышенная интуитивная функция… предварительная оценка потенциала – высокая… привязка профиля объекта номер 1 "Надар" по классификации "отцовская фигура"… корректировка профиля объекта номер 1 "Надар"… проявление заботы… эмоциональная привязанность… анализ поведения исключает наркозависимость… коррекция оценки потенциала с "низкой" на повышенную…

– Бумажек притащил? – скалится щербатым ртом приёмщица.

– Притащил, как не притащить. На вот держи, – швыряет курьер мешок на широкий прилавок. – Для меня есть что?

– А как же. Сейчас принесу!

Приёмщица проходит вдоль длинных стеллажей, ловко выдёргивая несколько толстых, пронумерованных пакетов.

– Пожалте.

Курьер недовольно перебирает корреспонденцию. Опять по всей области мотаться, развозить. Ну что за невезуха!

– Ладно, поехал я.

– Куда торописси? Может, чайку? Нас водичкой-то балуют.

– Разве что с собой, в термос, чтоб за рулём не заснуть. Мне ж ещё это всё, – машет нарочный в воздухе пакетами, – до конца смены развести надо. Адресов-то всё больше, а нас только я, да новенький. Скоро совсем в машину жить переселюсь!

– Ой, не говори, сама с ног сбиваюсь, – вздыхает тётка. – От бумажек энтих уже голова пухнет. Тут прими, там передай, здесь рассортируй…

Сбивается она, как же. Сидит, в потолок плюёт и чай дармовой гоняет, пока другие по столице и окрестностям колесят. Правда, не забесплатно, поэтому бога гневить не следует.

– Ну всё, до завтра.

– Давай, милай, аккуратнее там, с бандитами-то энтими малолетними.

– Сплюнь!

Курьер уходит, захлопнув железную дверь. Вздохнув по поводу привалившей работы, приёмщица высыпает из мешка бумажки. Послюнив палец, ловко раскладывает их на несколько увесистых стопок. Подхватив одну, несёт в соседнее помещение, где отдаёт седому, перепачканному чёрной краской, мастеру.

– Ещё партия.

– Ага, сюда вот положи. А вот тебе ответные, с пылу с жару, – кладёт он ей в руки пачку тёплых, пахнущих типографской краской, листков.

Взяв стопку, мастер подходит к большому, металлическому шкафу с лампочками и прорезями. Шкаф этот – вовсе не шкаф, а передовая, позаимствованная у военных, техника. Позволяющая гонять документы по радио или проводам, чтобы за тридевять земель из каждого округа не возить.

Техник скармливает первый бланк машине. Замигав лампочками, шкаф гудит и греется, передавая информацию за много километров. Через минуту возле экрана загорается зелёный индикатор.

– Доктор Дагар, новая партия, – кладёт на стол благообразного, с козлиной бородкой и пенсне, психиатра, стопку документов миловидная секретарша.

– Благодарю. Ну-с, посмотрим, что у нас…

Он берёт заполненный листок и пробегается по анкете и первичному заключению. Так, психологический профиль… Волевые качества… Эмоциональность… Направленность… Склонность к ручному труду, рекомендация к отправке на завод или ферму… Полная чушь! Насколько можно судить, тут подозрение на девиацию. Выбраковка, однозначная выбраковка.

Нахмурившись, доктор вписывает номер в главу "направление". Берёт следующий. Выраженная интеллектуальность, замкнутость заниженная самооценка… Результаты тестов нормальные… Рекомендован к обучению в рамках приюта… Что ж, тут коллега пришёл к правильным выводам. Завизируем. Идём дальше…

Ерунда, конечно, полная, так обезличено профилировать людей. Тем более – детей! Но платят хорошо, ради чего в военное время можно закрыть глаза на многое. В том числе – и на некоторые этические вопросы.

– Лирана, милочка, будьте добры отправить это обратно.

– Конечно, доктор.

Цокая каблучками, Лирана идёт к лифту. Спускается в подвал, где встаёт в очередь из других секретарш с пачками листов в руках. Щебечут девушки, обсуждая последние новости и сплетни. Сдают в окошко кипы листов, которые отправляются по проводам обратно в приславшие их регионы. Но доходят несколько изменённые, хоть и заполненные тем же почерком.

…бланк номер… привязка объекта "Надар", уникальный идентификатор… первичное заключение – "выбраковка"… сопоставление с психологическим профилем… несоответствие… рекомендован к отбору, основание – выявленная эмпатия, выраженные волевые и физические качества… вторичное основание – отцовская фигура объекта "Ратай"… анализ почерка… генерирование текста… коррекция…

– Здорово, хозяин. Принимай почту!

– Чудно, чудно. А мы уж вас заждались, – улыбается притворно мозгоправ.

– Так это… мотор у меня закипел, еле дополз. Телефон-то есть? На базу позвонить?

– Конечно, милейший, о чём речь!

Выпроводив курьера, психолог садится за стол и вскрывает пакет. Просматривает присланные документы, сортируя их согласно вписанным в графу "направление" цифрам. Вписанным не им, а в центре. Теми, кто не подозревал, что на выходе вердикт почему-то окажется другим.

Первая пачка – "единицы". Сброд и девианты, отправляемые в штрафбаты, рудники или химкомбинаты, где