— Но вы познакомили ее с человеком по имени Стив Уилби, он работал в компании «Хонда».

— Мы просто пошли посидеть в бар, вот и все.

Она замкнулась.

Уилби считал, что Энни «бесилась», потому что он предпочел ей Джейн. Не ревность ли все еще влияет на ее оценку, хотя прошло столько лет? Любопытно, знает ли Энни, что Джейн несколько раз встречалась с Уилби после того вечера? Вряд ли. Скорее всего, и эти отношения Джейн благоразумно скрывала от других.

— Но вы рассказали о нем полиции, правда?

Энни вызывающе посмотрела на Еву:

— Я должна была, скажете нет? Но они проверили его, и на этом дело кончилось.

— Вас удивило, что Шона сочли виновным в убийстве Джейн?

— Полиция и суд сделали свою работу, я так понимаю.

— То есть у вас не возникло никаких сомнений?

— Тогда нет. — Она задумчиво склонила голову набок. — Но теперь, когда все задают вопросы, начинаешь думать об этом, правда?

— А что там с двумя девушками, с которыми Джейн жила в коттедже? Она дружила с ними?

— Вы хотите сказать, с Грейс и Холли? — Она покачала головой. — Они не ладили.

— Есть какая-то конкретная причина?

— Обычные женские штучки. Вокруг девчонок вечно околачивается какой-нибудь глупый тип и создает проблемы.

— Что-нибудь еще можете сказать? Пусть даже какой-нибудь пустяк?

Энни вздохнула и отхлебнула еще кофе:

— Ну что сказать? Джейн вечно жаловалась на беспорядок, который устраивали две другие. У нее это была вроде как навязчивая идея. Она и нам всем не давала покоя, когда мы оставляли грязные кофейные чашки в раковине или вешали пальто не на тот крючок.

— С Грейс я говорила, поэтому расскажите мне о Холли. Насколько я понимаю, ее уволили за два дня до того, как Джейн исчезла.

— Так она сама напрашивалась. Постоянно опаздывала или звонила и говорила, что больна, когда у нее было похмелье и она просто не могла встать с постели. Вы же знаете, что такое молодые девушки. — Энни бросила на Еву многозначительный взгляд. — Думала, что может прямо всех очаровать, но слишком далеко зашла.

— Да? А я решила, что дело в чем-то другом.

— Ну, некоторые говорили, что она была не в ладах с Гарри и еще с одним из молодых парней. Я никогда особо не вникала во все эти сплетни с ипподрома, к тому же, когда сидишь весь день в офисе, всегда получаешь информацию из четвертых или пятых рук, но в то утро страсти точно разыгрались не ну шутку.

— Продолжайте, — сказала Ева. — Десять лет прошло. Теперь никто вас не упрекнет.

Энни допила свой кофе и со стуком поставила кружку на прилавок. Натянула рукава кардигана до самых кончиков пальцев, сложила руки на груди и продолжила:

— Помню, Холли ворвалась в офис, наглая такая, спросила Тима и сказала, что не будет выполнять никаких приказов Мелиссы. Она орала и выражалась так, будто нас не было. Но Тим куда-то уехал на целый день, так что в конце концов нам пришлось позвать Гарри. Он ее рассчитал и выгнал вон…

— Я думала, это Мелисса ее рассчитала, — сказала Ева, вспоминая странный разговор между Гарри и Мелиссой за ужином.

Любопытно, что рассказ Энни отличался этой маленькой деталью от того, что рассказала Мелисса.

— Нет, я очень хорошо помню, что это был Гарри. Даже если между ними что-то и было, в тот день он велел ей отправляться восвояси. Это было последнее, что мы о ней слышали, пока какой-то бедолага тренер не позвонил и не попросил рекомендации. И разрази меня Господь, если Гарри их не дал. — Она многозначительно подняла ниточки бровей.

— Вы не знаете, как я могу связаться с Холли?

Энни покачала головой:

— Не имею ни малейшего понятия. Извините.

— А вы помните ту рождественскую вечеринку?

— А как же! Столько уж про нее проговорено было в полиции.

— Вы видели там Джейн?

— В самом начале, когда мы накрывали на стол. Но потом у меня не было времени следить за ней. Мы все занимались своими делами, и я не заметила, что она ушла, пока кто-то не сказал, что она заболела. Помню, я подумала, что это очень странно… — Энни оборвала фразу и с проницательным видом взглянула на Еву.

— В каком смысле?

— Ну, пока я ее видела, она все больше болтала с гостями, чем помогала с обслуживанием. Не сказать, чтобы она выглядела больной, это точно.

— А с кем она разговаривала?

— Этого я не помню. Но она пользовалась спросом у некоторых владельцев — у мужчин, если вы понимаете, о чем я.

— Двое владельцев звонили ей на мобильный за неделю до ее смерти.

— Ничуть не удивляюсь. Как я сказала, она была хитрющая. Я помню, как она частенько выходила из офиса, чтобы принять частный звонок, а в обеденный перерыв уходила на улицу с телефоном, как будто у нее что-то особенное происходило.

— Вы говорите так, как будто ипподром — это логово сексуальных утех и интриг.

Губы Энни расплылись в забавной кривоватой усмешке.

— Не слишком ошибетесь. Это мир, где слишком много тестостерона, да еще вокруг все эти пустоголовые молодые девицы.

«А еще алкоголь, наркотики и деньги», — подумала Ева. Пьянящая и, возможно, опасная смесь.

Дверь распахнулась, ударив о книжный шкаф позади. Колокольчики неистово зазвенели. В магазин вошли две пожилые женщины в непромокаемых плащах. Одна из них с трудом протащила мокрый зонтик через дверной проем. Зонт второй застрял, и, когда дама попыталась освободить его, в помещение ворвался порыв холодного ветра. Свеча рядом с кассой погасла, испустив облако приторно-сладкого дыма.

Ева встала:

— Я думаю, на сегодня все. Спасибо, что уделили мне время.

Энни поднялась на ноги и, дрожа, еще плотнее натянула кардиган на худые плечи:

— Мне уж пора деньги брать. Знаете, вы уже четвертая, кто спрашивает меня о Джейн меньше чем за год. От такого внимания я уже начинаю чувствовать себя знаменитостью.

Ева не сумела скрыть удивление:

— Четвертая? А кто же другие?

Энни начала загибать пальцы:

— Номер один был этот журналист… молодой парень из местной газеты. Номер два — какой-то частный детектив…

— Не этот? — Ева вытащила телефон и показала ей фотографию Мики.

Энни близоруко всмотрелась в экран:

— Нет. Это номер три. С ним я разговаривала всего несколько недель назад. Второй был кто-то другой, а что он детектив, было написано на его карточке.

— И когда это было?

— Примерно полгода назад.

— У вас осталась его карточка?