Итак, четыре человека не спят: супруги Акерман, младенец двух дней от роду и старший из детей. Ситуация, с точки зрения преступника, вот-вот выйдет из-под контроля. Отец семейства хватается за револьвер, но ни зарядить его, ни выстрелить не успевает, получив удар топором. Удар приходится в боковую часть головы, причем наносится лезвием. Это нетипично для «Человека с поезда» – мы знаем, что он предпочитает орудовать обухом. К тому же удар наносится сбоку по дуге, а не по излюбленной траектории маньяка – сверху. «Человек с поезда», покончив с главой семьи, бросается в погоню за другими жертвами – женой Акермана с младенцем на руках и старшим из детей. Те, преследуемые вооруженным топором убийцей, бегут к входной двери дома. Маньяк настигает 14-летнего ребенка у самой двери и убивает его одним ударом. Мать в ужасе на секунду оглядывается, и на нее также обрушивается топор.

Разумеется, наша версия подразумевает, что преступник очень хорошо владеет топором, но не забывайте, что он – лесоруб. Для него топор – все равно что продолжение его руки. К тому же, хотя жертвы превосходят его числом в соотношении девять к одному, семь из них – дети, в том числе новорожденный. Так что все преимущества на стороне преступника. Он, в отличие от Акерманов, которые не успели толком проснуться, полностью сконцентрирован и единственный из всех, кто находится в доме, ясно понимает, что происходит. Он единственный из всех обут, что также немаловажно. Он много раз попадал в подобные ситуации. Таким образом, схватка явно неравная – профессионал против полусонных любителей.

Итак, шестеро из обитателей дома уже сражены топором, а младенец двух дней от роду, разумеется, проблемы не представляет. В живых остаются еще двое детей и тяжело раненный, истекающий кровью отец семейства. Возможно, некоторые из жертв также еще живы, но в любом случае в схватке они больше не участвуют. Все, вероятно, заняло порядка пяти минут. Одна из тех, кто пока еще жив, – девочка предпубертатного возраста, и маньяк проделывает с ней то, что стало для него уже привычным в таких ситуациях. Черепа всех девяти жертв были раскроены прежде, чем дом подожгли.

Преступник заканчивает свое черное дело к трем часам ночи. Совершив поджог, он возвращается к железной дороге. В данном случае нам неизвестно, где именно она проходила – в 100 ярдах от места преступления, в миле или в двух милях. Но, судя по всему, маньяк, как обычно, вскочил в поезд и покинул это место еще до того, как был обнаружен факт преступления. (В одних репортажах говорится, что убийство было совершено около Аллентауна, в других – неподалеку от Милтона. Линия «Шортлайн рэйлроуд» была проложена севернее Милтона, но до Аллентауна не доходила. Так что весьма возможно (хотя стопроцентной уверенности в этом у нас нет), что данное преступление произошло в непосредственной близости от железной дороги.)

У меня есть еще кое-какие предположения, за точность которых я также не могу ручаться. И тем не менее. Из множества газетных репортажей следует, что (1) Акермана, скорее всего, звали Эдвард (хотя упоминаются и другие имена) и (2) из семи детей Акерманов трое были девочки и четверо – мальчики. Самой старшей из девочек было тринадцать лет, старшему из мальчиков – четырнадцать. Две девочки спали в одной кровати и в ней же были убиты. Один источник утверждает, что в девичестве миссис Акерман звали Мэри Симмонз и Акерман был женат на ней четвертым браком. Впрочем, источник этот крайне ненадежен.

Через неделю после трагедии жители Аллентауна собрали тысячу долларов в качестве вознаграждения за раскрытие этого преступления. Кто-то (вероятнее всего, губернатор штата из своих фондов) добавил к ним еще две тысячи. Как писала «Хатчинсон ньюс», «существуют подозрения, что кровавую расправу и поджог совершили чернокожие бродяги, скитающиеся из одного лагеря по добыче живицы в другой, – без всякой причины, просто из злодейского желания кого-нибудь убить». Не сомневаюсь, что автором заметки был белый.

Примерно через год после убийства, 6 мая 1907-го, частный детектив по имени Р. С. Бигл добился выдачи ордера на арест двух человек по обвинению в убийстве Акерманов. Этих людей звали Джо Стэнли и М. С. Смит, оба они были белыми. Оба на момент совершения преступления проживали в районе Аллентаун, а затем оттуда уехали. Стэнли арестовали в городке Сэмсон (подозреваю, что имелся в виду Сэмпсон), штат Флорида, расположенном к северу от Гейнсвилла. Арест Смита произошел в местечке Гонсалес, штат Флорида, пятнадцатью милями западнее Милтона. Из того, что сообщений о судебном процессе над арестованными нет, мы делаем вывод, что через несколько дней их освободили.

Барбер-Джанкшен в штате Северная Каролина представлял собой просто-напросто пересечение железных дорог, но при этом имел название. Одна ветка шла с востока на запад, другая с севера на юг. Место на территории округа Роуэн, где они встречались, находилось в одиннадцати милях от Солсбери. Там была небольшая станция, где пассажиры могли, подождав некоторое время, пересесть с одного поезда на другой. Эта станция существует до сих пор, хотя в 80-е годы XX века ее передвинули чуть к северу от Солсбери. Если бы следующий на запад поезд остановился в Барбер-Джанкшен и с площадки в конце длинного состава спрыгнул бродяга, он бы сразу же увидел дом Исаака и Аугусты Лайерли – тот стоял через дорогу всего в 100 ярдах от того места, где ноги незнакомца коснулись земли.

Представим, что вечером 13 июля 1906 года все именно так и произошло. Это была пятница, 13-е. Семья Лайерли, состоявшая из семи человек, жила в обветшавшем доме, которому было не менее 100 лет и который принадлежал многим поколениям их предков – сначала рабовладельцев, а затем крестьян-издольщиков. В 1906 году в доме проживали супруги Исаак и Аугуста, их младшие сын и дочка, а также еще три девочки постарше, которые днем усердно работали на ферме, а ночь проводили в доме на втором этаже.

Незадолго до полуночи Адди Лайерли проснулась, почувствовав запах дыма. Адди была средней из старших девочек. У нее была астма – поэтому она и очнулась первой. Сбежав вниз по лестнице, она увидела кошмарную картину. Ее отец был мертв – его ударили обухом топора по голове. Ее мать также была убита, тело ее лежало наполовину на кровати, наполовину на полу. По всей видимости, ее били не только обухом, но и острием топора, но Адди этого не поняла, потому что голова матери была накрыта подушкой.

Я не буду вас мучить, описывая страшный вид тела брата Адди, Джона, – скажу только, что он тоже был мертв. Джон спал в кровати вместе с отцом – так в семьях в те времена было принято. Именно эта кровать и горела. Стоявшее рядом бюро с выдвижными ящиками было обильно полито керосином и тоже подожжено – как и труп Джона. Младшая из дочерей, Элис, была еще жива, но находилась в состоянии агонии и громко стонала. По всей видимости, Элис спала вместе с матерью. Вторую кровать преступник не поджег. Не успев толком понять, кто жив, а кто мертв, Адди стащила тела отца и брата с горящей кровати, а затем бросилась вверх по лестнице, громко крича и зовя сестер.