связи с продолжающимся дефицитом и, как следствие, необходимостью нормирования. В 1950 г., когда правительство вновь захотело продлить срок действия закона, SCAP отказался: "Для SCAP это предложение выглядело как попытка правительства продолжить систему контроля в качестве государственного учреждения вместо того, чтобы прекратить ее".

 

Однако в итоге ГКПС согласилась на продление срока действия закона на один год, поскольку японцы опасались, что отказ от планов поставок материалов и спроса на них дестабилизирует экономику страны. В апреле 1951 г. последствия "спада перемирия", последовавшего за началом переговоров в Корее, только начинались, поэтому SCAP продлил действие закона еще на год. Однако и SCAP, и Ёсида были настроены на то, чтобы закон прекратил свое действие 1 апреля 1952 года.

МИТИ часто утверждал, что его согласие с истечением срока действия Закона о временном контроле за поставками и спросом на материалы свидетельствует о том, что он является более либеральным и менее ориентированным на контроль министерством, чем Министерство финансов или Министерство сельского хозяйства, чьи законы о контроле (за банками и производством риса) никогда не заканчивались.

 

Профессор Маэда, напротив, считает, что истечение срока действия Закона о спросе и предложении лишь положило начало "второй эре контроля", основанной на использовании МИТИ валютных бюджетов для проведения своей политики, которая продолжалась до 1964 года.

 

Как бы кто ни относился к этому вопросу, но тот факт, что весной 1952 г. действие закона заканчивалось, оказал серьезное негативное влияние на ряд отраслей, особенно на те, в которых было много фирм, сильная конкуренция и ущерб от сокращения американских закупок. В этих условиях МИТИ предприняло свое первое полностью самостоятельное действие в качестве нового министерства. 25 февраля 1952 г. он неофициально рекомендовал десяти крупным хлопкопрядильным компаниям сократить производство на 40%, при этом министерство выделило квоты для каждой отдельной фирмы.

 

Таким образом, вопрос был решен. Как только в апреле закончилась оккупация, МИТИ внесло в парламент два закона - Закон о специальных мерах по стабилизации деятельности определенных средних и малых предприятий (№ 294 от 1 августа 1952 г.) и Закон об экспортных сделках (№ 299 от 5 августа 1952 г.), которые разрешали МИТИ создавать картели среди малых предприятий в качестве исключений из антимонопольного законодательства. Они стали прецедентом для многих последующих подобных законов, а также для пересмотра самого Закона об антимонопольной деятельности в 1953 г. - первого такого пересмотра независимым японским правительством.

В течение 1953 г. и Федерация стали, и Федерация экономических организаций обращались в Совет (по некоторым данным, они также подкупали его членов) с просьбой разрешить картели для предприятий, переживающих спад, или предприятий, пытающихся реализовать планы рационализации. Позиция МИТИ, согласно его годовым отчетам, заключается в том, что он уважает замысел первоначального закона AML, но на практике обнаружил, что он приводит к чрезмерной фрагментации отраслей и препятствует накоплению капитала для повышения международной конкурентоспособности. В предложенной поправке к AML MITI попросил предоставить ему право одобрять "кооперативное поведение", новый эвфемизм для обозначения картеля) для ограничения производства и продаж в депрессивных отраслях, а также для снижения издержек и стимулирования экспорта в отраслях, находящихся в процессе рационализации. Такое "совместное поведение" должно было включать в себя обмен технологиями, ограничение ассортимента продукции, совместное использование складов для сырья и готовой продукции, совместные консультации по инвестиционным планам. 1 сентября 1953 г. парламент внес поправки в AML (закон № 259), разрешив так называемые депрессивные и рационализаторские картели, а также отменив закон SCAP о торговых ассоциациях. Токийский корреспондент газеты

 

В том же году был отменен принятый в оккупационные времена Закон о запрете чрезмерной концентрации экономической власти. В 1956 г. министерство начало спонсировать длинную серию "отраслевых законов", предусматривающих исключения из Закона о запрете на экспорт, включая, например, Закон о специальных мерах по оборудованию текстильной промышленности (№ 130 от 5 июня 1956 г.), Закон о специальных мерах по развитию машиностроительной промышленности (№ 154 от 15 июня 1956 г.) и Закон о специальных мерах по развитию электронной промышленности (№ 171 от 11 июня 1957 г.). А в июне 1958 г. МИТИ добился от ФТК одобрения своего плана создания "системы публичных продаж" для сталелитейной промышленности - хитроумная система ценовых махинаций, придуманная старыми сотрудниками МКИ Инаямой Ёсихиро, в то время директором Yawata Steel, и Сахаси Сигеру, в то время заместителем директора Бюро тяжелой промышленности.

 

Фактически МИТИ посчитал, что настало время полностью избавиться от AML. С октября 1957 г. по февраль 1958 г. при Бюро предприятий действовал Совет по обсуждению будущего статуса AML на уровне кабинета министров. Возглавлял его профессор Накаяма Итиро*. В своем заключительном докладе совет заявил, что "положения Закона о свободной конкуренции не всегда соответствуют надлежащему функционированию экономики нашей страны" и что "законное поддержание порядка свободной конкуренции не лучшим образом отвечает общественным интересам". Совет рекомендовал принять новый закон, позволяющий "координировать инвестиции" и поощряющий слияния для преодоления "чрезмерной конкуренции" между банковскими кейрецу.

Новый закон был внесен на рассмотрение парламента в октябре 1958 г., но он "затерялся" в суматохе, связанной с попытками правительства Киси пересмотреть закон о полицейских обязанностях. В следующем году, по данным МИТИ, интерес к отказу от AML "уснул под приятными облаками бума Ивато".

 

После этого ситуация стала неуловимо меняться. ФТК не вернул себе прежних полномочий, но перестал терять те, что у него оставались. Примерно до 1958 года страна была едина в своем убеждении, что меры МИТИ необходимы для восстановления экономической независимости страны. После этого начались разногласия по данному вопросу.

 

Антимонопольное законодательство - тема неоднозначная. Западная теория утверждает, что оно является неотъемлемым инструментом промышленной политики для поддержания конкуренции. Бывший заместитель министра MITI Сахаси Сигеру, напротив, утверждает, что промышленная политика Японии, враждебная антимонопольному законодательству, привела к более высоким уровням конкуренции и роста, чем в экономиках западных стран, критикуемых Японией.

 

С точки зрения истории МИТИ, главное значение реформы АМЛ 1953 г. заключалось в том, что она практически завершила формирование комплекса инструментов промышленной политики МИТИ. Теперь под контролем министерства находились валюта, иностранный капитал, картели, банковские кейрецу, размещение промышленных предприятий, прямое государственное финансирование, а также весь спектр деятельности Совета по рационализации промышленности. Он был практически готов к внедрению системы высоких темпов роста, но ему еще требовались некоторые инновации в налоговой сфере и политическая поддержка своей точки зрения. Именно жесткая рецессия 1954 года, последовавшая за Корейской войной, дала возможность получить и то, и другое. Как отмечает Какума, рецессия, последовавшая