Вдруг из его рта вырывается черный дым и длинной трубой направляется в ржавый котел. После Макр протер рукавом губы и сказал:

– Да расступится небо, открывая всем воду…

В ужасе я выбежал следом за Кирко.

В еще больший ужас я впал, когда понял, что потерянная книга под названием «Мерриорс» находилась у Кирко. Вернее, у Макра, но, я думаю, Кирко ему доверял. Так же, как и Грогру, которому он передал от нее ключ, висевший на его шее, на время боя с Хивау. Мои глаза расширились, когда я понял всю серьезность проблемы и осознал, что пророчеству суждено сбыться.

Встреча с магом темной стороны Гиллиуса принесла мне лишь свернувшиеся кишки. Ничего хорошего для светлых гиллов я так и не узнал, помимо вестей, за которые в средневековые времена меня могли бы подвесить за мои причиндалы. Я не видел никакого смысла наступать на пятки Кирко и дальше, я понимал, что моя миссия полностью провалена. Тем не менее мною двигало любопытство: куда же отправится Хозяин на этот раз?

Я продолжал дышать в спину Кирко. После того как он вышел из тонувшей в грязи комнаты темного мага, он зашагал по лестнице вверх, прошел несколько пролетов и снова вышел в коридор. Он, не останавливаясь, повернул ручку первой же двери и вошел внутрь. Я, также не останавливаясь, пролетел сквозь нее, будто дверь была подтаявшим маслом, а я – острым ножом.

– Жди здесь, Пегас!

Каково было мое удивление увидеть светлую комнату. Мне даже пришлось прищуриться, точно под ярким солнцем. Стены комнатушки (а она была меньше всех, что я видел в замке) были выкрашены в бежевые тона, а на полу ровным ковром расстилались шкуры животных с таким длинным ворсом, что можно было в нем заблудиться. Меня заинтересовал источник яркого света, и я подплыл к стенам. Они переливались.

Хм.

– Дядя Кирко! – радостно прозвучал детский голос.

Я обернулся.

Дядя?

Со скоростью зайцев в лесу на Кирко неслись два ребенка, растопырив руки для семейных объятий. Девочка, на вид лет восьми, подпрыгнула и вцепилась в шею дяде; мальчик помладше, оказавшийся не таким ловким прыгуном, прилип к ноге Кирко. И самое поразительное было то, что Кирко широко улыбался.

– Детишки, – сказал он, и я чуть не провалился в обморок. – Как я скучал!

В самом деле?

– Ты чего так долго, дядя Кирко? – спросила его висевшая на шее девчушка.

Вообще эти дети на вид были не такими страшными, как можно было себе представить. Да, они слегка напоминали двух мрачных демонов, но если присмотреться, то можно даже сказать, что они были весьма симпатичными. Их бледные лица сияли от счастья, беззубые рты улыбались.

– Как закончил с делами, так сразу к вам, – отчитался перед ними Хозяин.

– Ты уве выпуфкал дикого вверя? – спросил мальчик, отлипая от стальной ноги Кирко. – Ты обефял, фто мы фмовем на него пофмотреть!

– Да! – заверещала девочка. – Где наш обещанный зверь? Он уже в замке, дядя Кирко, уже в замке? – Она трепала его за воротник.

Это они о Мантикоре, с которой их дядюшка содрал живьем кожу на ужине. Эту мертвую зверюгу припасли на особенный день, чтобы в дальнейшем обглодать все ее косточки.

– А ваша мама разрешила смотреть вам на смертельно опасного зверя? – спросил Кирко, и улыбки с детских лиц сразу же испарились. – В чем дело? Неужели она вам запретила даже взглянуть?

Сзади появились шаги, и я обернулся. Высокая стройная женщина в строгом коричневом платье шла на меня. Не моргнув, она прошла сквозь меня и направилась к детям.

– Разумеется, я запретила, – сказала она, и ее голос напомнил мне голос учителя. – Я уже не раз говорила, что они не будут смотреть на твои жестокие игры. И больше повторять это не стану.

Кирко состряпал детям недовольную морду.

– Пожалуйста! – умоляюще просила девочка. – Мы будем хорошо себя вести, обещаем!

– Обефяем! – вторил ей мальчишка.

– Нет, – отрезала женщина.

– Ну, пожалуйста, пожалуйста, мам! – не сдавалась девочка.

– Я сказала вам: нет!

– Так всегда. – Губы девочки надулись. – Нам ничего никогда нельзя! Нельзя смотреть на зверя, нельзя пускать огненные шары, нельзя играть с угольными псами тети Шиннаи! Нельзя, нельзя, нельзя!

– Прекрати, Хайя, – строго ответила мать. – Я сказала «нет», значит нет! Вот когда твои крылья окрепнут, тогда и будешь принимать решения. А пока ты живешь под защитой моих крыльев, я буду говорить, что тебе делать, и не смей пререкаться!

Девочка в момент замолчала.

– А теперь, – продолжила она, – дайте вашему дяде хотя бы спокойно дышать.

– Ну что ты, сестра, – проурчал Кирко. – Они мне не мешают. – Теперь мальчик стал бить его палкой в колено. – И давай прекращай стращать детей, Донна. Кем ты хочешь, чтобы они выросли? Пугающимися собственной тени?

– Достойными гиллами, – ответила она.

– Достойными чего? – переспросил Кирко. – Ты хочешь сказать: все, кто смотрел на Мантикору, для тебя недостойны?

Девочка сняла с его головы корону, напоминающую рога, и, высунув язык, стала примерять ее на себя.

– Ты же знаешь, как я отношусь к твоим сборищам, – ответила женщина. – И прошу не впутывать детей в эти игры.

– Это мы еще обсудим, – пообещал Кирко и стал изображать испуг перед девочкой в его короне.

– Теперь я Хозяин! – зловеще заговорил ребенок. – И я отправлю всех к темным силам!

– Хайя! – закричала мать. – Немедленно отдай дяде корону! А ты, Фарк, прекрати откручивать дяде ногу.

Наигравшись с двумя несносными детками, Кирко опустился на одно колено перед ними и таинственно проговорил:

– Угадаете, что я достал специально для вас?

Я прикрыл рукой рот, чтобы ненароком из груди не вырвался смех. От возбуждения, чтобы это могло быть, детские подбородки дрожали, а черные глаза засияли, как новогодние украшения.

– Ф-т-о э-т-о? – по буквам произнес мальчик, и его глаза могли вывалиться от напряжения.

Кирко медленно потянулся в сторону нагрудного кармана, а дети потянули к нему ручки, как это делают груднички. Глаза Кирко тоже сияли.

– Что это? – задала вопрос Донна. – Дай мне взглянуть на то, что ты им принес. – И тоже протянула руку, но только ее лицо не источало ничего кроме строгости.

Кирко стукнул ее по запястью:

– Ты же испортишь сюрприз!

– Я хочу убедиться, что это не какая-нибудь очередная твоя гадость, – сказала она. – Например, как в прошлый раз, когда ты принес им череп дикой сороки.

Кирко расхохотался, и я первый раз видел, как он смеется от положительных эмоций.