– Николас, я не твоя мать, – проговорила Ноа. – И никуда не уйду.

Образ матери, бросившей меня, вторгся в разум. Я перестал доверять женщинам, после того как она оставила меня. Поклялся, что никому больше не доверюсь и вообще никогда не влюблюсь. Любовь потеряла для меня смысл: вот что повлияло на меня в те годы, а вовсе не отношения и разрыв родителей. А теперь, когда я обрел Ноа… я боялся, что она поступит со мной таким же образом, как мать.

Ноа была моей, я не мог потерять ее. Я этого не вынесу.

Мы продолжали смотреть друг на друга.

– Ты ушла из пентхауса, – прошептал я ей прямо в губы.

Ноа не шелохнулась, ожидая, что я скажу или сделаю. Я отстранился и сделал два шага назад.

– Не знаю, как мы выберемся отсюда.

39. Ноа

Мы подъехали к дому, где жил Ник, в полной тишине. Бойфренд больше не проронил ни слова, в машине он даже не посмотрел на меня. Когда мы поднялись в пентхаус, я проследовала за ним, пытаясь успокоиться. Чувствовала себя виноватой, хотя именно мама была причиной того, что мы снова поссорились… Очевидно, Николас отдалялся от меня все больше с каждым днем.

Мои проблемы и мать стояли между нами, и я не знала, что делать. Пыталась принимать решения объективно, основываясь на том, что лучше для меня и Ника, но ничего не получалось так, как я хотела.

В конце концов тишина стала невыносимой. Лучше бы Ник высказался, пожаловался, чем молчал. Ведь это означало, что у него в голове крутится самое худшее, о чем мне лучше не знать.

Он сразу направился в спальню и закрыл за собой дверь. Я остановилась и потопталась на месте. Он хочет продолжить ссору? Возможно, мне нужно попросить его отвезти меня в общежитие, но я не хотела лишний раз напоминать, что переехала в кампус. Без него. Кроме того, я не могла вынести даже мысль о том, что уйду, так ничего и не решив. Не хотела, чтобы мама победила, и мы окончательно расстались.

За дверью абсолютно ничего не было слышно, и через несколько минут я набралась смелости и вошла в спальню.

Ник сидел на кровати. Уже снял футболку, оперся одной рукой о колено, а в другой держал сигарету. При виде меня он оторвал взгляд от пола и посмотрел мне в глаза.

Я молча наблюдала за ним, он делал то же самое. Нас разделяло всего несколько метров, которые превратились в пропасть. Я чувствовала страх и одиночество, поэтому подбежала к Нику, села у его ног и подняла на него взгляд.

– Не позволяй этому разлучить нас, – прошептала я. Вот единственное, что я сумела выдавить из себя. Похоже, я даже не понимала, насколько нам обоим плохо, пока не услышала признание Ника, сказанное полчаса назад.

Он посмотрел на меня и поднес сигарету к губам. Я начала ласково гладить его по руке. Он хмуро таращился на меня и стряхивал пепел в пепельницу.

Я встала и пересела к нему на колени, обхватила его лицо руками, чтобы он посмотрел мне в глаза.

– Мне нужно побыть одному, Ноа, – еле слышно сказал он.

Мои руки потянулись к его затылку, хотелось погрузить пальцы в его волосы, избавить Ника от тоски и злости, которые он до сих пор всеми силами пытался контролировать. Он вскинул руку, чтобы удержать мою, мешая мне продолжать ласкать его.

– Не играй со мной, Ноа, не сейчас. – Голос Ника был резким и холодным, и я была вынуждена слезть с его колен.

Я поняла, что ситуация усугубилась. Николас поднялся и обошел меня, едва коснувшись, но я преградила ему путь.

– Послушай, Ник… да, я причинила тебе боль, ты боишься, что я брошу тебя, но ты не можешь игнорировать меня. Не можешь!

Он смерил меня яростным взглядом.

– Я игнорирую тебя, потому что пытаюсь контролировать себя!

Я была поражена его раздраженным возгласом, но старалась сохранять спокойствие. Николас глубоко вздохнул и снова заговорил.

– Я мог бы помочь тебе оплатить обучение, – заявил он, серьезно глядя на меня.

Я на миг зажмурилась. Я знала, что он скажет это, но не могла принять.

– Но я тебе просто не позволю, – ответила я.

– Ноа, я предлагаю вариант, который удовлетворил бы всех. Почему ты до сих пор не понимаешь, что твои решения влияют на нас обоих, а не только на тебя? – воскликнул Николас.

– Оно не удовлетворит меня, Ник! – возразила я, тщетно стараясь держать себя в руках и тоже сорвавшись на крик. – Если жизнь с тобой подразумевает войну с родителями, а также полную финансовую зависимость от тебя, я возненавижу быть здесь… разве ты не видишь?

– Ты не права, Ноа! Все, что я вижу – тебя в окружении других людей, а меня нет рядом. Вот и все!

– Я никогда не давала тебе повода ревновать, и именно поэтому ты сейчас такой.

– Не мели ерунды, я тоже не давал тебе ни малейшего повода.

Я попыталась придумать, как объяснить Нику, что ревность может быть приемлемой до какой-то степени.

– У меня больше мотивов, чем у тебя. У тебя было больше женщин, чем пальцев на руках. Я отдала тебе все, ты в курсе, Ник, я целиком и полностью твоя, но ты не доверяешь мне.

– Ты знала, с кем встречаешься, я не могу изменить свое прошлое.

Невидимая стена между нами убивала меня. Конечно, я прекрасно представляла, с кем встречаюсь. Но я ведь не поэтому выбрала Николаса, так уж получилось – я просто влюбилась раз и навсегда. Но вышеперечисленное не отменяло того факта, что Ник и его действия влияли на нас обоих.

– Отношения без доверия не построить, Ник.

Его взгляд буравил мое лицо и потемнел от гнева.

– Ноа, мне не нужно доверять, мне необходимо, чтобы ты была рядом.

Несмотря на то, что он жутко злился, я быстро нашлась с ответом.

– Сейчас я здесь, что дальше?

Николас покачал головой.

– Только наполовину. Всегда только наполовину, Ноа, – упрекнул он и направился к двери с явным намерением покинуть комнату.

– Я рядом, Николас! – воскликнула я, едва не заплакав.

Сейчас я уже не понимала, чего он хочет: я дала ему все, что у меня было – все, что могла дать.

– Нет, ты не здесь, Ноа! – взревел он, поворачиваясь ко мне.

– Я здесь настолько, насколько могу быть.

– Думаю, придет время, когда этого будет недостаточно.

Я уставилась на Николаса. Меня захлестнул ужас. Произошло то, чего я всегда боялась: я недостаточно хороша для него.

– Несправедливо, что плачешь именно ты, – пробормотал он через несколько секунд, не отрывая от меня глаз.

– Я плачу, поскольку не могу дать тебе то, что ты хочешь… и боюсь, что ты в конечном итоге устанешь от меня, – призналась я, всхлипывая и с трудом сдерживая новый приступ слез.