— Я приказал демону кота вернуть, — показал я светящуюся змейку на запястье, — как предлог для того, чтобы как можно быстрее покинуть Инферно, не пересекаясь с сэром Галлахером.

— Мархосиас остался один, в своей первой форме? — почему-то явно напрягся Николаев.

— Нет, я его в бурбона подселил, оставив за главного над ними. Мне сейчас нужно лояльное племя, и не нужен с ним геморрой, а времени разбираться в этом лично нет.

— Н-ну… согласен, здесь разумно, — кивнул Николаев, заметно успокоившись и задумчиво коснувшись пальцами подбородка.

Не здесь и не сейчас, но почему полковник испытал беспокойство по поводу одиночного существования Мархосиаса в своей первой и единственной форме — это вопрос. Определенно важный.

— То есть, возвращаясь к животному. Ты решил, что вопрос возвращения кота настолько важен, что будет отличным оправданием тому, что ты решил не беседовать с сэром Галлахером насчет принадлежащих тебе мечей, которые являются невероятно сильным артефактом?

— Н-ну да, — кивнул я.

— Я все это к чему. Тебе не кажется, что сэр Уильям Джон может серьезно расстроиться, когда узнает, что ты слепил настолько нелепую отмазку? Никому не будет приятно узнать, что его считают за идиота.

— У меня есть план, — с совершенно спокойным видом сообщил я наставнику.

— Да?! — уже откровенно сдержал невеселый смех Николаев. — План? И какой же?

На самом деле, насчет этого никакого плана у меня не было. Я просто до этого момента совершенно не думал о том, насколько этот предлог ничтожен по отношению к возможному разговору с сэром Галлахером. Зато сейчас, в процессе разговора, план у меня действительно появился. Закольцевав, как змей Уроборос, все недостатки.

— Этот кот, — вновь поднял я руку, демонстрируя запястье, — домашнее животное госпожи Зориной, директора гимназии. Я хотел с ней договориться, что она издаст приказ о моем исключении задним числом, в попытке надавить на меня, чтобы я вернул ей животное. Женщина, у которой мало того что украли кота, так еще ставят на нем эксперименты из области темных искусств, способна на многое.

— Прости, а как получилось так, что ты украл кота у госпожи Зориной?

— Украл только по ее мнению. Случайно получилось — он из дома сбежал, я его на улице подобрал.

— Тогда претензии госпожи Зориной абсолютно несостоятельны.

— Ну… справедливости ради он сбежал после того, как я к ней в гости зашел, и убедительно попросил вместе со мной, и кстати вместе с сэром Уильямом Джоном, поучаствовать в одном не очень законном деле. Пока Татьяна Николаевна мне помогала, ее соответственно не было дома, и как раз в этот момент по ее адресу прибыла полицейская группа быстрого реагирования. Судя по всему, заходя в дом Татьяны Николаевны они оказались немного небрежны, так что кот видимо испугался и убежал.

— Ах, ну это меняет дело, — уже откровенно рассмеялся полковник. — А если госпожа Зорина не согласится ставить под удар свою карьеру и совершать махинации с несостоявшимся исключением?

«Ставить под удар карьеру?» С этой позиции я как-то не думал. Я вообще над этим планом не думал, потому что он мне меньше минуты назад в голову пришел.

— Сан Санычу позвоню, — машинально ответил я. — Александру Александровичу, — также машинально исправился я под взглядом наставника. — Его сиятельство граф Безбородко может быть более убедителен, чем я, да и подстраховать госпожу Зорину может.

— Значит, Александру Александровичу позвонишь. Не Ольге? — внимательно посмотрел на меня Николаев.

Зачем звонить Ольге, понятно. Зорина — ставленница Мекленбургов, и Ольга, при желании, на нее влияния может иметь на порядок больше, чем граф Безбородко.

— Не хочу быть ей слишком обязан, — ответил я после секундного раздумья.

На самом же деле сейчас просить о чем-либо Ольгу мне казалось просто не очень этичным. Особенно после того, что у меня было совсем недавно с Анастасией и Самантой.

— Опасный ты человек, — покачал головой Николаев.

«А еще бог критического планирования» — подсказал мне внутренний голос.

— Так, ладно, — неожиданно хлопнул по колену и поднялся полковник. — Было познавательно с тобой побеседовать. С госпожой Зориной я решу все сам. Сейчас едешь в Делашапель, и никуда до завтрашнего вечера из усадьбы не выходишь. Голову не грузишь, силой не пользуешься, искусствами тоже. Никакого алкоголя и иных веществ, никакого секса, тем более с Ирой. Из приятного можешь позволить себе вкусно поесть, но чтобы без сладкого.

Подобные требования Николаев мне предъявлял впервые, поэтому я не скрывая интереса посмотрел на него.

— Завтра, если у меня все получится, у нас по плану будет особенное занятие и ты мне нужен как чистый лист. Иначе могут быть проблемы.

— Понял, — только и кивнул я.

Николаев внимательно посмотрел мне в глаза.

— Доехать до усадьбы и никуда сутки не выходить. Отдыхать. Просто доехать, не привлекая ничьего внимания. Я могу на тебя в этом положиться?

— Я буду стараться, — кивнул я.

— Хорошо, — кивнул полковник и направился к порталу. — В чем дело? — обернулся он у самой подернутой жидким металлом арки, почувствовав мое удивление и отреагировав на предупреждающий возглас.

— Один человек в сутки же, — развел я руками и показал на арку.

Причем я был уверен, что один человек в стуки — это не искусственное ограничением. Я хорошо помню, как Андре остался ждать в Инферно того момента, как переход вновь станет безопасен.

— Да, я знаю, — кивнул Николаев. — Кроме пропускной способности портала важен еще уровень умения. В принципе, я через него могу хоть каждые три часа туда-сюда перемещаться. Как и ты сможешь, при условии приобретения нужной сноровки.

Еще раз кивнув мне на прощание, полковник сделал шаг и исчез из этого мира. Посмотрев несколько секунд ему вслед, я вздохнул, забрал ключ-карту со стола и вышел.

На небольшой парковке у церкви стояла всего одна машина. Довольно скромный (для Николаева) вольво-универсал, даже не тонированный. Вставив ключ-карту, я увидел, что ручное управление стоит приоритетным для вождения. Но — поборовшись с собой, решил все же довериться автопилоту. Как никак, обещал полковнику постараться добраться до усадьбы без приключений.

Что, на удивление, у меня получилось. Автопилот довез меня до ворот усадьбы, которые перед машиной предупредительно распахнулись. Видимо, заведующий безопасностью Накамура внес машину полковника в список благожелательных гостей. Или это Ира почувствовала мое приближение — у меня ведь на руке до сих пор невидный обычному взгляду перстень, в красном камне которого бьется преданный мне мотылек ее сердца. И она наверняка чувствует мое приближение.

Так оно и оказалось — телохранительница ждала меня у ворот усадьбы. Больше никого из персонала не видно — время позднее. Зоряна тоже отсутствовала, как я уже в столовой посмотрел в управленческом меню. Опять на горнолыжном курорте, прилежно изучает сферу будущей деятельности.